Жестокий мучитель

По мере того, как я жестко трахаю ее, киска становится все более влажной, пачкая одеяло под ней.

— Тебе это нравится, да?

— Да, это чертовски приятно.

Я наклоняюсь вперед и свободной рукой хватаю ее за шею, заставляя приподняться и выгнуть спину.

— Просто подожди, пока мой член впервые раздвинет эту девственную попку.

— Пожалуйста, — хнычет она.

Я ухмыляюсь, прекращая двигать игрушкой.

— Скажи мне, чего ты хочешь.

— Я хочу, чтобы ты трахнул меня в задницу. — Ее бедра сжимаются вместе. — Так сильно, — добавляет она.

Я вытаскиваю фаллоимитатор из ее попки, со стоном осматривая открытую дырочку.

— Правда? Я же говорил, что ты будешь умолять меня о члене в своей попке, да?

Она кивает.

— Пожалуйста, хозяин, я прошу тебя, трахни мою попку глубоко и жестко.

Я рычу, мой член набухает до боли и капает спермой по всему одеялу и на пол.

— Осторожнее со своими желаниями.

Схватив бутылочку со смазкой, я выливаю немного на свой болезненно твердый член и провожу кулаком вверх-вниз, пока он полностью не покрывается.

Затем выравниваю головку рядом с ее растянутой попкой и толкаюсь вперед, издавая стон, когда мышцы обхватывают головку моего члена.

— Ох, — скулит Наталья, глядя на меня широко раскрытыми глазами через плечо. — Он слишком большой.

Я качаю головой.

— Нет, он, блядь, идеально подходит.

Такое чувство, что я умер и попал на небеса. Я замираю, зная, что если не буду контролировать себя, то кончу еще до того, как начну.

Вместо этого стискиваю зубы и равномерно и мягко надавливаю вперед, так что мой член погружается все глубже в открытую дырочку.

Наталья стонет и хнычет, в этих звуках чувствуется боль.

— Расслабься, и тебе станет лучше, обещаю.

Я ласкаю ее спину успокаивающими движениями и остаюсь неподвижным, несмотря на отчаянную потребность вбиваться в неё, царапающую мои внутренности, как нож.

Последнее, чего я сейчас хочу, — это причинить ей боль.

Наталья прерывисто выдыхает, и я чувствую, как она расслабляется вокруг моего члена.

— Хорошая девочка, — бормочу, позволяя своему члену погрузиться внутрь еще на сантиметр. — Ты почти проглотила весь мой член в своей прекрасной попке.

Она смотрит на меня через плечо широко раскрытыми глазами.

— Да?.

Я киваю.

— Почти, потому что ты справляешься так чертовски хорошо.

Затем она стонет, глаза закатываются, когда я ввожу последний сантиметр так, что мои яйца упираются в ее насквозь мокрую пизду.

— Черт, детка, — говорю, глядя вниз на то место, где мой член исчез внутри нее. — Ты приняла весь член в свою задницу, как профи.

Она со стоном двигает попкой.

— Тогда чего ты ждешь?

Я посмеиваюсь на это и грубо хватаю ее за бедра.

— Осторожнее, nena. Ты же знаешь, что я не нежный.

Она вздрагивает.

Не удержавшись, я вытаскиваю член почти до конца, только для того, чтобы с силой вогнать обратно.

Наталья вскрикивает, тело подается вперед, когда она пытается вырваться, но я крепко держу ее.

— Расслабься, — бормочу я, хватая ее за волосы и оттягивая голову назад. — Через минуту тебе станет хорошо.

Я делаю то же самое снова и снова, пока она не начинает задыхаться и стонать.

Прежде чем успеваю опомниться, ее спина выгибается дугой, и она умоляет меня о большем.

— Пожалуйста, Элиас, трахни меня сильнее.

Я врезаюсь в тугую попку с такой силой, что удивительно, как не разрываю ее пополам.

Она снова стонет, наклоняя голову вперед.

— Это так чертовски приятно.

Я с силой впиваюсь ногтями в ее бедра, зная, что оставлю следы, но мне тяжело сдерживать себя от взрыва.

— Да, потому что ты моя идеальная маленькая шлюшка, и тебе нравится все, что я с тобой делаю, не так ли? — Я шлепаю ее по попке, и она стонет. — А теперь я хочу, чтобы ты кончила для меня с моим членом в своей заднице.

— Элиас, я не хочу, чтобы это заканчивалось, — бормочет она.

— Кончи для меня сейчас, и я буду трахать твою задницу снова и снова, пока ты не начнешь умолять меня остановиться.

Наталья стонет, а затем я чувствую, как она сжимается вокруг моего члена так сильно, что кажется, будто она пытается его разорвать.

Я проникаю сквозь ее напряженные мышцы, трахая её прямо во время оргазма.

— О, черт! — она кричит, тело обмякает, и она падает на кровать, не в силах удержаться на ногах.

Я хватаю ее за бедра и поддерживаю, врезаясь в нее еще три раза, прежде чем выплеснуть свою сперму глубоко в ее задницу.

— Да, блядь, прими каждую чертову каплю, — рычу я.

Она как кукла, безжизненная, пока я использую ее и наполняю своей спермой. Когда я, наконец, прекращаю толчки, мое зрение возвращается в норму, и я позволяю ей рухнуть на кровать в изнеможении.

Я стону, когда вижу, как моя сперма вытекает из ее задницы.

Она переворачивается и смотрит на меня с ошеломленным выражением лица.

— Я умерла и попала в рай?

Я посмеиваюсь.

— Скорее всего. — Забираюсь на кровать рядом с ней и притягиваю ее к своей груди, наслаждаясь теплом ее кожи на своей. — Отдохни немного, nena. Пройдет немного времени, и я снова буду готов.

Она вздрагивает.

— Знаю, я сказала, что не хочу, чтобы это прекращалось, но я готова спать.

Я лениво целую ее в губы, прежде чем пробормотать в них.

— Нет покоя грешникам, а Вы, Наталья Гурин, действительно очень грешны.

Она стонет, но прижимается ко мне ближе.

— Слишком устала.

Я улыбаюсь и убираю волосы с ее лица.

— Ты не будешь так говорить, когда я разбужу тебя своим членом в твоей влажной маленькой пизде.

Она поднимает на меня глаза и качает головой.

— Временами ты отвратителен.

— И ты любишь это.

Она снова опускает голову.

— По какой-то необъяснимой причине так и есть. И я люблю тебя, Элиас Моралес. Даже если ты этого не заслуживаешь.

Я целую ее в лоб.

— Не волнуйся, я знаю, что пока не заслуживаю твоей любви, но я намерен её заслужить.

Ее глаза закрываются, а дыхание становится глубже. Я смотрю, как она засыпает в моих руках, и понимаю, что я самый счастливый мужчина на этой планете, раз держу ее в своих объятиях после всех ужасных вещей, которые сделал с ней. На этот раз я не облажаюсь.

Эпилог

Наталья

Десять месяцев спустя…

Трудно поверить, что моя жизнь в академии закончилась, и все же я не сбегаю от единственного человека, от которого мечтала сбежать шесть лет.

Вместо этого я приковываю себя к нему, пока смерть не разлучит нас. Учебный год закончился пять месяцев назад, но все мои любимые люди из академии находятся в Бостоне, включая Джорджию.

— Если бы пять лет назад мне сказали, что Наталья Гурин и Элиас Моралес поженятся по собственной воле после окончания школы, я бы посоветовала пройти психологическую экспертизу, — говорит Джорджия, улыбаясь мне через плечо, пока я смотрюсь в зеркало. — Но, черт возьми, ты прекрасна как грех.

Я качаю головой, и Камилла, Адрианна и Ева разражаются смехом. Ева пока только знакомится с Джорджией, но я знаю, что они быстро подружатся, даже если она может быть немного отделенной от всех.

— Я бы сказала то же самое, — бормочу, проводя ладонью по переду платья.

Мы с Элиасом совершили глупость, не предохраняясь, и раз уж так начали, то просто продолжили. Сейчас я на третьем месяце беременности, но это почти незаметно.

— Да, не буду врать. Я бы ни за что не поверила, что из всех девушек в академии ты будешь беременна мини-Элиасом. — Говорит Камилла, бросая на меня многозначительный взгляд. — Ты всегда казалась мне самой ответственной, и ты забеременела первой.

Ева смеется.

— Да, можно было подумать, что это буду я.

Адрианна качает головой.

— Нет, ты слишком благоразумна, Ева Кармайкл.

Я смеюсь.

— Может, вы все заткнетесь?

Джорджия притворяется шокированной, прижимая руку к груди.

— Как грубо.

— Я пытаюсь успокоить свои нервы, а ваша болтовня не помогает.

Камилла подходит ко мне и хватает за руку, заставляя посмотреть на нее.

— Ты справишься, Нат.

Я заключаю ее в объятия.

— Спасибо тебе.

— За что? — Спрашивает она.

— Просто за то, что была рядом на каждом шагу. — Я смотрю на Джорджию, затем на Адрианну и, наконец, на Еву, которая кажется мне старой подругой, хотя я знаю ее совсем недолго. — Всем вам.

Джорджия делает вид, что смахивает слезинку с глаза.

— Прекрати это, или церемония задержится, если нам снова придется делать макияж.

Мы все смеемся.

— В ее словах есть смысл, — говорит Адрианна.

Кто-то стучит в дверь, и Ева идет открывать. Михаил стоит на пороге в облегающем смокинге, выглядя таким же элегантным, как всегда.

— Пора, если ты готова.

Я тяжело сглатываю и киваю. Михаил ведет меня к алтарю, и я бы не хотела, чтобы было по-другому. Если бы отец был все еще жив, он был бы единственным выбором, но после смерти Михаил заменил мне его. Мои четыре подружки невесты спешат выйти за дверь, чтобы занять свои места перед нами двумя, но Джорджия останавливается и сжимает мою руку.

— Я так рада за тебя, Нат.

Я улыбаюсь в ответ, кивая.

— Спасибо.

Мы с Элиасом решили сыграть свадьбу на пляже в Мексике, к большому неудовольствию моего брата. Он ненавидит жару и солнце и не мог поверить, что я не хочу венчаться в церкви.

— Там чертовски жарко, — ворчит он, поправляя галстук-бабочку на шее. — Не верю, что ты выбрала Мексику из всех мест.

Я поднимаю бровь.

— Прекрати ныть.

Он улыбается, качая головой.

— Ты выглядишь потрясающе, Наталья. — Он предлагает мне руку. — Пойдем?

Я киваю и позволяю ему вывести меня к маленькому пляжному бару, который мы выбрали для проведения церемонии и приема. Это маленькое, интимное мероприятие, ничего грандиозного и помпезного. Песок под моими босыми ногами теплый, а не горячий, морской бриз треплет волосы, заставляя меня удивляться, почему Михаил жалуется, ведь температура прекрасная.

Четыре подружки невесты идут по проходу впереди меня, и я смотрю им вслед. Льдисто-голубые глаза находят мои с другого конца пляжа, и кажется, что время остановилось. Вот и все. Назад дороги нет. Я думала, что Элиас хотел сломать меня, но вместо этого он дополнил меня, и я никогда в жизни не была готова к чему-либо больше.



Элиас кружит меня по танцполу, улыбаясь.

— У меня от тебя дух захватывает, nena, — бормочет он.

Я машу головой.

— Мне все еще трудно смотреть на тебя и не ожидать оскорблений.

Он усмехается.

— Правда? Даже после десяти месяцев, когда я пресмыкался и доказывал тебе, насколько я серьезен?

Я киваю в ответ.

— Десять месяцев не стирают шести лет.

— Туше. — Он кружит меня под музыку, а затем снова заключает в объятия. — Мне предстоит еще много работы, не так ли?

— Еще как, — говорю я, пригвождая его взглядом. — Осталось пять лет и два месяца.

Он смеется.

— В конце концов, ты потеряешь счет. — Его рука перемещается к маленькому бугорку у меня на животе. — Особенно когда появится малыш.

Я тяжело сглатываю, глядя ему в глаза.

— Как ты думаешь, мы готовы стать родителями?

Элиас качает головой, из-за чего мой желудок опускается.