Роза на прощание или Отец предатель

Глава 15.2

— Не понимаю зачем ты всё это начал…

Я обернулась спиной, чтобы не видеть лик предателя всей моей и маминой жизни. Он думал, что я упаду в его объятия? Забуду, что росла без отца? Прощу его побег!?

— Я хочу быть твоим отцом, Роза. Я стану им, обещаю!

— Хотеть недостаточно! — Негодовала я, испепеляя взглядом. — Если бы ты пришёл к маме, она наверняка тебя простила. Она была доброй, наивной и влюбчивой… Поэтому назвала меня Розой, во имя цветка, который ты ей оставил на прощание. Но я не разделяю её романтических мыслей! И ненавижу это имя из-за тебя! Оно напоминает о предательстве, и заставляет надеяться только на себя!

Выплёскивая весь гнев на Джеймса, я не почувствовала долгожданного облегчения. Становилось только хуже. Внутри возник такой сильный гнев, тот, что больше походил на тьму, которую я ранее никогда не ощущала. Она поглощала всё хорошее в душе, включая трагическое событие, произошедшее совсем недавно.

— Роза, всё не так… Ты не понимаешь!

— Чего я не понимаю!? Ты бросил маму и семью, которую мог иметь, ради карьеры в армии! Так скажи, стоило ли оно того, чтобы не видеть, как растёт твой ребёнок!?

— Нет, Роза, не стоит. — Смиренно и серьёзно признался мужчина, вклиниваясь в момент, когда я задыхалась от своего же яростного пыла.

Всё внутри горело от безысходности и обиды. Хотелось рыдать, кричать и бить отца в грудь за всё.

— Ты хоть что-то чувствовал к ней!? Или использовал как игрушку!?

— Я любил, и не использовал Камиллу… Клянусь!

Я истерично захохотала, защищаясь тем самым от происходящего, пытаясь осознать реальность, словно смех мог как-то утешить сознание. Однако самовнушение не сработало.

— Любил!? От любимых не уходят! Мне девятнадцать лет, и я не дура, Джеймс!

— Ты не дура, я и не смел так подумать! Позволь всё рассказать сначала! — Взмолился отец.

— Да!? А скрывал зачем?

— Я сказал пять дней назад, но ты упала в обморок! Я больше не мог так рисковать!

— Ты мог вернуться из армии и позаботиться обо мне! — Сквозь искажённый слезами взор заявила мужчине.

— Нет, Роза, не мог! Дай мне объясниться…

— Не мог!? — Тихо прошептала я, осознавая, что он не хотел возвращаться и искать нас с матерью.

От боли и обиды, ощущаемой внутри, отшатнулась назад, и зажмурила глаза, из-за чего оставшиеся слёзы оставили своё пристанище, опускаясь вниз, и задерживаясь на подбородке. Но затем я смогла взять себя в руки, чтобы твёрдым голосом произнести:

— Значит так, забудь обо мне, ты мне отец только по ДНК. Я никогда тебя не приму! Ты бросил женщину, которая дала жизнь твоему ребёнку ценой своей жизни! С самого детства со мной была лишь тётя, а не ты! А теперь мне девятнадцать, тебе не стать моим опекуном! И не жди, что что-то изменится! Теперь уходи! Не хочу тебя больше видеть! — Вскрикнула я, прогоняя Джеймса прочь от себя.

— Что!? — С ужасом произнёс мужчина. Лицо которого исказилось гримасой боли и сожаления. — Девочка моя, мне так жаль… Я знаю твоё детство не повернуть вспять, но теперь мы нашли друг друга, и теперь всё может измениться! Стоит только захотеть!

Я не понимала, зачем он играл такого заботливого папашу. Я вообще ничего не понимаю, мне нужно время.

— Что измениться!? Мы незнакомцы и не более. А теперь уходи!

— Роза… — Взмолился Джеймс, протягивая руку ко мне, чтобы прикоснуться к щеке своей дочери. — Дай мне шанс, всего один! Дай объясниться…

— Десятки лет назад нужно было объясняться, а теперь поздно! Это моя квартира, так что уходи! И если понадобится задать какие-то вопросы по расследованию смерти тёти, пришлите кого-то другого! — Прочитала дальнейшую инструкцию нашего с ним дальнейшего общения.

Мужчина ещё долго глядел на меня жалостливыми серыми глазами, в которых отражалась боль и сожаление. Для меня этого недостаточно. Я не могу его видеть каждый день, и вспоминать своё одинокое от родительской любви детство. Будет легче и проще остаться одной, и тогда, в дальнейшем, больше не последует мучений от потери Джеймса, который может сбежать в любой момент, когда ему только вздумается, как это случилось с мамой.

Вскоре биологический отец оставил меня. Дверь захлопнулась, и следом за ней потекли по щекам горькие слёзы. Из-за чего лицо раскраснелось и охватило пожаром.

Больно. Обидно. Нужно было в детстве возвращаться, когда ребёнок больше всего нуждается в родительской заботе, любви, воспитании и присутствии! А не так, когда я совершеннолетняя и абсолютно не нуждаюсь в его предательском внимании.

Хотелось заставить Джеймса страдать так же как и я в своё время настрадалась, размышляя всё детство о том, что не нужна своему отцу. Эти мысли заставили меня ужаснуться. Ведь я не такая… Я всегда видела в людях только хорошее, отрицая всё плохое.

Я продолжала стоять на том же месте, перед дверью, словно верный пёс, будто ожидая, что время вернётся вспять, и Джеймс изменит все свои ответы. У меня не было больше сил слушать его оправдания, но двигаться дальше тоже не могла…