Платье для смерти

− Да.

Её телефон завибрировал. Она открыла сумку и посмотрела на экран. Смс от мамы. Странно. Лора бросила быстрый взгляд на мать, стоящую рядом с костюмом, который Жаклин Кеннеди надела на встречу с Мэрилин Монро.

− Лора − лучший партнер, которого я могу себе представить, − сказал Джереми. − У нее острый взгляд и фантастический вкус. Я никогда не слышал, чтобы она дала плохой совет.

Лора услышала как зазвонил телефон Руби. Опять мама? Руби посмотрела на свой экран, а затем на Лору. Они оба оглянулись на маму, которая указывала им на платье принцессы. Лоре не следовало покупать маме этот телефон. Женщина уже дважды его разобрала и собрала.

− А у тебя какая роль? − спросила Дионн Лору, приготовшись записать ответ.

Но у Лоры не было ответа. Все варианты, которые придумал Джереми, были слишком длинными. Они заставляли ее почувствовать, будто она поднялась по лестнице успеха, пользуясь его поддержкой, а отвратительные слухи об ее хищных амбициях, даже до того, как все официально узнали, что они делят кровать, усугубляли ее самооценку. И хоть и прошло уже много времени, этого все равно было недостаточно, чтобы понять, как со всем справиться. Вкус был для шоу. Да, у нее был прекрасный вкус, но это занимало около десяти процентов ее дня. Ее технические навыки и быстрое принятие решений сделали ее идеальным партнером для Джереми. Каждое ее решение было именно тем, что сделал бы он. Вот что скрывалось под «отличными советами». Она думала как он. Они были продолжением друг друга.

− Мы рассматриваем как должность вице — президента по всему, − сказал Джереми.

Дионна улыбнулась. Руби показательно засмеялась, а Лора вчитывалась в многочисленные смс от мамы.

«Клёпки должны быть декоративными»

«На манжете»

Руби, скорей всего, получала те же самые сообщения, глянула на телефон и перевела взгляд на оранжевое платье. Снова трель телефона. Лора посмотрела на маму, чтобы проверить, не сошла ли она с ума, но женщина яростно стучала по телефону.

«Проснись! Почему на манжете металлическая ножка? Посмотри, она висит. Я знаю, что на модели не было видно металлической ножки клёпки. Я его шила. Это платье не правильное»

Лора посмотрела на оранжевое платье во всей его самой темной шафрановой красе. На маленьких рукавах были манжеты, а на манжетах — клёпки — клёпки с металлическим стерженьком.

Клёпки на платьях от кутюр не свисают!

Платье было поддельное!

Лора уставилась на Дионну Фрескан и улыбнулась, как идиотка.

Глава 2

Лора подумала о своем столе: стопки инструкций по уходу, которые требовали сортировки в соответствии со стандартами тестирования «Бюро Веритас», три разных сорта итальянской телячьей кожи, которые нужно было утвердить или отправить на доработку, стопка выкроек «Портняжек», папка с образцами, эскизами и обзорами тканей для зимнего показа на следующий год и отчеты по ежегодным выплатам для сорока двух сотрудников.

Но она стояла в «Метрополитен», где обслуживающий персонал забирал последние бокалы с уступов и углов, а повсюду сновали полицейские. Еще больше фотографий и вспышек. К счастью, направленных не на нее. Помаду она стерла еще час назад, а деревянный пол приятно холодил босые ноги.

Итак, если платье оказалось подделкой, то почему? И когда его подменили? Оно же проходило экспертизу на подлинность в «Loyd's of London». Как же его подменили? И где было настоящее платье?

− Кто — то должен вернуться в офис, − сказала она Джереми, который сидел рядом с ней на скамейке. − Ты летишь через три дня в Китай через три дня, и у тебя завал. Иди. Я останусь здесь с мамой.

Он ничего не сказал, просто наблюдал, как платье снимали с манекена и собирали постамент.

− Это займет несколько часов, − сказала она, думая о том, как платье попало на выставку. Его включили в последнюю минуту после неожиданного телефонного звонка Бернарда Нестора, куратора музея.

Джереми не ответил, но всмотрелся в ее лицо. Она посмотрела на него в ответ:

− О чем думаешь, ДжейДжей?

− Ты и полицейские в одной комнате.

− Что ты хочешь этим сказать?

Он положил свою руку на ее и медленно поднял на ноги.

− Идем со мной.

Лора пожалела, что не надела туфли, когда прошла босиком по мраморным коридорам по промышленному ковролину в неосвещенную потайную галерею мебели семнадцатого века. Когда они отошли достаточно далеко от полицейских и официантов, Джереми обхватил ее лицо и поцеловал. Он целовал ее, вкладывая в поцелуй всю страсть, на которую был способен. Он целовал каждый изгиб губ и каждый уголок рта. И она упала в его объятия, в этот поцелуй. Его язык наполнил ее рот, деля всю влажность и терпкость на двоих. Когда Джереми шагнул вперед, мягко прижимая ее к стене, Лора втянула воздух, который застрял в ее голосовых связках протяжным стоном.

Она ахнула.

− Что ты делаешь?

− Пытаюсь привлечь твое внимание.

− Если продолжишь в том же духе, то на сегодняшнюю ночь вылетишь из игры.

− Тем лучше.

Он скользил губами по ее шее, сводя с ума каждым прикосновением.

− Джереми, остановись. Постой. Это … мы не можем … не здесь.

Он отступил. Оба тяжело дышали. Лора видела по его лицу, что уступи она лишь на мгновение, и их арестовали бы за то, что они занимались любовью у стены «Метрополитена», что, несомненно, порадовало бы жаждущую сплетен прессу.

Джереми снова обхватил ее руками. Его лицо было так близко к ее, его кожа была освещена выходными огнями, а глаза черными от нетерпения.

− Послушай меня. Через три дня мы с Руби и всей моей командой дизайнеров будем в офисе в Гонконге. Мы будем вставать, когда ты будешь ложиться и ложиться, когда ты будешь вставать. Ты будешь сама по себе. Управлять тремя компаниями без меня. Я доверяю тебе. Я верю тому, что у тебя на сердце. Я доверяю твоему мастерству. Но я не доверяю твоему любопытству. Если это платье − ловушка, ты с радостью в неё прыгнешь.

− Ты и Барри выставляли это платье. Сколько вы заплатили?

− Я сам за него платил.

− Что?

− Активы Барри связаны с его первичным публичным размещением и спонсорами. Он оплатил перевозку и куратора. Все было б чисто, если ли ничего не украли.

− Ты не можешь потерять такие деньги, − возразила она.

Джереми приложил пальцы к ее губам.

− Я видел твое лицо там, и видел это лицо раньше. Я не могу тебе все рассказать, но я тебе доверяю. Но в сутках не так уж много часов. Я хочу, чтобы ты сосредоточила свое внимание на том, что происходит здесь и сейчас, а не на украденном платье. Мы разберемся, когда я вернусь.

Лора хотела сказать ему, что он неправ, что для нее нет ничего важнее работы, но остановилась. Ей не нужно было объяснять. Она уже достаточно долго с ним работает.

− Возвращайся в офис, − сказала Лора. — Встретимся там, как только мама закончит.

Она поцеловала его, пытаясь предать ему уверенность.

Когда они вернулись в галерею, где выставлялось платье, оно было уже вынуто из витрины. Хотя по контракту одежда должна была оставаться на манекене даже во время землетрясения, наводнения или теракта, ее сняли. Покрытый парусиной безголовый манекен едва ли стоил того, чтобы его прятать. Судебно — медицинский эксперт проводил Лору в маленький кабинет, где мама стояла над платьем, разложенным на длинном столе, на котором обычно раскладывали холсты и гобелены. К двери спиной стоял мужчина. Платье было распахнуто на груди, юбка свисала по бокам стола. Это было похоже на место вскрытия.

Лора задержалась в дверях.

− Мама, уже поздно.

Мужчина обернулся − детектив Кангеми.

Лора пыталась сделать вид, что его присутствие здесь ввело её в замешательство, но, в итоге, просто улыбнулась.

− Думала, ты по убийствам.

− Да, − ответил он. − Но после двух убийств с твоим участием, я теперь полиция моды, потому что я знаю все о макетах и тканях из хлопка.

Она задумалась, собирается ли он снова ее подначивать, как в самую первую их встречу. Тогда она раскрыла убийство Грейси Померанц на полтора часа после него, и эта задержка в девяносто минут чуть не стоила ей жизни. Она улыбнулась ему, но в ответ получила лишь хмурый взгляд. Обычно, они успевали переброситься четырьмя или пятью шутками в первые несколько минут после приветствия, но сегодня он казался слишком уставшим, чтобы дразнить её.

− Что ж, рада снова тебя видеть, − сказала она.

— Хотел бы я, чтобы это чувство было взаимным.

Если Лора думала, что он был мрачен в их последнюю встречу, когда она поймала убийцу Томасины Вент, а он позволил социопату — брату супермодели Рольфу ускользнуть для другого убийства, то она ошибалась. Тогда это были еще цветочки, сладкий лимонад, по сравнению с тем, как он выглядел сейчас. Он был похож на забродивший белый уксус.

Мама протянула руку и показала Лоре внутреннюю часть платья.

− Посмотри на это. Пятиниточный оверлок вот в этом месте. Понимаешь? Я не пользовалась таким оверлоком до 2010 года. А эти бусины акриловые. Не могу поверить, что никто не заметил. Посмотри на косточки в лифе. − Мама отодвинула шов, чтобы показать дешевые пластиковые вставки.

− Ладно. Я просто дам детективу номер куратора, он позаботится об этом.

− Посмотри на эту обработку кромки, − сказала мама, игнорируя замечание Лоры. — Она, как будто, была сделана ножом для стейка, а я для такой работы пользуюсь ножницами с зубчиками. И не говоря уже о клёпках на манжетах.

− Мама? Может, просто составишь список неточностей и предашь его полиции?

− Нет, ну посмотри, кто так кладет шов? — продолжала говорить мама, словно не слыша Лору.

Кангеми пришел её на выручку:

− Миссис Карнеги. − Он щелкнул пальцами перед маминым лицом. — Очнитесь. Молния бьет дважды. Свиньи летают. «Метс» выиграли серию. А ваша дочь говорит здравые вещи.

«Он же пошутил, правда? Разумеется, за ее счет, но это можно понять». Лора посмотрела на детектива, он проверял часы.

Мама взяла карандаш и бумагу у Кангеми и написала пронумерованный список всего, что было не так с платьем, но на ее лице было отсутствующее выражение. Лора подумала, не этот ли взгляд видел Джереми перед тем, как начал волноваться.

***

В этот поздний час в офисе было пусто и темно, за исключением одной комнаты − кабинета Лоры и Джереми. В комнате стояли два стола, один, полный беспорядка − Лоры, и второй, очень аккуратный − Джереми. В углу диваны уголком в стиле модерн и ящики, полные вещей, собранных, чтобы вдохновлять, удивлять и развлекать. Такой была декорации для большинства их поздних вечеров.

Джереми сидел на одном из диванов, потирая рукой глаза.

− Как быстро. − Стопки бумаг были сложены на столе. Он отмечал вещи маркером.

− Её невозможно было вытащить оттуда, − сказала Лора. −Она начала рассказывать о том, что это платье сидело совершенно по — другому и не похоже ни на одно из тех, какие она когда — либо шила, и я просто слишком устала.