(Не) Моль для миллионера

Глава 43

Лекс.

Сквозь сон слышу возню у входной двери. Мне снится или это голоса мамы и отца? Нет, не снится, точно они. Ругаются. Светлана Сергеевна в своём репертуаре. Отчитать она может позволить себе кого угодно и Леонид Валериевич не исключение. Она говорит, возмущенно что — то доказывая он отвечает, но как — то не уверенно, без присущего ему командного тона и суровости.

— Как ты мог не сообщить мне, что произошло с моим сыном в тот же день, когда всё случилось!? Ты должен был первым делом приехать и всё рассказать! Это уму не постижимо. Он лежал в больнице, а я ничего не знала! Я чуть с ума не сошла разыскивая его, пока мне не позвонили из полиции. И потом кстати тоже еле пережила новости! Благо следователь человек более сообразительный, чем некоторые. Ты…ты ответишь за это!

— Я занимался тем, что прикрывал нашему сыну зад… спину! И мне было совершенно не до …

— Неделю или …?! Сколько уже прошло дней?! Не нашёл несколько минут что бы позвонить и объяснить?! Сначала я решила, что он с Катей, не стала беспокоить. Но спустя пару дней позвонила и что? Тишина! Как ты думаешь какого было мне?

— Света прости, я настолько увлёкся, что позабыл …

— О том, что у него есть мать? И она может беспокоиться! Ты бесчувственный чурбан!

— Ну я же добыл тебе разрешение на посещения!

— Я мать! Они не имеют права отказать!

Поднимаюсь с постели. Надо спасать старика. Как бы там ни было он старается ради меня.

— Мам, привет, — выползаю из своей норы к ним на встречу.

— Сынок, — оставив отца в покое она кидается ко мне и обнимает. Сгребаю её в объятиях и вздыхаю. — Мальчик мой, как ты? — Она встревоженно заглядывает мне в глаза.

— Всё нормально, — отвечаю почти честно и криво улыбаюсь.

— Я вижу, — сокрушается моя красавица и тянет меня за руку на кухню. — Идём, поговорим. Без посторонних ушей, — Леонида одаривают осуждающим взглядом, и он предпочитает скрыться с глаз.

— Что ты тут ешь? — мама со знанием дела проверяет шкафы и заглядывает в холодильник.

— Не голодаю, — мой ответ её не удовлетворяет.

— И продуктов толком нет, — продолжает причитать она и хмурить брови. — Я сегодня же это всё исправлю. Ах, да! — всплеснув руками она убегает в прихожую и возвращается с пакетами. — Я кое — что из дома прихватила, сейчас буду тебя кормить.

Наблюдаю, как она шуршит пакетами, выкладываю на стол стряпню и стопку контейнеров с едой. Кое — что! Ничего себе.

— Вот, давай доставай посуду. Включи чайник. А это… — она брезгливо тычет пальцем в коробку с куском засохшей пиццы. — Выброси в урну. Сейчас же.

Киваю и выполняю её указания.

— Как похудел! Кошмар. Щеки впали. Как ты себя чувствуешь? Ну ка, садись рассказывай. Мне следователь наплёл столько, что на пятой минуте разговора я перестала слушать его бред. Поэтому мне нужны пояснения от тебя!

— Мам, я …помоги мне пожалуйста. Катя. Я не могу позвонить. Не могу её увидеть! Пока идёт дело нельзя! Упроси Вениамина отыскать её и передать, что со мной всё в порядке. Что я очень скучаю и скоро найду её и всё объясню.

— Мой хороший, конечно. Не переживай. Мы всё сделаем! Я сама лично с ней поговорю, — она кидается ко мне и погладив по взъерошенным волосам ласково улыбается. — Влюбился мой мальчик, какое счастье. Всё у вас будет хорошо. Не кисни. Мама всё уладит. Я заберу её к нам домой, и мы вместе тебя дождёмся. Так тебе будет спокойнее?

Я киваю и наконец немного отпускает.

— Так что давай, мой хороший, ешь и ни о чём не думай.

Катя.

Вениамин встречает нас с таким восторгом, что меня слегка пугает его реакция. Захлебнувшись воздухом, он несётся ко мне и распахнув объятия прижимает так, что я крякаю от неожиданности.

— Полегче! — встав на мою защиту горой Ксения моментально растаскивает нас в разные стороны. — Молодой человек, сначала надо руку и сердце даме предложить, потом эти же руки распускать!

— Ой, да что вы, — смущается маэстро и краснеет. — Девушка уже занята, я же по-дружески. Из чистых побуждений, так сказать.

— Я вижу, — поправляя прическу Ксения одаривает Веника возмущенным взглядом. — Мы вообще по делу к вам.

— И это замечательно, — тут же подхватывает он. — У меня к Екатерине тоже дело и не одно. Начнём с финансовой стороны. — Он несётся к столу и распахнув шкаф достаёт конверт. — Зарплата. — Комментирует и вручает её мне прямо в руки. — Фух, теперь дальше…тут такие дела. Присядьте, сначала. — Вениамин нервно сглатывает, указывая на мягкий кожаный диван кивком головы. Дождавшись, пока мы усядемся, устраивается напротив и смотрит на меня так словно сейчас от его слов и моей реакции на них зависит чья-то жизнь.

— Да не тяните вы кота за яй… хвост! — вскрикивает Ксения Андреевна и целомудренно разглаживает несуществующую складку на юбке.

— Разговор касается Алексея Леонидовича, — начинает он осторожно, и я вытягиваюсь в струнку.

— Вениамин, ты знаешь как он? Что с ним? — бросаюсь с расспросами уставившись на него в ожидании.

— Со здоровьем всё хорошо. Из больницы выписали несколько дней назад и сейчас он …

— Из больницы? — переспрашиваю я.

— Удар по голове оказался не без последствий…

— Да что вы ударяетесь в подробности, Катя вся побелела уже. Не нужны ей эти детали, давайте о важном! — подрываясь с места за стаканом с водой отчитывает его моя спасительница.

— Ну да вы правы, я совершенно не умею преподносить новости. Голова у него поболела день, два и не более. Катенька, не слушайте меня, — отмахивается Веник с опаской поглядывая на бойкую гостью. — Сейчас Лекс находится под следствием. Идёт разбирательство. Ему, как к одному из подозреваемых назначили меру пресечения в виде домашнего ареста. Возможности связаться с вами или со мной у него, к сожалению, нет.

— Но откуда тогда у вас информация? — переспрашивает Ксения. — Если он в полной изоляции?

— Буквально на днях меня навестила Светлана Сергеевна, его мама и всё рассказала. Она искала вас Катя.

— Светлана Сергеевна? — мой голос заметно дрожит.

— Да. У неё есть послание от Лекса для вас, и она очень хочет переговорить. Дело серьёзное.

Я киваю и отпиваю глоток воды из стакана, который подаёт мне моя неожиданная подруга. Голова немного кружится, но я игнорирую это. Ничего. Возможно, от того, что редко бываю на свежем воздухе. Да еще эти все переживания. Лёша под следствием. В чем именно его обвиняют?

— Ничего не известно о Вите и его дружках? Они пришли в себя? — не узнаю свой голос. Горло вроде не болело.

— К сожалению всё ещё без сознания. Знатно он их приложил, там множественные переломы, отбитые органы. И… — начинает перечислять Веник и осекается.

Я машу рукой, давая понять, что всё в порядке. Поднимаюсь что бы поставить стакан на место, далее слышу звон бьющегося стекла словно со стороны и ругань Ксении.

— Да что же ты в самом деле! Сказала же без подробностей.

Чувствую, как меня подхватывают чьи-то руки, а потом мир проваливается в темноту.