Измена. Искры над пеплом

Глава 46

Несколько дней спустя

На улице просто чудесно. Сладкий, пахнущий снегом и свежестью воздух не обжигает, не щиплет, а лишь приятно холодит кожу. Делаю глубокий вдох, вбираю в себя эту невесомую сладость, наслаждаюсь опьяняющей свежестью. Как же хорошо никуда не спешить, просто гулять вот так, бесцельно, отодвинув на задний план гремящий ритм мегаполиса, его бесконечную суету, собственные проблемы и заботы, изматывающую гонку за иллюзорным «будет».

Митя вообще никогда не отличался особой любовью к природе. А если мы и выбирались куда-то, то всегда в окружении друзей или его деловых партнёров. А чтобы вместе, за ручку, по парку, прогулка ради прогулки… На это у моего мужа просто времени не хватало. Он в свой бизнес с головой ушёл, и те, редкие и немногочисленные часы «свободы», что выкроить для семьи удавалось, он предпочитал проводить в ресторанах или в ночных клубах. И тогда казалось, что это нормально, что у всех так. А вот сейчас, в эту самую минуту, понимаю, насколько же мне этой простоты не хватало.

Мир взрослых людей диктует свои условия. Крутишься, несёшься как белка в колесе, а по-итогу застреваешь на месте, упуская то, что действительно ценно и важно. Вот эти вот неспешные прогулки вдвоём, возможность просто быть рядом, вместе наслаждаться природой, тишиной, покоем, единением, но не одиночеством.

— Спасибо, что вытащил меня сюда. Чувствую себя обновлённой.

— Ну, прогулки никогда не бывают лишними. Рад, что тебе это приносит радость, — улыбается он, потом хмурится зловеще и добавляет замогильным голосом — Но я не такой уж альтруист — в ранг святого меня не возводи. У меня был и свой коварный умысел.

Невольно прыскаю от смеха, смотрю на него вопросительно:

— Ну и что же ты задумал, коварный Пернатый?

— Я задумал закрыть пробелы. Мы же зиму ни разу вместе не проводили. Ни лепки снеговиков, ни совместного катания на коньках, лыжах или ватрушках у нас не было. Обидное упущение, не находишь? — он окидывает взглядом окружающий пейзаж, зажмуривается в блаженстве, вдыхает полной грудью, — Вот и подумал наверстать упущенное. А этот парк мне особенно нравится. Да и ходить я люблю. Долгие прогулки мне пробежку заменяют и кайф приносят несравненно больший. Захотелось с тобой этот момент разделить, — говорит он и тут же, практически без паузы, продолжает, — А ещё тут, совсем рядом, мой ресторанчик любимый. Атмосфера в нём просто замечательная и кухня — пальчики оближешь! Вот и хочу нас, после променада, до отвала накормить наваристой солянкой, умопомрачительным жаркое, нежнейшим яблочным пирогом и прочими изысками отечественной кухни. А морсы у них какие! Мммм! Ну как, соблазнил?

Чувствую, как желудок голодным спазмом сводит. За час нахождения на свежем воздухе аппетит нагулялся — мама не горюй.

— Вот же, змей-искуситель! Я, благодаря тебе, такими темпами скоро колобком стану, — дурашливо сетую я и в следующую секунду вскрикиваю, внезапно поскользнувшись на припорошенной снегом льдинке, — Ой!

Воробей подхватывает меня, прижимает к себе, не даёт упасть. Его ладони смыкаются на моей талии и он замирает напряженно. Лицо Гоши так близко от моего, что я кожей ощущаю его горячее, чуть сбивчивое дыхание. Наши взгляды встречаются: чувствую как растворяюсь, тону в бездонных глубинах незабудковых глаз. Сейчас их цвет такой яркий, насыщенный! Гипнотический. Сказочный!

Читаю в его взгляде нежность, восторг, замешательство и немой вопрос. Понимаю, что он тоже находится во власти момента, но, вместе с тем, не позволяет себе окончательно потерять контроль. Вглядывается в меня, пытается считать мои эмоции. Явно сдерживается, чтобы не совершить чего-либо недопустимого, не оскорбить, не обидеть ненароком.

Память услужливо подкидывает мне картинку из прошлого. Наше последнее совместное лето. Жаркий, клонящийся к закату, августовский день накануне моего отъезда домой. Мы — смущённые и растерянные, опьяненные друг другом, оглушенные этим будоражащим наплывом чего-то нового, доселе неизведанного.

Мы — нечто большее, чем просто друзья, большее, чем влюблённые друг в друга мальчик и девочка… Мы — две неразделимые сущности, две души, слившиеся в одну. Стоим, ошарашенные этим внезапным откровением и не знаем как нам теперь прощаться. Расставание выглядит чем-то преступным, противоестественным. Пусть даже это всего лишь временный перерыв, пауза до следующего лета.

Рано утром дедушка отвезёт меня в аэропорт. Чуть больше часа полёта и я окажусь в другой реальности, в иной вселенной. В мире, в котором нет Воробья, нет этого радужного калейдоскопа чувств, нет ощущения безраздельного тепла и счастья.

Хочу сохранить, сберечь эти солнечные эмоции. Напитаться светом, вобрать в себя лучистые искорки его любви, его восторга, его беспредельной преданности и вернуть их десятикратно помноженными на собственные чувства. Можно произнести тысячи слов, но все они и на толику не отразят того, что таится в магии лёгкого и невинного соприкосновения губ…

Воспоминания околдовывают, вытесняют «взрослое» рациональное, сносят хрупкую границу между «есть» и «было». Прижимаюсь к нему, растворяюсь в теплой неге, теряю голову от его запаха, от этой внезапной близости, а ещё больше от того, что ощущаю себя хрупкой, но вместе с тем защищённой, желанной, важной, любимой. Не думаю, не размышляю, не сомневаюсь. Приподнимаюсь на носочки, ловлю губами его губы. Трепещу в радостном экстазе, ощущая ответное. Задыхаюсь, расплываюсь в пьянящей эйфории всепоглощающей сладости.

Окружающая действительность отходит на второй план, размывается, теряет чёткость и важность. Мы одни в целой Вселенной и ничто не в состоянии нарушить или опошлить этот момент.

Он осторожно целует, нежно ласкает мои губы. Вкус его поцелуя дурманит, околдовывает. Голова кружится, по телу словно электрические разряды пробегают, заставляя трепетать и подсознательно вожделеть большего. Колени предательский подкашиваются и я практически повисаю в его руках. Вздрагиваю и неимоверным усилием воли принуждаю себя вынырнуть из сладкого омута страсти. Отстраняюсь, с сожалением разрывая контакт.

Что сейчас произошло? Как так вышло, что мы стоим и как два подростка целуемся посреди заснеженного парка? Смущённая, сбитая с толку, робко поднимаю глаза, боясь столкнуться с ответной растерянностью и недоумением, но нахожу лишь восторг и беспредельное счастье.

— Люблю тебя, Мышка, — шепчет он нежно.

От искренности его признания дыхание срывается, сердце несётся вскачь — того и гляди из груди выскочит. Поверить не могу, что ещё совсем недавно моя жизнь была связана с другим мужчиной. Я словно прозреваю: всё, что происходило между мной и Митей, воспринимается теперь как какая-то дешёвая подделка. Чувства к мужу и близко не стоят с тем, что я сейчас испытываю.

Мне хочется сказать Гоше, что я тоже его люблю, что сама того не понимая, всегда только его одного и любила по-настоящему. Хочется снова поцеловать его, рассказать, насколько он мне дорог. Слова уже практически срываются с губ, но что-то не даёт мне этого сделать. Возможно это страх совершить ошибку: ответить, отдавшись на волю чувств и понять однажды, что Воробей любовь с увлечением или ностальгией по прошлому перепутал. Страх пойти сейчас на поводу у эмоций и желаний, и разрушить всё то светлое, что нас связывает. Не могу его снова потерять! Не перенесу этого!

— Гоша, — судорожно сглатываю подступивший к горлу комок, — Я…

— Всё безнадёжно и безответно? — его голос наполняется печалью, пронзая моё сердце болезненным уколом.

— Нет-нет! — отвечаю торопливо, — Просто мне… мне нужно время… Совсем немного. Понимаешь? Мне необходимо разобраться в себе. У меня сейчас такая каша и в душе, и в мыслях… — запинаюсь, не зная, как передать ему свои ощущения так, чтобы не обесценить, не исказить их смысл. Я понимаю, как это звучит, особенно после того, что только что случилось. — Хочу, чтобы ты знал — это не было чем-то минутным, наигранным. Меня безумно тянет к тебе! Настолько сильно, что иногда мне сложно подавлять это притяжение. Но, Гош, я должна быть уверенной. Я просто не переживу ещё одну потерю. И потом… я замужем. Я не хочу начинать вот так. Не хочу, чтобы он стоял между нами. Не хочу измарать наше общее даже тенью его присутствия… — чувствую, что краснею и опускаю глаза, не зная как продолжить.

Дура! Какая же ты дура, Маша! Как ты могла вот так все испортить?! Эгоистка конченная! Поддавшись глубинному порыву сама его на признание спровоцировала, а теперь словно бы отталкиваешь. Что он сейчас чувствовать должен?!

— Гош, прости! Я… — начинаю еле слышно, всеми силами пытаясь не разреветься.

— Тссс, Мышка, — он мягко прерывает меня, обнимает, успокаивающе гладит по голове, — Ну что ты? Всё хорошо! Только не плачь, малыш. Я всё понимаю. Хочу, чтобы ты знала: мои чувства ни к чему тебя не обязывают. В независимости от того, ответишь ты мне взаимностью или нет, ты никогда не станешь для меня менее важной, чем сейчас. Я готов быть для тебя другом, братом, кем только пожелаешь… Если потребуется, то я буду ждать твоего ответа столько, сколько скажешь. Главное, чтобы ты была счастлива.

Шмыгая носом прячу лицо на его груди. Ну почему всё так сложно-то?!

Мысленно обещаю себе, что ради нас с Гошей, сделаю то, что все праздники изо дня в день откладывала — наконец-то свяжусь с Митей и попрошу его дать согласие на развод. Завтра для одних наступают трудовые будни, а для меня — время бороться за счастье.