Грабли

Вокруг нее суетились слуги, вынося картину Рембрандта ван Рейна и дорогую мебель из комнаты, предмет за предметом, чтобы она казалась голой и скудной. Сесилия сидела перед роялем с крыльями и выглядела как женщина, которая не только не находится под наблюдением самоубийц, но и с радостью совершила бы убийство, если бы это угрожало ее досугу. На ней было платье от Prada - из этого сезона - и рядом с ней был так называемый бич ее существования, Дрю, который, казалось, был доволен, играя с локонами своих светлых волос, пока я не вошел в сцену.

"Девон?" спросила я с насмешливым выражением лица. Когда я подошла к маме, она отставила шампанское в сторону и теперь выталкивала слуг из комнаты, вытряхивая их в огромный коридор, чтобы прикрыть свою неосмотрительность. Она хотела, чтобы я думала, что дом пуст и разрушается. Что она была в шаге от пустого холодильника, настолько она была бедна. "Что случилось с Девви?"

Когда последние слуги вышли за дверь, мама бросилась ко мне и обняла меня, всхлипывая. "Я так рада тебя видеть. Мы ждали тебя только к обеду. С твоим другом в Суррее все в порядке?"

"Моего друга в Суррее не существует, поэтому трудно сказать", - пробурчала я. Отмахнувшись от ее прикосновения и пройдя к барной тележке в стиле регентства, я налил себе щедрый бокал бренди.

"Это не то, чем кажется". Настала очередь Сиси встать из-за рояля и броситься ко мне, ее лицо раскраснелось. Она сжала подол платья в кулак. "То есть, да, это то, на что это похоже, в некотором смысле, я полагаю, но мы не хотели, чтобы вы думали, что наша борьба не настоящая. Нам нужно было дать тебе толчок".

Я опрокинул бренди в горло, указывая на сестру пустым стаканом. "Ты склонна к суициду?" спросил я в упор.

Она заметно вздрогнула. "Я... ммм... нет".

"А ты когда-нибудь была?"

Она скривилась. "У меня были моменты, когда я была в депрессии..."

"Добро пожаловать в жизнь. Это куча дерьма. Я не об этом спрашивал".

"Нет", - признала она наконец.

Я перевел взгляд с нее на ее мужа, который вскарабкался с сиденья пианино и ковылял к нам, все еще в шелковой пижаме, которая никак не способствовала его бедрам. Это были люди, о которых я беспокоился последние два десятилетия. Те, кому я посылал чеки и письма. Люди, за которых я мучился.

"Дрю, могу я называть тебя Дрю?" спросил я с победной улыбкой.

"Ну, я..."

"Неважно. Я был вежлив. Я буду называть тебя так, как, блядь, захочу. Ты хорошо относишься к моей сестре, засранец?"

"Думаю, да". Он неловко переминался с ноги на ногу, оглядываясь по сторонам, как будто это был тест с однозначным ответом, а он к нему не подготовился.

"Вы когда-нибудь работали?"

"Я был бизнес-консультантом в некоммерческой организации после окончания университета".

"Вы знали кого-нибудь из совета директоров?"

Он поморщился. "А мой отец считается?"

Я не знаю, королева - англичанка?

"Есть ли у вас проблемы со здоровьем, мешающие вам работать?"

"Мой желудок сильно расстраивается, когда я нервничаю".

"Очень хорошо. Работайте до зарплаты, и у вас не будет причин нервничать".

Затем я повернулся, чтобы посмотреть на маму. Судя по ее пасмурному выражению лица, она поняла, что в ее ближайшем будущем не предвидится ни радостных объявлений, ни конфетти и покупок места для свадьбы.

"Ты не борешься", - сказала я.

"Я буду, если ты не женишься на Луизе".

"Продай все ценное, что у тебя есть".

"Семейные сокровища?" Ее глаза расширились.

"Семейными сокровищами должны быть отношения, смех и поддержка, которые вы получаете друг от друга. А не картины и статуи. Я предлагаю тебе начать искать прибыльную работу или, по крайней мере, узнать, можешь ли ты получить пособие, потому что я ни за что на свете не женюсь на женщине, которая не является Эммабель Пенроуз".

Я был уже на взводе и готов драться с ней за то, что она послала людей угрожать Свэвену. По силе дедукции я был готов поспорить, что по крайней мере некоторые вещи, которые с ней произошли, не были сделаны по приказу моей матери.

"Пожалуйста, я даже не могу услышать ее имя!" Мама закрыла уши, качая головой. "Эта женщина все разрушила. Все."

"И поэтому ты послала за ней людей?" Я прислонилась к стене, засунув одну руку в передний карман.

"Простите?" Она прижала руку к груди.

"Ты слышал, что я сказала".

Мы смотрели друг на друга. Ни один из нас не моргнул. Она заговорила, все еще глядя на меня. "Сиси, Дрю, уходите".

Они разбежались, как крысы, покидающие корабль. Я склонила голову набок, сканируя женщину, которая привела меня в этот мир и перестала заботиться обо мне, когда я не стала строить свою жизнь в соответствии с ее представлениями о собственных мечтах. Мне было интересно, когда именно я стала для нее лишь инструментом. В подростковом возрасте? В колледже? В зрелом возрасте?

"Кого вы наняли?" спросила я ледяным тоном.

"Перестань драматизировать, Девви". Она попыталась рассмеяться, взяла бокал с шампанским с подноса рядом с собой, покрутила его. "Все было не так".

"Как же это было?"

"Я, ну... я полагаю, я наняла человека. Его зовут Рик. Он сказал, что собирает долги и тому подобное. У него есть несколько солдат в Бостоне, которые выполняют для него поручения. Я просто хотел, чтобы он напугал ее, а не причинил ей вред, не дай бог. Она все еще носит моего внука, знаете ли. Я забочусь о таких вещах!"

Она заботилась о своем первом внуке так же, как я заботился о сохранении жизни и достоинства жуков-древоточцев в Туркменистане.

"Позови его к телефону прямо сейчас. Я хочу с ним поговорить".

"Он не хочет со мной разговаривать". Она вскинула руки вверх и подошла к дивану, который занимала несколько минут назад. Достав из сумочки тонкую сигарету, она прикурила. "Он перестал отвечать на мои звонки. Я перепробовала все. Когда мы разговаривали в последний раз, он сказал, что кто-то ввязался в это дело. Какое-то распространенное ирландское имя. Сказал, что ему не нужно иметь дело с этим парнем. С тех пор я ничего о нем не слышал".

Сэм Бреннан.

"Он все еще занимается этим делом?" спросил я.

"Нет".

"Дай мне его данные, на всякий случай".

Я собиралась передать их Сэму и убедиться, что Рик знает, что в следующий раз, когда он приблизится к Эммабель, он покинет ситуацию в мешке для трупов.

Мама закатила глаза, сунула сигарету в рот и что-то написала на столике у дивана. Она вырвала бумагу из блокнота и протянула ее мне.

"Вот. Теперь счастлива?"

"Нет. Так он следил за ней?"

"Несколько раз посылал за ней других людей. С одним из них она столкнулась в довольно непристойной манере, если честно".

"И посылал ей письма?"

Мама нахмурилась, снова затянулась сигаретой, сложив руки на груди. "Нет. Я не просила его об этом, и очень сомневаюсь, что он позволил себе такую вольность".

Это означало, что за Свэвеном был кто-то еще, как я и предполагала.

Второй кто-то.

Фрэнк.

Мне нужно было покончить с этим и вернуться домой.

"Когда Рик начал преследовать ее?"

Я хотела знать, когда все это началось. Мама бросила на меня виноватый взгляд.

"Ну..."

"Ну?"

"До того, как она забеременела", - призналась мама, ее плечи обвисли, когда она пыхтела над своей сигаретой. "После смерти твоего отца я с помощью Рика пыталась выяснить, есть ли какие-то препятствия, которые могут помешать тебе жениться на Луизе. Он сказал, что ты был неравнодушен к этой Пенроуз. Так что мы попытались вытеснить ее из картины".

"Очень стильно".

"Мы будем говорить о том, что будет со мной и твоей сестрой теперь, когда ты официально решил нас подвести?" Она надулась. "Потому что эта история с Эммабель не была неспровоцированной. Ты должна понять мою точку зрения. Ты собираешься спустить состояние семьи в канализацию, чтобы сделать замечание своему отцу".

"Нет, я собираюсь спустить семейное состояние в канализацию, потому что к нему прилагается условие, на которое никто не должен соглашаться. И еще потому, что я люблю другого и отказываюсь жертвовать своим счастьем ради того, чтобы ты и Сиси могли ездить на шикарных машинах и ежемесячно отдыхать на Мальдивах".

"Девон, будь благоразумна!" Она затушила сигарету, дым все еще вырывался из ее губ, когда она бросилась ко мне. Казалось, она пыталась одновременно проявлять жесткую любовь и унижаться, что создавало довольно странный разговор. "Ты сжигаешь наследие! От тебя останется только титул".

"Меня тоже не очень-то волнует титул", - проворчал я.

"Как ты смеешь!" Она ударила кулаками по моей груди. "Ты иррационален и мстителен".

"Я пыталась быть разумной. Но с вами невозможно рассуждать. Ты сама по себе, Урсула. Если тебе нужны деньги, иди и зарабатывай их, а еще лучше - найди жалкого муженька, который согласится на тебе жениться. И на этой ноте, вот честное предупреждение: если ты еще хоть раз попытаешься навредить матери моего ребенка, я тебя прикончу. Я говорю это буквально. Я покончу с твоей жизнью, какой ты ее знаешь. Передайте это сообщение Сиси и Дрю тоже. О, и моей любви, конечно". Манеры есть манеры, в конце концов.

"Ты не можешь так поступить с нами". Она упала на колени, обняв меня за лодыжки. Начался водоворот. Я уставился на ее затылок со смесью раздражения и отвращения. "Пожалуйста, Девон. Пожалуйста. Женись, а потом разведись с Луизой. Хоть ненадолго... Я... я... я не смогу выжить! Я просто не смогу".

Я стряхнул ее прикосновение с себя, отстраняясь от ее объятий.

"Если ты не хочешь, это не мое дело".

"Ты знаешь..." Она подняла голову, ее глаза сияли безумием, гневом и отчаянием. Они были такими большими, такими маниакальными, что я подумал, что они выскочат из глазниц. "Я знала. В тот раз, когда он запер тебя в тупике и отключил электричество, чтобы насосы не работали... мы оба были в этом замешаны".

Отвращение поползло по моей коже.

Моя мать знала, что отец пытался убить меня все эти годы назад, и она была в курсе этого плана.

Все наши отношения, как я их знала, были ложью. Она никогда не заботилась обо мне. Она просто тянула время, потому что знала, что мой отец однажды умрет, и хотела быть на моей стороне, когда просила меня жениться на Луизе.

Я холодно улыбнулся и отошел от нее. "Считай, что завещание не выполнено. Ты теперь бедна, мама. Хотя, на самом деле, ты была бедной всю свою жизнь. Деньги ничего не значат в великой схеме вещей, когда у тебя нет никакой честности. Избавь нас обоих от проблем и неловкости и не звони мне больше. С этого момента я не буду брать трубку".

37

Бель

Я чувствовала себя редкой птицей. Взрыв красок, высоких каблуков и возмутительных побрякушек, когда я тащила за собой чемодан из искусственного крокодила, пробираясь в пригородный дом моих родителей. Я чувствовала, как взгляды соседей греют мне затылок сквозь римские шторы и чуткие ставни.

Я была уверена, что в пригороде Бостона тридцатилетней бывшей тусовщице есть чем заняться.

К сожалению, я понятия не имела, чем именно.

Не то чтобы это имело значение. Я не мог отплясывать на вечеринке на крыше, пить до беспамятства (ну и жуть же ты, Бэби Уайтхолл) или даже побаловать себя походом по магазинам, который заканчивался так, как и должны заканчиваться все походы по магазинам - поеданием заказа сырных собачьих укусов Wetzel's Pretzels, пытаясь удержать равновесие на ста пятидесяти пакетах, ручки которых впивались в плоть моих предплечий.