Роза на прощание или Отец предатель

Глава 31. Ложь

Серые дома по бокам быстро сменяли друг друга, пока глаза внимательно следили за дорогой.

Город совсем недавно стал оживать на глазах. На сухих веточках уже образовались зачатки молодой листвы, а на самой дикой вишне расцвели крохотные цветки бледно-розового цвета, лепестки которых одиноко витали в воздухе. Они не спешили приземлиться, а лишь оттягивали этот момент.

Во внутреннем кармане завибрировал мобильный, поэтому поспешил подключить гарнитуру в ухо:

— Слушаю.

— Джеймс, есть зацепка! — Послышался решительный и взволнованный голос Уолта.

— Что же это!?

— Оказалось, что ухажер мисс Гвинелли не такой белый и пушистый, и к тому же налгал в показаниях.

— Неужели!?

Не буду лукавить, что заявление патрульного меня удивили. Быть может не заметил признаков лжи у Родригес из-за того, что он был слишком взволнован, чтобы показать их. Однако в тот раз мне показалось, что мужчину новость о гибели Малии полностью сокрушили. Но кто знает… Я тоже могу ошибиться. В конце концов для меня данное расследование стало иным, нежели другие.

— Ты узнал, где он живёт?

— Насчёт этого не совсем понятно. Оказывается, последние месяцы он жил с Малией, но там мы его не нашли. Прописки у него нет. Однако есть подозрение, что Родригес живёт, где придётся. То тут, то там. За последний год он сменил четыре города, за пять лет я вообще молчу. Трудно вериться, что Малией остепенила его. К тому же вылезли и другие подробности. Месяц назад его фирме поступил крупный заказ. Несколько фур требовалось гнать на другую сторону Америки, он именно один из тех, кому предложили эту работу. И, кстати говоря, Родригес не отказался. Пусть даже начальство не в курсе о его месте жительства, предлагаю всё равно заехать в контору, там должны-то знать в каком направлении нам копать.

— Ясно, я сам проверю.

По приезду к зданию компании грузоперевозок сразу отправился опрашивать народ в автомастерскую. Именно в этом месте должны собираться все водители, и даже если последних не найдётся, механик точно будет на рабочем месте. Так и было. Тот подсказал, где найти подозреваемого, естественно, после того как убедился, что я руководствуюсь исключительно уликами.

Родригес не был рад моему появлению, когда я явился к дверям его номера в мотеле. Да что уж там… Полицию редко радушно встречают. Ведь если мы приходим, то точно не с добрыми вестями. Иногда приходится играть роль вестников смерти. Последнее, конечно, каждый из нас ненавидел, но выбора у нас особого нет. Потому что кто-то же должен это делать.

Бронзовая кожа мужчины покрылась капельками пота. Последние заметно блестели на его лбу в лучах единственной яркой белой лампы, что размещалась самом вверху допросной камеры. Появление такой реакции у подозреваемых считается весьма типичной, так как люди оказываются вне зоны комфорта. Естественно, так задумано правоохранительными органами, чтобы ускорить темпы признаний. В таком деле особенно играет роль удручающая обстановка, скука и даже температура воздуха, которую специально понижают.

В этот раз на допрос с Родригес отправился с Уолтом. Наводку нашел он, значит и допрос должен вести тоже он. Я лишь буду рядом, и подстрахую, если понадобится.

— Почему я снова здесь!? Я рассказал всё, что знал. Что ж вы за люди-то такие, раз не даёте человеку погоревать спокойно!? — Недовольно воззрился на нас мужчина.

— В отличие от вас, сэр, мы не даём заранее ложные показания в полиции, за которые, кстати говоря, могут дать срок. — Ровным голосом предупредил офицер, из-за чего лицо, сидящего напротив налилось кровью от ярости.

— Позвольте спросить, насчет чего я по-вашему врал?

— К примеру, вы вовсе не желали в ближайшее время посвящать время мисс Гвинелли. Поэтому не отменили свою командировку.

— Да как вы смеете меня обвинять в таком!? Я любил Малию! Естественно, я бы остался с ней! — Гневно закричал Родригес, когда его грудь тяжело вздымалась от глубоких яростных вздохов.

— Извините, конечно, но ваши поступки говорят иначе. Мы опросили ваше начальство. Отказу на данную работу от вас не поступало… Быть может мисс Гвинелли разузнала, что вы не собираетесь с ней оставаться и пожелала расстаться!?

— Вы что с ума сошли!? Кто ж из-за такого расстаётся!? — Обвиняюще и с каплей иронии поинтересовался собеседник.

— И не из-за такого расстаются, мистер Родригес. — Холодно встрял я в разговор, пока офицер разглядывал подозреваемого, но он тут же подыграл:

— Малия скоро узнала об этом и не пожелала терпеть враньё. Трудно лгать, когда ваша женщина гадалка, не правда ли!?

— Зачем мне, по-вашему, ей лгать!? В этом нет никакого смысла! — Брызжал слюной тот, пока его широко распахнутые глаза сверлили нас с Уолтом.

— Мотивы могут быть разные… — Рассуждал я вслух, как бы между прочим.

— Вы на что это намекаете!? Что я был с Малией ради её денег!?

Что-то запахло жареным…

— Заметьте, мистер Родригес, не мы это произнесли вслух. — Добавил офицер, на что подозреваемый искоса кинул колючий взгляд на него.

— Так что, вы собираетесь целый вечер кидать в меня беспочвенные подозрения!? — Уже ухмыльнулся мужчина. — Да у вас ни черта на меня нет! Мотив из пальца высасываете! У неё всего-навсего старый дом, где требуется капитальный ремонт! Проще его продать, и то, кто купит дом, в котором жила гадалка!? — Фыркнул собеседник.

— Вы много думали над этим…

— Что вы цепляетесь к словам!? Всего-то пару недель!

— До или после смерти мисс Гвинелли!?

— Конечно, после! Когда связался с её адвокатом!

— Когда вы с ним говорили?

— Неделю назад!? Две!? Не уверен…

Странно… Дочь не упоминала, что ей звонил адвокат Малии…

Я тихо шепнул на ухо Уолту, что отойду на пару минут. Естественно, мне не просто приспичило в туалет. Мне стало любопытно, и я позвонил Розе. И как оказалось, с ней ещё адвокат не связывался. Из-за чего мысли заполнили всего несколько теорий. Первая указывала на то, что скорее всего Родригес сразу после смерти Малии побежал трезвонить юристу. Вторая не очень правдоподобная, так как могло случиться так, что дочке от тёти ничего не осталось.

Вряд ли мисс Гвинелли могла обделить свою племянницу в завещании. Однако в случае убийств бывает всякое… Завтра обязательно следует навестить её адвоката, чтобы настоять на тщательном анализе бумаг…

— Теперь я свободен!?

— Нет, последний вопрос.

— Раз вы сразу согласились остаться, почему не отменили своё согласие на вахту?

— Какая разница вообще!? Если я из-за вас всё равно не поехал.

— Тем не менее вопрос остаётся без ответа.

— Я могу в любой момент отказаться. Я даже и забыл про эту вахту, пока вы не напомнили о нашем споре в прошлый раз… Клянусь!

— К сожалению этого недостаточно!

Мы с Уолтом уже встали, чтобы уйти, но тут мужчина взревел:

— У вас ничего нет на меня! Вы обязаны меня выпустить!

— На сорок восемь часов мы можем вас задержать! — Объяснил рядом стоящий офицер.

— Но послезавтра оглашение завещания! — Разочарованно воспротивился Родригес.

— Переживёте.

Больше парень Малии не казался мне бедным и несчастным как прежде. Почему-то в один миг он превратился с горюющего по своей женщине мужчины, в волка в овечьей шкуре. Ни один горюющий человек не будет вспоминать о завещании, когда его будущее пошло прахом. Непонятно одно, то ли он на самом деле такой двуличный, то ли я теряю хватку.