Малыш для лучшего друга

Глава 24

То, что Данилу я понравилась, я поняла сразу. Женщины чувствуют такие вещи, даже если нет откровенного флирта. Но потом флирт тоже начался и я окончательно уверилась в своей догадке, сама начиная отвечать тем же, хотя мужчины – последнее, о чем я сейчас думаю.

Моему сладкому малышу Никите всего месяц. И, честно говоря, быть мамой грудничка очень сложно. Он часто прикладывается к груди, плохо спит по ночам и я живу именно по его режиму, а не по своему. Тем не менее, я решила дать себе шанс с Данилой, потому что он мне действительно нравится. Сколько можно страдать по Паше, зная, что мне с ним ничего не светит?! Клин клином, как говорится. К тому же, Данила в курсе, каково с такими крошечными детьми и сколько своего времени я смогу ему уделять.

Наше первое свидание проходит втроем с ребенком. У Данилы выходной и он заезжает за нами в обеденное время. На машине, которая у него тоже имеется, хотя я не отказалась бы прокатиться на байке, пока осень не стала еще более холодной. Если все пройдет хорошо сегодня, то я еще встречусь с ним один на один и тогда точно не откажусь от поездки, которую он предлагал.

– Какая ты сегодня красивая! – восхищенно осматривает меня Данила, безо всякого стеснения, когда я открываю дверь, протягивая красивый букет пионов.

– Спасибо, – благодарю и за цветы, и за комплимент.

Я смогла накраситься, пока Ники спал, и надела то самое трикотажное платье, которое так хорошо на мне смотрится. До сих пор не верится, но я вешу даже меньше, чем до беременности, при этом бедра все еще округлые и никуда не исчезли. Даже Паша задержал на мне взгляд, когда я была в этом волшебном красном платье, так что я решила, что оно точно подходит для свидания.

Данила, между прочим, тоже прекрасно выглядит в джинсах и свитшоте. Никогда не нравились качки до Паши, но видимо, мой вкус на мужчин изменился, потому что Данила очень спортивный, а лицо у него мужественно-красивое, хоть на обложку журнала сразу помещай. Вообще, я таких красивых мужчин в реальной жизни нечасто встречаю, так что редкая девушка смогла бы ему отказать.

– Проходи в гостиную, я поставлю цветы в воду и можем сразу выйти. Никита пока дремлет, но я его уже одела.

На кухне я выдыхаю волнение, которое меня неожиданно настигло в его присутствии, и быстро поставив цветы в воду, иду к Даниле, который сидит на диване с проснувшимся Никитой на руках.

– Он начал беспокоиться, ничего, что я его взял? – спрашивает он у меня.

Уважает личные границы, мне это уже нравится. А ведь мог просто взять ребенка, словно это в порядке вещей, раз уж он его врач.

– Конечно, спасибо. Давай его сюда.

Я осторожно забираю сына и обернув его в легкое одеяльце, иду на выход. Данила везет нас в чудесный новый ресторан, где забронировал уединенный столик на застекленной веранде. Начинается дождь, который бьет в стеклянные стены, и вид получается ну просто волшебным. Никита под этот шум дождя засыпает в переноске, а мы с Данилой наслаждаемся обедом и поближе знакомимся друг с другом.

– Тебе реально нравится сидеть дома? – недоверчиво поднимает брови мужчина, когда я объясняю, что и до беременности предпочитала не работать.

– Да, я люблю, когда моя жизнь не зависит от графика, да и работать по профессии – тяжелый труд. Я, конечно, все еще безумно люблю печь, но делаю это по настроению для себя и близких.

– Я бы так не смог, – качает он головой, глядя на меня, как на диковинку, что мне не очень приятно. – Умер бы со скуки. Мне нужно постоянно быть чем-то занятым.

– Ну а я предпочитаю спокойствие и размеренность, – пожимаю плечами.

Я знаю, что обо мне думают люди. Типичная мажорка. Бездельница, тратящая деньги родителей. Что ж, так оно и есть на самом деле, но мне за это не стыдно. Мой отец и дед работали, чтобы у их детей было все, что они пожелают. Наше семейное дело продолжит мой брат, а женщины в нашей семьи всегда следовали своим мечтам и если они не связаны с бизнесом, то что в этом плохого?

Данила меняет тему, но осадок остается, впрочем, и он быстро проходит, потому что он на редкость обаятельный. Я не замечаю, как пролетают два часа, пока не просыпается голодный Никита.

– Покорми его прямо здесь, нас никто не видит, – предлагает Данила.

Мне неловко делать это перед ним, но не нести же ребенка в туалет? Немного приспустив платье, я прикладываю сына к груди, прикрываясь его одеяльцем. Данила пристально наблюдает за нами, задумчиво сосредоточив взгляд на моей груди.

– Куда это ты смотришь? – шутливо поддразниваю я, пытаясь разрядить напряжение.

– Любуюсь, – беззастенчиво ухмыляется он. – Вид кормящей матери прекрасен, ты не согласна?

– Не знаю, кому как.

– Уверяю тебя, так и есть, Фима. Особенно, если мама такая красавица. Я надеюсь, мы когда-нибудь достигнем того уровня, когда тебе не придется прикрываться от моего взгляда.

– Перестань смущать меня! – бросаю в него салфетку, чувствуя себя все более неловко.

Он ловит ее с улыбкой, но прекращает свои комментарии, переводя тему.

– Я уже хочу увидеть тебя снова. Ты сможешь в следующий раз оставить Никиту с кем-нибудь на пару часов? Может, с его отцом?

– Посмотрим, – отвечаю неопределенно. – У Паши адский рабочий график.

– Как и у меня. Следующий выходной в воскресенье. Есть ли шанс, что твой Паша не работает по воскресеньям?

– Я у него спрошу, – чувствуя себя неуютно под его настойчивым горящим взглядом, открещиваюсь я.

Не уверена уже, что мне нравится такая настойчивость. Леня никогда себя так не вел, а другого опыта с мужчинами у меня нет. Нормально ли это, что Данила такой прямолинейный и быстрый?

***

В четверг Миша прилетает, о чем мне сообщает Паша, и пятницу проводит со своей семьей, а вот в субботу меня с Никитой приглашают в гости, чтобы познакомиться с племянником вживую, так сказать. До этого Миша видел его только по фото и видео.

– По телефону он казался гораздо больше, – хмуро осматривает крошечного малыша неопытный дядюшка. – Что-то я стремаюсь брать его на руки.

– Не бойся, ты его не сломаешь, – улыбаюсь я, аккуратно устраивая сына на его сложенных руках.

Губы Миши тут же расплываются в улыбке, когда он понимает, что Никита не собирается плакать и вполне комфортно чувствует себя в его руках. Вообще, Миша, в отличие от интроверта Паши, всегда был эдаким типичным мажором. Всегда в центре внимания, всегда участник, а чаще организатор, какой-нибудь движухи. Несмотря на внешнее сходство, два брата совершенно разные по природе своей, и мне необычно видеть, как он с искренним интересом возится с младенцем, учитывая, что особым терпением Миша никогда не отличался. Стоило мне передать ему на руки малыша, как он тут же освоился и нянчится с ним уже добрых двадцать минут, пребывая в восторге от, в общем-то спокойно лежащем малыше, который даже улыбнуться не соизволил дяде.

– Паш, есть что перекусить? – обращаюсь я к другу, чувствуя, как начинает ныть желудок.

– Конечно, пойдем на кухню, – встает он. – Миш, идем с нами.

– Мне и здесь удобно, – даже не глядя на него, бормочет Миша, развалившийся на диване.

– Не бойся, он его не уронит без нас рядом, – шепчу я Паше, за руку тяня его за собой.

Он нехотя сдается и мы идем на кухню вдвоем. Я сажусь за стол, пока Паша ставит чайник и заглядывает в холодильник.

– Есть гречка с грудкой и остатки Мишиной пиццы, – говорит он мне.

– Давай гречку, – говорю я, так как с рождения Никиты стараюсь придерживаться правильного питания.

Паша быстро все разогревает и ставит передо мной, а себе готовит кофе и садится напротив. Я начинаю есть, раздумывая, как бы попросить его завтра посидеть с Ники именно вечером, а не днем, как обычно, не рассказывая о своем свидании. В итоге прихожу к выводу, что никак. Мы с Данилой были на связи всю эту неделю и договорились поужинать завтра, если у меня получится оставить с кем-нибудь ребенка на несколько часов.

– О чем ты так напряженно думаешь? – улыбается Паша, отхлебывая кофе.

– Хотела спросить, какие у тебя планы на завтрашний вечер, – издалека подступаю я, продолжая есть.

– Пока никаких. А что, есть предложения?

– Скорее просьба. Ты не мог бы посидеть с Никитой вечером?

– Конечно, – отвечает он, слегка напрягаясь. – А что, у тебя планы с педиатром?

– С Данилой, – поправляю его. – Да, у нас второе свидание. На этот раз без ребенка.

– Вот значит как, – хмыкает Паша как-то язвительно.

– Да, вот так.

– Второе свидание. И сколько тебя не будет? Может мне вообще его на ночь у себя оставить?

– Паша, – тяжело вздыхаю я, откладывая вилку. – Ты же сказал, что все в порядке. Почему теперь язвишь?

– Я не язвлю и все в порядке, – поджимает он губы.

– А вот и нет! Я тебя не первый день знаю, так что прекрасно вижу, когда ты недоволен. И когда это я оставляла у тебя Ники на ночь, учитывая, что он не отлипает от моей груди?

– Я просто не доверяю этому педиатру, вот и все. Тебе не кажется, что ты слишком спешишь?

– Хотя это и не твое дело, но я не собираюсь с ним спать, если ты это имеешь в виду! Я – не ты, меня интересуют отношения, а не интрижки на пару ночей!

– Хочешь сказать, после меня у тебя никого не было? – распаляется он, зля меня все больше, потому что я чувствую, словно оправдываюсь, чего я делать совершенно не должна. Не перед ним.

– Представь себе, не было! Хотя видит Бог, я заслужила немного ласки после того, как ко мне почти год никто не прикасался!

– Если что, я свободен и мне можно доверять, – раздается веселый голос Миши с порога и мы оба оборачиваемся к нему, одинаково злые и не настроенные оценить шутку. – Воу, только не надо убивать меня взглядом! Ваш ребенок начал вонять, иначе я не прервал бы столь интересный разговор. Почистите его, потому что я дядя, который играет, а не подтирает.

Встав из-за стола, я подхожу к нему и молча забрав малыша, иду менять ему подгузник, а братья остаются на кухне, о чем-то приглушенно разговаривая. Когда Никита снова чистенький, я начинаю складывать его вещи в сумку, чтобы уйти. Нет желания продолжать глупый спор с Пашей, пошел он!

– Что ты делаешь? – появляется он в гостиной.

– Собираюсь. Нам пора домой, – отвечаю холодно, не оборачиваясь к нему.

– Перестань, Серафима, – схватив за руку, останавливает меня Паша. – Извини меня. Я не так выразил свои мысли и мы снова поругались. Пойми, я не против того, чтобы у тебя была личная жизнь. Просто Данила действительно вызывает во мне подозрения. Я всего лишь хочу, чтобы ты была осторожна и сначала получше узнала его. И конечно, я завтра посижу с Никитой, даже сам заберу его от тебя, чтобы тебе не пришлось ехать сюда.

Вот ведь гад! Одного его мягкого тона достаточно, чтобы мой гнев остыл. А еще… Я в очередной раз нахожусь на грани слез от этой заботы, потому что понимаю – за ней не кроется ни капли ревности. Паша просто хороший человек, который волнуется за своих близких. Как волновался бы за сестру. И, хотя я говорю себе, что переболела и перестала надеяться, каждый раз понимаю, что ничего подобного. Ну почему так?!

– Хорошо, спасибо, – не глядя ему в глаза, пожимаю сильное предплечье. – Но нам и правда пора идти, завтра еще нанянчишься с сыном. Хочу успеть заехать в пекарню до закрытия.