Тысяча порезов

Глава 6

Я долго смотрела на него, в ушах у меня звенело.

— Я здесь, потому что тебе нужна жена? — сплюнула я, не в силах осознать слова, которые произнесла.

Кристиан не выглядел удивленным или готовым рассказывать дальше. Он просто кивнул один раз.

Я разинула рот. Потом закрыла. Открыла снова. Искала по его лицу какой-нибудь намек на то, что тот шутит, хотя уже знала, что он не шутник. Но перспектива была настолько нелепой, что это должна быть шутка. Какой-то дурацкий розыгрыш.

Но все указывало на, что это реально. Он был серьезен. Кристиан вызвал меня сюда, в свой офис, чтобы трахнуть, потом сделать предложение руки и сердца. Нет, даже не предложение. В предложении есть выбор. У меня появилось очень отчетливое ощущение, что здесь нет выбора.

У меня пересохло во рту, когда я поняла, что позволила этому мужчине войти в меня без возражений. Нет, я сама практически бросилась на него. И он трахнул меня, зная, что за этим последует. Гребаный ублюдок.

У нас была одна ночь вместе. Я ничего не знала об этом человеке. Я только что узнала его имя.

Не говоря уже о том, что на мне было кольцо другого мужчины. Этот факт должен быть первоочередным в моем сознании.

Я отодвинула кресло и встала, все мое тело напряглось, хотелось бежать. Мой взгляд метнулся к двери, а затем снова к Кристиану. Он наблюдал за мной, ожидая, сделаю ли я предсказуемый поступок и уберусь к чертовой матери отсюда. Моя реакция «дерись или беги» была наготове, но я знала, что бег сейчас не принесет мне никакой пользы. Он не сидел бы так небрежно, так уверенно, если бы у меня была возможность сбежать. Помимо этого, какая-то больная часть меня хотела знать больше, понять, как и почему этот человек предложил нечто настолько шокирующе нелепое.

Я чувствовала, что Питу грозит какая-то опасность. Это было не на первом месте в моем списке причин для беспокойства, что еще раз подчеркивало, какая я эгоистка. Мне не хотелось, чтобы он умер или пострадал, но он сам накликал беду на свою голову. Пит взрослый. У меня не было никакого желания спасать его.

— Думаешь, я предложу себя, чтобы погасить долги Пита? — Еще раз скользнула глазами по нему. — Лишь бы ему ноги не переломали?

Бровь Кристиана дернулась, и его рот изогнулся вверх.

— Нет, Сиенна, я не ожидал, что ты принесешь себя в жертву, — понимание в его голосе сводило меня с ума. Мне внезапно стало трудно дышать.

Он не ожидал, что я предложу себя добровольно, и все же вел себя так, словно мой голос здесь ничего не значил.

— Бред какой-то, — пробормотала, начиная расхаживать по кабинету. — Бредятина. — Я остановилась и уставилась на него. — Уверена, ты и сам знаешь, ведь ты взрослый образованный человек, а на дворе двадцать первый век. «Викинги» — это сериал, интересный, кстати, но всего лишь сериал. Мы не живем в эпоху, где ты можешь схватить женщину с улицы и заставить ее стать твоей женой. Кроме того, ты богатый, успешный и красивый мужчина. Я сомневаюсь, что тебе нужно хватать женщин с улицы для женитьбы.

Было много, много других вещей, которые можно сказать на этом этапе, но впервые за долгое время я была ошеломлена. И запаниковала. Не в состоянии упорядочить свои мысли, как обычно. Не могла подобрать конкретные и идеальные ответы для ситуации.

Я прожила беспокойную и испорченную жизнь. Побывала во многих странных, опасных и нервирующих ситуациях. Во всех этих ситуациях я была как камень. Уверенной. Спокойной.

Но сейчас не то. Что-то давило мне на грудь, поднималось к горлу, говоря, что этот момент станет важным в моей жизни.

— Я могущественный человек. — Он сложил пальцы домиком. — Я опасен, что тебе не мешало бы помнить. У меня нет ни времени, ни желания знакомиться с женщиной, добиваться ее благосклонности или даже заключать соглашение, — он встал, обогнул свой стол и навис надо мной.

Я не сдвинулась. Ни на дюйм. Но вздрогнула, когда он обхватил мой подбородок руками. Его хватка была крепкой, но если бы попыталась, то, возможно, смогла бы вырваться из нее. Я не пыталась. Но впилась в него взглядом, надеясь выразить всю ненависть, которую испытывала к нему. Я была в ярости от того, как сильно жаждала его. И ничего не знала о нем, кроме того, как он трахается.

Его глаза заблестели, как будто он был удивлен. Как будто наслаждался этим. Однако там было не только наслаждение. Какое-то предупреждение и пустота кружились в этих изумрудных радужках.

— Ты умна, Сиенна, — пробормотал он. — Знаешь, что я опасен. Ты почувствовала это в ту же секунду, как наши глаза встретились. Несмотря на это, ты ушла со мной, ни хрена не зная обо мне. Ты отдала мне каждую частичку себя, и теперь я хочу большего. Это последствия твоих действий. Ты взяла меня за руку. Позволила этому куску дерьма надеть кольцо тебе на палец.

Кристиан потрогал кольцо, и на мгновение мне показалось, что тот собирается сорвать его с пальца. Но нет. Он оставил его там. Потом наклонился, чтобы прикоснуться своими губами к моим. Поцелуй не был нежным, несмотря на то, как мягко двигались его губы. Нет, это был акт насилия. Победы.

Я оторвала свой рот от него. Кристиан не пытался удержать меня. Ему и не нужно было этого делать. Он вел себя так, как будто я уже его собственность.

— Я вижу, ты хочешь поспорить, — прокомментировал он, его глаза загорелись огнем. — Это меня не удивляет. Ты все еще цепляешься за тот образ, который пытаешься проецировать на мир. Отрицаешь свои низменные желания. Ты будешь изображать отвращение к такому повороту событий, но это возбуждает тебя. — Он путешествовал глазами вверх и вниз по моему телу. — Держу пари, твоя киска взмокла от мысли выйти за меня замуж. От мысли принадлежать мне.

Мой желудок скрутило. Он был прав. Чертовски прав.

— Я не собираюсь выходить за тебя замуж, — прошипела я. — Убегу. Сдам тебя полиции. Я, блядь, убью тебя во сне.

Я сама удивилась тому, насколько безжалостно это прозвучало. Насколько искренне. Конечно, у меня вполне могло быть убийство в крови, мой отец мог быть серийным убийцей. Но я, Сиенна Риджес, была сторонницей мира, любви и ненасильственного разрешения конфликтов. Несмотря на все мои странности и мрачность, я не получала удовольствия от насилия. Возможно, это было результатом того, что я видела свою добрую, милую маму, скрывающую синяки и порезы от мужика, который считал своим правом бить женщину. Или, может быть, потому что предпочитала использовать остроумие и смекалку, чтобы навредить мужчинам. Такие порезы были намного глубже.

Но, похоже, столкнулась с каким-то боссом мафии, у которого сложилось впечатление, что теперь я его собственность — его будущая гребаная жена, — и собиралась вытащить свою задницу из этой ситуации с кровью на руках. С убийством на душе.

Что-то подсказывало мне, что у этого человека и руки в крови, и душа тоже.

— Ты не сбежишь и не сдашь меня полиции, — спокойно заявил он.

Я положила руку на бедро.

— И что заставляет тебя так заблуждаться?

Его глаза не отрывались от моих.

— Джессика Гонсалес. Ее сын Илай. Живущие в многоквартирном доме в Проспект-Хайтс. В хорошем районе, в хорошем здании, которое почти невозможно найти за такую цену.

Он снова переместился за свой стол, взглянув на стопку бумаг, лежащих там.

Я застыла как вкопанная, едва дыша, когда его слова сжали мое сердце. Моя губа скривилась, я в отчаянии впилась в нее зубами.

— Насколько я понимаю, вся ее семья такая, — продолжил Кристиан, глядя на меня снизу вверх. — Иммигранты. Хорошие, трудолюбивые люди. Каким бы прекрасным ни было здание, его безопасность — ничто для матери-одиночки. С другой стороны, при ее зарплате у нее не так уж много выбора. Она платит за квартиру, помогает своей семье, водит сына в частную школу, — Кристиан говорил спокойно. Как ни в чем не бывало.

Из всех угроз, которые он мог бы сделать… Меня не шокировало, что он не использовал Пита. Он был достаточно умен, понимал, что мне на него насрать. И я была бы готова разоблачить его. Но в этом мире было только три человека, о которых я заботилась. И он нашел их.

Он причинил бы боль невинной женщине и ребенку, если бы я ему отказала. Он такой человек. Холодный. Беспощадный. Без морали. Черты, которые привлекли меня в первую очередь.

И мои же желания привели к моей погибели.

Даже если бы был шанс, что он блефовал, я бы им не воспользовалась. Было много вещей, с которыми я могла бы жить, обременяя свою совесть. Но не это. Не они. Люди, которым удалось найти кусочки моего сердца, те немногие избранные, которые не были извращенными, гнилыми, уродливыми.

— Ты чудовище, — усмехнулась я.

Кристиан приподнял бровь.

— Разве это не то, что тебе нравится во мне?

Я впилась ногтями в ладони, нуждаясь в боли, чтобы остановить слезы, покалывающие глаза. Одной из вещей, которые ненавидела в себе, была моя склонность плакать, когда я сильно злилась. Из-за того, что наше общество пыталось пристыдить женщин за то, что они испытывают гнев, дабы предостеречь их от его выражения. Сердитые женщины были нежелательны. Не женственны. На них смотрели как на сумасшедших.

Слезы были протестом моего тела против всей ситуации. Мои эмоции вырвались наружу единственным возможным для них способом. Что только укрепляло факт о том, что женщины чрезмерно эмоциональны и неуравновешенны. Слабы.

— Ты можешь заставить меня выйти за тебя замуж, — прошипела я. — И я сделаю это, потому что я не такое чудовище, как ты. Но на этом все. Ты никогда больше не прикоснешься ко мне, — поклялась я.

— Ты будешь моей женой, Сиенна, — ответил он. — Во всех отношениях. — Его глаза светились чувственным смыслом, стоящим за его словами, и мое гребаное тело откликнулось.

— Это изнасилование, — кипела я. — То, о чем ты говоришь, среди множества других очень незаконных и морально порочных вещей, — это изнасилование.

Мой голос дрожал, когда я говорила. Колени едва держали меня, и каждая клеточка тела кричала бежать. И все же я осталась на месте.

Я наблюдала, как он встал, обошел стол и направился ко мне. Подкрадывался. Его шаги эхом отдавались в голове, сердце колотилось так громко, что казалось, он слышит.

Почему я не убегала? Почему хотя бы не пыталась бороться?

Потому что, на каком-то уровне, мне хотелось, чтобы он подошел ближе.

Мое тело получило сигнал, когда он был всего в паре метров от меня, и я быстро попятилась. Книги с грохотом посыпались на пол, когда врезалась в книжную полку. Я их почти не замечала. И это не остановило Кристиана. Он поднял руки, чтобы опереться на полку по обе стороны от моего лица, прижимая меня к себе. Заманивая меня в ловушку.

Его тело было теплым, он прижимался ко мне, поглощал меня. Страх и возбуждение смешались внутри.

— Мы с тобой оба знаем, что мне не придется принуждать тебя, — пробормотал Кристиан, его губы были в нескольких сантиметрах от моих.

Он скользнул ладонью вниз по бокам моего тела, пока не достиг подола платья, пробежав по моему бедру, обтянутому чулком.

Я не отталкивала его. Не боролась с ним. Ничего. Просто стояла неподвижно, затаив дыхание, пока тот скользил пальцами вверх, к моему обнаженному бедру, потирая кожу, его глаза были прикованы к моим.