Сводные. Дилогия

Глава 4

Кай замирает за моим правым плечом и закрывает окно.

Каждое его движение бьет по моим взведенным нервам.

От закрытого окна теплее не становится. Я дрожу не потому, что холодно, а из-за его такой долгожданной близости.

Мы не виделись всего полторы недели.

Раньше я не думала, что можно скучать по другому человеку настолько сильно.

Но я не собираюсь выдавать своих чувств так быстро. Сначала Кай должен объясниться, как оказался на свободе, а еще почему решил следить за мной вот так, с чердака.

Каждую минуту я места себе не находила из-за него, а он решил, что может просто подглядывать за мной из тени и этого будет достаточно.

— Что я только что увидел, балеринка?

Голос хриплый, а одежда пропахла дымом сигарет.

Как наяву, вижу его прищур, с которым он наверняка смотрел, как мы с Розенбергом замерли посреди залы, а после, перекинув сигарету в угол рта, все с тем же прищуром подхватил свободной рукой металлический уголок и зашвырнул его.

— А не нужно было исчезать, Кай. Почему ты не дал мне знать, что ты на свободе?

Он не сдвигается.

Так и стоит за моим правым плечом, и вся моя левая половина тела давно закоченела, а правая — наоборот горит, как будто я прижимаюсь к раскаленному боку печи.

— Напомнить, какой у тебя сотовый оператор, балеринка?

«А причем здесь это?» чуть не вырывается у меня, а потом до меня доходит.

Отец.

Разумеется, мой телефон подключен к его оператору.

А значит, он обеспечил меня не только физической изоляцией в Академии, но и полной цифровой.

— Он внес мой номер в черный список, — говорит Кай. — А еще пресек любую возможность связаться с тобой. Список неизвестных номеров, которые звонят тебе, тут же доставляют прямо ему. И я не уверен, что он не включил тебе прослушку, балеринка.

— Неужели не было другого способа?

— Как видишь, нет. Сюда я проник потому, что больше не мог без тебя. На свой страх и риск. Если меня найдут или заметят, то опять вызовут ментов. Хотя вижу, что зря я пошел на такой риск. Раз уж ты с Кудряшом лижешься у меня на глазах.

Злые слова Кая щекочут мою шею, заставляя трепетать выбившиеся из пучка локоны.

Кожа на шее покрывается мурашками, а возбуждение иррационально наполняет тело, игнорируя неподходящее место, время и ситуацию.

Мне недоставало его рук, поцелуев и близости. А теперь он так близко, но по-прежнему так далеко.

— Ты бы так и продолжил шастать по крышам, если бы я не поцеловала его.

— Я ждал подходящего случая, чтобы открыться тебе, но оказалось, что у тебя проблемы с терпением.

Он делает еще шаг и становится еще ближе. Бедром касается моей ноги, а я уже мечтаю о том, чтобы снова распахнуть окно и позволить ледяному ветру охладить меня.

Кай кладет руку мне на талию и прижимает к себе. Наклоняется и кусает в шею, так что я ахаю и дергаюсь, пытаясь вырваться.

А он оставляет метку на моем теле, как будто ему это позволено.

— Может, Кудряш преуспел не только в поцелуях, балеринка?

Я шиплю, и Кай зализывает место укуса.

— Я не успел сказать это, так что сделаю сейчас. Я без ума от тебя, балеринка. И хочу с тобой встречаться. Быть твоим парнем. Единственным, поняла меня? Молодец, хорошо вывела меня на эмоции, но терпеть Кудряша рядом с тобой я не намерен. Танцуйте, сколько влезет, но чтобы после тренировок ты на него не смотрела так, как сейчас. И уж точно не лезла целоваться.

— А не то что?

— А не то пусть заказывает себе запасную челюсть, Юль. Пожалею, раз уж он танцор. Только без зубов оставлю, если тебя коснется.

Рука скользит по моей талии.

Кай откидывает кардиган, цепляет эластичную футболку и пробирается под одежду.

Я с трудом могу устоять на ногах, когда он прибавляет еще и поцелуи. Целует меня в шею, в скулы, в плечо. Покрывает поцелуями каждый сантиметр оголенной кожи, до которой может дотянуться.

Я дрожу, теряя связь с реальностью. Горячие сны не сравнятся с ощущениями, которые он способен дарить на самом деле.

— Ты не ответила, — шепчет он. — Будешь моей девушкой?

— Я еще не решила.

Пальцы впиваются в мою талию.

Поднимаются выше по животу к груди, стянутую спортивным лифом. Кай отводит в сторону и его. Перекатывает между пальцами ставшие твердыми соски, пока второй рукой тоже пробирается под футболку.

— Ты опасный… — говорю через силу так, чтобы голос звучал ровно. — То и дело пропадаешь… Что за парень из тебя выйдет? Хлопот с таким, как ты, не оберешься.

Он прижимает меня вплотную к себе, пока одной рукой ласкает мою грудь, пальцы второй уже пробегают по кромке спортивных лосин.

— Обещаю, я буду очень хорошим парнем…

— Да брось, цветы мне и то всего один раз дарил.

Кай вдруг замирает.

Останавливается, словно борется с самим собой. Удивлена, что разговор о цветах задел его так сильно.

И даже не рада, что сама его начала. Я хочу его руку ниже, сейчас, хочу его так сильно, что моментально теряю голову.

Руки на моем теле снова приходят в движение. С чем бы он ни боролся, видимо, сейчас я услышу обещания, что цветы я буду получать часто и много, но Кай молчит.

— Так что там с цветами?

— Цветы будут. От меня.

Он продолжает ласкать мою грудь, а второй рукой наконец-то приспускает немного мои тугие лосины.

Холод тут же кусает оголенную кожу бедер, но прикосновения горячей ладони согревают. Сердце бьется невпопад, когда Кай проводит ребром ладони между моих ног.

— Только я тебя целовать буду, ясно? — зачем-то повторяет он, а я моментально вспоминаю его язык и глубокие поцелуи. — Везде. Только я.

Кай водит пальцами по трусикам, и я прикусываю щеки.

Сжимает мой сосок так, что меня прошивает наслаждением. Откидываю голову назад, затылком касаясь его плеча.

Он накрывает мои приоткрытые губы поцелуем, обдает мятным после жвачек дыханием.

— Не дразни меня, балеринка, — шепчет он прямо в мои губы. — Ты только моя, и ради тебя я горы сверну, поняла? Только не дразни и не позволяй другим делать больше, чем могу я.

Он целует меня, не давая ответить. Отводит в сторону влажное белье и проводит наконец-то пальцами. Я стону в его рот, а он посасывает мой язык, а после вводит в меня палец.

Я плавлюсь в его руках. И до сих пор стою на ногах только благодаря его крепким объятиям и твердой груди, в которую упираюсь, как в стену.

Вскрикиваю, когда ощущения внизу живота становятся острее.

Сильнее.

Ярче.

Цепляюсь за его руку, не понимая, о чем прошу — остановиться или двигаться быстрее. Размеренные движения его руки доводят до помешательства.

Желание переполняет тело. Кажется, брось спичку, и я сгорю дотла. От стыда, в том числе. Из-за того, с каким развратным звуком проникают в мое тело его пальцы.

Передо мной окно, через которое видны классы, в которых еще идут тренировки. Пусть меня и скрывает расстояние и темнота чердака, но запретность происходящего просто сносит крышу.

Открытое пространство и знакомая Академия заводят еще сильнее.

Завожу руку за спину, между нашими телами, и касаюсь ширинки Кая. Он вздрагивает от неожиданности, но не сопротивляется.

Хочется раствориться в нем, в его ритмичных движениях, которым я отвечаю бедрами. Это нечто такое, чему невозможно противостоять. Я задыхаюсь от стонов, желания, его напора.

На миг Кай отпускает, разворачивая меня к себе лицом и спиной к окну. Спешно помогаю ему с ремнем и ширинкой, а после снова забрасываю одну ногу ему на талию.

Ощущаю требовательную пустоту внутри себя, которую он тут же заполняет, вгоняет два пальца в мое тело, и я громко ахаю. Кай улыбается моей отзывчивости и снова целует.

Неприятное тянущее ощущение проходит быстро, оставляя после себя только потребность. В нем. Его губах на моей шее.

Цепляюсь за него, одежду, исследую на ощупь. Он инстинктивно ударяет бедрами, и я пробегаюсь пальцами по твердому горячему члену.

Как он вообще может поместиться во мне?... Но очень скоро прикладная анатомия отходит на второй план.

Кай сдирает с себя белье, и я помогаю, а после смыкаю у основания.

Помня его прошлые напутствия, прерываю на миг поцелуй и плюю на собственную ладонь. Кай смотрит, как завороженный, а после, когда я впервые провожу по его члену скользящим невесомым движением влажной ладонью, он даже прикрывает глаза от удовольствия.

— Черт, балеринка…

Теперь я знаю, что так громко Кай стонет не потому, что я сделала ему больно. Меняю ритм и направление. Двигаюсь по всей длине, а потом снова обвожу головку. Кругами и прямо вниз.

Он весь каменеет под моими руками, каждая мышца в его теле звенит от напряжения. Пальцами он начинает двигать еще быстрее, будто не хочет позволить, чтобы я пришла к финишу второй. Но я тоже не собираюсь сдаваться.

Это молчаливая борьба, которая нравится нам обоим. В которой нет проигравших.

Сжимаю его сильнее, наслаждаясь нежной кожей, выпуклыми венами и пульсирующей бархатной вершины. От моих касаний по телу Кая вдруг пробегает волна дрожи, когда я обвожу выемку подушечкой большого пальца, не переставая двигать ладонями, и он снова шумно втягивает воздух через зубы.

Немного разворачивает бедра в сторону и вдруг перехватывает мою ладонь. Понимаю, что все еще двигаюсь слишком нежно. Слишком невесомо. Все еще боюсь.

Два сильных резких движения его ладони поверх моей, и Кай содрогается. Живот под моими пальцами становится каменным. Горячая струя выплескивается на ладони, и от терпкого мускусного запаха голова идет кругом. От хриплого стона я готова застонать и сама.

Его грудь сильно вздымается, а в глазах все та же голодная неудовлетворенность, когда он снова перехватывает мое бедро. Я жажду ощутить его пальцы, но сначала он перехватывает еще твердый член и проводит по мне, заворожено глядя сверху вниз.

Все еще большой и влажный, он легко скользит по моей киске, все ниже, а после он давит сильнее и проникает в меня.

Я впиваюсь в его плечи пальцами, но он держит меня крепко за талию. Ощущения странные, и мне вдруг становится страшно.

— Тихо, — шепчет он. — Я не буду делать этого сейчас. Не здесь уж точно. Просто не мог сдержаться…

Он снова вводит в меня пальцы, а еще немного злится, что был быстрее меня. Наверное, поэтому, большим пальцем касаясь клитора, Кай сразу берет быстрый темп, так что я даже вскрикиваю от дискомфорта, но уже через мгновение от неприятных ощущений не остается и следа.

Я все еще очень влажная. И очень его хочу. Он дает мне именно то, в чем я нуждаюсь.

Влажный член теперь утыкается в бедро, и я впервые четко осознаю, что готова зайти дальше. Да, не здесь. Но совершенно точно — только с ним.

А после все мысли испаряются.

Я вскрикиваю и тянусь к нему всем телом, и пружина внутри моего тела сжимается до предела.

Я отпускаю себя.

Висну на нем, содрогаясь в волнах накатывающего, как седьмой вал, оргазма. Ноги становятся абсолютно ватными. И даже бедра блестят от влаги.

Кай сначала помогает одеться мне, потом быстро приводит в порядок свою одежду. Он тянется к пачке сигарет в кармане джинс, затягивается, пока я сижу на какой-то старой парте и заворожено гляжу на его профиль возле светлых провалов окон.