Самодовольный мистер Костюм

* * *

— Миссис Морган? — Я открыла дверь и заглянула в ее палату. Она сидела в кровати и смотрела телевизор.

— Входи, входи, дорогая. И зови меня Лил.

Я написала Грэхему сообщение, чтобы узнать, что она любит из еды, и принесла ей сэндвич с рыбным филе из «Макдональдса», которое Грэхем назвал «гадостью», а также ее любимым фастфудом.

— Я подумала, вам не помешает компания сегодня. Грэхем застрял в офисе со вчерашнего дня. Я работаю недалеко.

— Скажи мне, что запах, который я чувствую, это рыбный сэндвич?

Я улыбнулась.

— Конечно.

— Грэхем думает, что если сэндвич не из шикарного ресторана с ценами в шестьдесят долларов за еду размером с четвертак, то это плохая еда. Я люблю мальчика, но иногда он может быть полнейшим снобом, его голова просто застревает в его же заднице.

Я рассмеялась, вспомнив прозвище, которое ему дала — Самодовольный мистер Костюм. (Примеч.: stuckup — в пер. с англ. «застрять» и «самодовольный»).

— Временами у него проявляется высокомерная сторона.

В углу стоял столик на колесиках, поэтому я пододвинула его ближе и выложила на поверхность ее ланч, а затем свой.

— Вы смотрите телесериал?

— «Дни нашей жизни». Дочь подсадила меня на него.

— Она и сына подсадила, — усмехнулась я.

— Ты знаешь про это?

— Да. Это немного не в его характере.

— В то время было совсем наоборот. Можешь мне не верить, но этот мужчина был тюфяком. Он всегда был с моей Селией. Мальчик боготворил мать. Ему трудно было, когда она умерла. Возможно, из-за этого он такой сейчас. Не привязывается ни к одной женщине, если ты меня понимаешь. Единственные женщины, к которым он привязывался, рядом не задержались. Конечно, это не вина моей Селии.

Я знаю, что она имела в виду Женевьеву. Первая женщина, которой он открылся после смерти матери, его подвела. Я еще даже не встречала эту женщину, но уже презираю ее.

— Как вы себя чувствуете? Грэхем сказал, у вас операция в пятницу.

— Я чувствую себя хорошо. Они пытаются пичкать меня обезболивающими таблетками, но мне они не нужны, от них спать хочется. Мне кажется, им нравится усыплять пожилых людей все время, так мы не капризничаем.

Я оглядела палату. Это была самая хорошая палата, какую я видела. В ней могло разместиться полдюжины пациентов, хотя здесь располагалась только одна кровать. Угол украшала цветочная композиция. Лил проследила за моим взглядом.

— Это от Грэхема. Присылает мне свежие цветы каждую неделю по вторникам, как по часам. Раньше у меня был большой сад, но мне стало тяжело им заниматься.

— Он может быть очень заботливым, когда захочет.

— В нем есть две стороны. Вдумчивый и бездумный. Не уверена, что в Грэхеме есть что-то среднее.

— Но вы, определенно, можете его приструнить.

— Кому-то же нужно видеть его настоящего и высказывать ему за его косяки.

Я усмехнулась.

— Согласна.

— Хотя, что-то подсказывает мне, что ты делаешь то же самое. Могу сказать… ты подходишь ему.

— Вы так думаете? Во многом мы практически полные противоположности.

— Не важно. Главное только то, что вы чувствуете.

— Спасибо, миссис М… Лил.

Я осталась дольше, чем длился мой ланч, наслаждаясь рассказами Лил о персонажах мыльной оперы. Сюжетные линии были такие надуманные, и я не могла перестать думать о том, как Грэхем их смотрит — ведь он такой суровый и практичный. Когда я собралась уходить, Лил взяла меня за руку.

— Грэхем хороший человек. Горячо предан и любит свою семью. Сильно оберегает свое сердце. Но если он его отдаст, обратно не заберет.

— Спасибо.

— С остальным ты справишься. Вытащи палку из его задницы и тресни ему по голове несколько раз. Он умный. Он очень быстро все поймет.

— А вот это я могу сделать.