Анатомия измены

30

День развода был отмечен красным кружком маркера в календаре. Помню, что красное — это праздник. Сегодня не совсем он. День точки отсчета в другую реальность, где Титов мне — никто уже официально.

Легкий морозец пощипывает щеки, и первые снежинки облепили ресницы. Пытаюсь сдуть проказниц, сетуя, что тушь потекла. Достав зеркальце, платком вытираю разводы под глазами. Поежившись, вхожу в здание мировых судей. Личный досмотр охранника, где Дашулю заставили выложить все из сумочки, сверив со списками дел на ближайшее время…

Олег уже сидит у нужного кабинета, засунув руки в короткий пуховик. Под ним растеклась небольшая лужа. По своему обыкновению и рассеянности, он не отряхивает обувь с улицы.

— Привет, — косится, не поднимая глаз.

— Привет.

Присаживаюсь через одно сидячее место от бывшего. Рассматриваю стены в синей краске и стенды с противопожарными рекомендациями.

— Титовы здесь? — из кабинета выглядывает девушка-секретарь, скрипя дверьми, окидывая нас серьезным взглядом. Правильно! Не в кино пришли, и не развлекаться.

— Здесь, — киваем синхронно.

— Проходите, если не передумали… — заходит внутрь, оставив двери открытыми.

Встаю первая, и захожу в небольшое помещение. Судья — женщина средних лет, листает тонкую папку, сверяя наши паспорта и проверяя чек госпошлины за развод. Да, Олежка, пришлось заплатить, чтобы избавиться от фарса, называемого нашим браком.

Смотрю на, по сути, чужого мне человека, и не чувствую ничего. В голове новые планы, что нужно отвезти сына на секцию бокса, куда недавно записала. Потом в зоомагазин. В квартире ждет новый постоялец — кот неопределенной породы, подобранный в нашем подъезде, орущий две ночи подряд. Косматое чудовище забежало в нашу квартиру следом, и ни за что не захотело уходить. Примета есть: если кот вас выбрал самостоятельно, то он принесет мир и благополучие этому дому. Нежданное «счастье» шипело и пряталось под диваном, не желая выползать из укрытия. Купить кошачий корм, миску и лоток — делаю мысленную зарубку, расписываясь в документе, куда мне поставили галочку.

— Все? Я могу идти? — спрашиваю у судьи.

— Конечно. Свидетельство о расторжении сможете забрать позже…

— Даша, подожди, — нагоняет меня в коридоре официально бывший муж.

Разворачиваюсь и поднимаю бровь: «чего еще?».

— Ты прости, что так получилось. Я думал, что другая будет понимать меня, ценить. Думал, что у нас много общего… А оказалось, Лиза просто хотела казаться такой, как мне было нужно.

— Титов, от меня чего ты сейчас хочешь? Жалости? За этим не ко мне. Приходи, когда будет нужен хороший подзатыльник. Хотя, и он тебе мозги на место не поставит. А я действительно рада, что все так получилось. Не люблю тебя… Из-за моей нелюбви, ты бы и так пошел к Лизе, Маше, Глаше… Лишь бы приласкала и сказала любую романтическую чушь, в которую ты поверишь сразу.

— Совсем не любила? — протянутая ко мне рука безвольно повила плетью.

— Совсем, — грустно улыбаюсь. — Ты был привычкой и способом сбежать из родительского дома. Нельзя путать привязанность и чувство благодарности с любовью. И ты меня прости, Олег. У нас классный сын растет, можно его любить… Жить дальше. Я, надеюсь, ты встретишь женщину, которая станет для тебя опорой и вдохновением. Мир? — тяну ладонь.

Моргнув светлыми ресницами, Титов жмет слабенько, как баба… Глаза красные отводит, буркнув про мир и дружбу. Угу, почти поверила.

— Да, и скажи, чтобы мать твоя, моя свекровь разлюбезная, больше мне не названивала, — сжимаю руку со всей силы, чтобы до него дошло угомонить истеричку. Элеонора как с цепи сорвалась, то обвиняя меня во всех тяжких, то уговаривая принять Олежечку обратно в лоно семьи. Сегодня и вовсе пошли угрозы, что если разведусь с сыночкой ненаглядным, то сильно об этом пожалею… Ой, напугала! Репей мне в волосы кинет или анонимку участковому накатает?

— Передам маме, — морщится, потирая пожамканную клешню, и тут же прячет руки в карманы. Внимательно смотрим друг другу в глаза, словно знакомимся заново.

— Ну, до воскресения. Я после обеда зайду, часа в два…

— Заходи. Конфет больше не приноси. У Миши кариес только залечили.

— Яблок?

— Да, лучше фрукты…

Все. У нас теперь единственная общая тема — пятилетний сын.

Он — налево. Я — направо. Между нами стена хлопьев снежных посыпалась. Вышагиваю к своей новенькой машине, уже припорошенной белым. Это для меня она — новая, с пятилетним пробегом. Автокредит дали мгновенно. С моей-то должностью и теперешней зарплатой, я покрою его за год. Хватит по такси мыкаться.

Помахав щеткой по лобовому стеклу, завожу двигатель, прогревая камрушечку. Радио поет веселенький мотив бессмысленным набором слов, где припев: «на-на-на… твои глаза меняют цвет». Посмотрев в зеркало, подмигиваю карим, который меняться не намерен ни для кого, ни при каких обстоятельствах. Дашка теперь в числе счастливых разведенок, которые в брачные отношения ни ногой! — включаю мотивацию на ближайшее будущее.