Скажи мое имя

– Может, выберемся в кино сегодня? Возьми своего парня, а для меня подружку. Или просто с подругой приходи, если у тебя есть такая же классная, как ты! А то мои балбесы-друзья резко решили остепениться и кинуть меня по всем фронтам.

– Ой, прости, сегодня у нас и так, вроде как, двойное свидание. Но может, к концу недели? Я спрошу подругу.

– Договорились! – Руслан легонько касается кончика моего носа, такой дружеский щелчок, который убеждает меня в отсутствии с его стороны притязаний.

Он просто одинок. Хотя как при такой внешности и харизме он может остаться без друзей в голове не укладывается. Но мне хочется ему помочь, он хороший парень и очень милый и идеально подойдёт Викоту! Боже, как же я раньше не додумалась их свести? Если у нее с сегодняшним ЗОЖником ничего не выйдет – организую им знакомство!

Вдохновленная этой светлой идеей расплываюсь в ещё более радостной улыбке, которую Руслан принимает на свой счёт и улыбается в ответ, снова закинув руку мне на плечо. Ну и пусть, план-то уже созрел!

Как только мы с несколькими девчонками выходим из лифта, они тут же зажимают меня в коридоре и пытают на тему наших с маркетологом отношений. Я максимально искренне говорю, что мы просто подружились, но скептические взгляды и цоканье языков говорит, что нифига мне не поверили.

Викот, как всегда, уже на работе и вся в договорах, хотя до официального начала дня еще десять минут. Видимо, она очень хочет подняться по карьерной лестнице.

– Привет! – бросаю я.

– Привет! – не отрываясь от экрана, говорит она. – На сегодня все в силе?

– Ага.

– Хорошо, а то парни нас в "Абсент" зовут.

– Это разве не бар?

– Ну да.

– А.

– Что не так? – фыркает она, удостоив, наконец, взглядом.

– Просто я не пью, ты же знаешь. И там, наверное, шумновато будет, не пообщаешься.

– Да они тоже не пьют, расслабься, говорю же, ЗОЖники. Пососете совместно какой-нибудь зеленый смузи, там и этой хрени навалом.

– Ну, как скажешь. Слушай, а ты знакома с Русланом из маркетингого? – прощупываю я почву.

Вика, вернувшаяся было к вводу полисов, замирает над клавиатурой и тихо цедит:

– Знакома.

– И как он тебе? – пытаюсь выведать побольше информации.

– Никак. На раз, не больше. К чему такие вопросы?

– Да просто он попросил познакомить его с подругой, и я подумала…

– Интересно…

– Что именно?

– Да ничего. Значит, общаешься с ним?

– Ну, мы типа друзья.

– Ага, – снова фыркает она и вновь погружается в работу.

Я хочу было спросить, что значит это ее "ага" и странный тон, но неожиданно звонит стационарный телефон. Сердце подпрыгивает в груди, ожидая тот самый голос с той стороны, и не ошибается. Короткое, лаконичное, жесткое "зайди" спускает крючок самообладания. Ладошки снова потеют, а узел в груди стягивается сильнее.

– Александр Германович вызывает, – кидаю Вике, чтобы она оповестила Камиллу Георгиевну, если та будет меня искать и встаю с места.

Считаю количество шагов до лифта, а потом и секунды подъёма на восемнадцатый этаж, чтобы немного успокоить расшалившееся сознание. Дверь в кабинет Босса открыта и, заглянув туда, вижу его за столом: как всегда упакованного в идеальный костюм, с тщательно уложенными волосами и ухоженной щетиной. Сердце заходится в припадке от накативших эмоций. Почему этот мужчина так красив?

Робко стучу в распахнутую дверь и тут же получаю обжигающий взгляд.

– Проходи, Лея, и закрой за собой дверь, – холодно говорит он.

Я вся съеживаюсь от его тона. Я что-то сделала не так? Аккуратно прикрываю дверь до тихого щелчка и переминаюсь с ноги на ногу, не зная, что делать дальше.

– Сядь, – говорит он, откидываясь на спинке кресла.

Александр ставит руку на подлокотник и проводит пальцами по губам, сканируя меня твердым взглядом. Я чувствую себя неуютно. Сижу на краешке стула с идеально выпрямленной спиной, руки на коленях, как у воспитанницы какого-нибудь элитного интерната и теряюсь в этом многозначительном молчании. Всё-таки что-то случилось.

– Ты встречаешься еще с кем-то помимо меня? – наконец выдает Босс.

С ума сойти, мы снова вернулись к "Лея-дает-всем". Я выпускаю воздух из лёгких. Оказывается, я даже не дышала все это время. Негодование затапливает меня с головой: мне кажется, или мы ходим по замкнутому кругу?

– Нет, конечно, нет! – выпаливаю быстрее, чем полагается и более эмоционально, чем нужно.

Александр на секунду прикрывает глаза, а затем шумно выдыхает. Молчание затягивается.

– С кем ты была вчера? – еще одно холодное, жесткое.

– С отцом.

– А что за двойное свидание у тебя сегодня?

– Откуда?..

– И у стен есть уши и к ним, обычно, прилагается пара ног и рот, которые поспешат доложить заинтересованному лицу.

Резкий тон сбивает меня с толку. Все мое самообладание летит к чертям, размахивая по пути белым флагом.

– Вообще, это забавная история, – робко начинаю я и сама понимаю, как глупо и неубедительно звучу. – Моя подруга Вика, попросила составить ей компанию. А я, вроде как, задолжала ей за то, что скрываю свой роман. Ты не подумай, она ничего не знает, но бесконечно врать ей тоже не получается…

Я осекаюсь, когда Александр прикрывает глаза пальцами, а затем сильно сжимает переносицу. Когда его глаза снова распахиваются, я вижу там смесь эмоций, которые не распознать. Могу сказать одно: в этом взгляде нет ничего хорошего.

– Все понятно, – руки мужчины повисают на подлокотниках кресла. – Собственно, это было понятно сначала. Ты свободна.

Он делает многозначительный жест кистью руки в сторону двери, и внутри меня все обрывается. Что понятно? Что понятно??? К глазам подкатывает горячий поток. Я не понимаю, что происходит и в чем причина, очевидно одно – он прогоняет меня навсегда.

– Я… если хочешь, я не пойду на эту встречу. Я собиралась тебе сказать, честно.

Мой голос звучит так тихо, что я не уверена, услышал ли он хоть слово. Пытаюсь поймать взгляд Босса, но он делает вид, что меня в кабинете уже нет. Его лицо – непроницаемая маска. И от этого становится так страшно и больно, что я чувствую, как искривляется лицо в попытке удержать жалобный всхлип. По щекам уже струятся дорожки слез, и я смахиваю их рукавом свитера, лишь сильнее растирая влагу по лицу.

– Пожалуйста, Саш, я… Объясни мне, – эти слова даются очень сложно, сквозь комок в горле и дыру в груди, вперемешку с плачем и паникой.

– Просто уходи, – говорит равнодушно, глаза в экран компьютера.

– Нет, я не уйду!

На место растерянности и жалости к себе приходит раздражение и гнев.

– Что я сделала не так? Просто согласилась помочь подруге? – вытираю свитером очередные дорожки слез, выкатывающиеся по инерции. – Почему ты так себя ведёшь? – повышаю голос, и теперь он звучит выше и противнее, с надрывом, который мне совсем не хочется показывать.

– Прекрати плакать, – тихо говорит он.

Горло сжимает очередной спазм, узел в желудке противно скручивается, грозясь превратится в громкий плач.

Я встаю с места и подхожу вплотную к столу мужчины, который изо всех сил старается не показать своих эмоций. Огибаю стол справа и оказываюсь у плеча Александра.

– Объясни!

Он поднимает на меня взгляд и снова этот спектр эмоций, неотличимых друг от друга. Раздражение? Гнев? Жалость? Боль?

– С кем ты была вчера? – повторяет он свой вопрос: зло и рвано.

– С отцом! У него был тяжелый день, я осталась составить ему компанию! Ты думаешь, я была с кем-то другим? Из твоей койки сразу рванула в другую?

Прожигаю дыру своим взглядом, не отвожу взгляд ни на секунду, чтобы показать свою решительность.

– Что за двойное свидание? – он повышает голос. От меня не укрывается то, что от моего вопроса он отклонился и то, как подрагивает его рука, сжимающая компьютерную мышь в руках.

– Ты не слушаешь! Никакое это не свидание. Подруга просто попросила разбавить их компанию на сегодня. Что я ещё должна сказать? Что не сплю с кем попало? Что для меня все, что было – серьезно и я не из тех, кто легкомысленно относится к таким вещам?

Саша вновь тянется к глазам и потирает их пальцами, словно пытается убрать неугодное ему видение. Его челюсть сжимается, выделяя желваки на скулах. Но меня уже не остановить.

– Знаешь что? Ты ужасный человек. Когда тебе надо – само очарование, а стоит переступить какую-то только тебе ведомую границу – все, казнь, расстрел на месте, никакой пощады.

Голубые глаза впиваются в меня потрясенным взглядом.

– Лея, – хрипло начинает он.

– Даже слушать тебя сейчас не хочу! – резко разворачиваюсь на пятках и несусь к двери. Сердце грохочет в груди, пробивая себе путь на свободу, щеки пылают, все тело тяжелеет, словно налитое свинцом. Я никогда в жизни не была так зла!

– Стоять! – крик достигает меня, когда я уже касаюсь ручки двери. Я замираю от неожиданности.

Позади раздается стук мужских каблуков о плитку, и спустя мгновение сильные руки разворачивают меня на сто восемьдесят градусов. Крупная ладонь ложится на подбородок и приподнимает лицо вверх, где меня уже ждёт испытующий взгляд холодных глаз.

– Мне от тебя крышу рвет.

Это простое тихое признание сносит плотину уверенности к чертям. И я начинаю громко всхлипывать, закрыв глаза.

Чувствую бережное прикосновение к щеке: сначала пальцев, собирающих влажные дорожки, а потом и губ, нежно стирающих последние доводы рассудка. Несколько поцелуев в заплаканные щеки, пара в наверняка распухший нос и один в губы. Я не отвечаю на мягкое движение его рта, только трясусь в его руках и давлю в себе признаки истерики. Что он делает? Разве так можно?

– Прости, одуванчик, – шепчет он, возвращаясь к мокрым щекам. – Не плачь.

Его руки обхватывают меня плотным кольцом, прижимая ближе к его телу. Я привстаю на мысочки, обвивая его шею руками, утыкаюсь в терпко пахнущую шею носом и затихаю. Мы стоим так целую вечность. Такую бесконечно долгую, что я успеваю сформулировать у себя в голове тысячу вопросов.

– Почему ты так со мной? – выдаю прямо в горячую шею.

– У меня вчера тоже был сложный день. Я хотел, чтобы ты приехала.

– Надо было просто позвонить.

– Так просто это звучит. А мне совсем не просто. Ты бы приехала?

– Нет, но развеяла твои глупые подозрения.

– Я просто не смог.

– Я не понимаю, – украдкой вытираю глаза, которые по ужасному стечению обстоятельств сегодня решила накрасить.

– Я должен признаться тебе, одуванчик. Я нихрена не понимаю, что между нами.

Он немного отстраняется и заглядывает в мои заплаканные глаза.

– И я не понимаю, что должен делать и чувствовать. Я хочу, чтобы каждый вечер ты проводила со мной, ты можешь?

– Нет, – честно отвечаю ему. – Потому что тоже ничего не понимаю. Мы встречаемся?

Этот вопрос выбивает Александра из колеи. Я знаю, что все сложно, и, наверное, именно для таких случаев ВКонтакте придумал этот дурацкий статус, но мне нужно это знать. Я не хочу ни к чему не обязывающих встреч. Не смогу так.

– Да, одуванчик, – говорит он уверенно, хоть и после значительной паузы. – Мы встречаемся. Можешь передать своей подруге, что твой парень не разрешает тебе ходить на чужие свидания. И что я приватизирую тебя на все вечера следующих недель. А может, и лет.