Неидеальные. Откровения о любви

Глава 47

Алена

— Мам, как думаешь: какое? — и показала на два платья: одно черное струящееся, второе шелковое, жемчужно-белое. Первое роскошное, другое простое, но поразительно утонченное и с аурой сексуальной невинности. Я была в сомнениях.

— А вы? — посмотрела на дочь и Надежду Рудольфовну. Мне сегодня нужно блистать. Соответствовать вечеру и своему мужчине. Разумом понимала, что это все чванливые глупости, но внутри поселился страх, что я недостаточно хороша. Не для Димы, естественно, для его окружения. Вроде бы уверенная в себе женщина, но и я поддавалась внушению: сколько раз слышала, что не подхожу, что не того поля ягода… Теперь подсознательно стремилась быть лучшей, чтобы рта не смели открыть.

Правду, значит, говорят, что в каждой сильной женщине живет маленькая девочка с потребностью в одобрении старшего. Мне еще очень далеко до полного принятия себя и настоящей внутренней свободы.

— Черное, — настаивала мама.

— А мне это нравится! — Катя с благоговением прикоснулся к переливающейся светлой ткани.

— Мне тоже, — согласилась с ней Надежда Рудольфовна, удерживая на руках Кирюшу. Да, у нас прямо семейный совет по жизненно важному вопросу! Правда, один из членов семьи мог превратить мои наряды в лохмотья, и буду я несчастной Золушкой. Кирилла нужно держать крепче!

— Оно очень красивое, но не будет ли намеком? — задумчиво добавила мама.

— Мам, ну это у кого, о чем болит! У меня, как и у Димы, о женитьбе не болит.

Я убрала черное платье в гардероб, сделав выбор в пользу светлого. Все вышли, и я продолжила сборы. Сегодня в «Теско» важное мероприятие. Дима закинул удочку еще две недели назад. Я напряглась, если честно. Соберутся топ-менеджеры компании, директора, зарубежные партнеры и все бы ничего: я красива, не глупа, со мной есть, о чем поговорить, а мне есть, что рассказать, но все это омрачал факт, что с этими же людьми Дима встречался в компании бывшей жены. Которая, к слову, моя сестра. Ну как тут оставаться спокойной! Это же готовый сюжет к мыльной опере!

— Алена… — Дима подкрался и прижался сзади. Обнаженный, распаренный после душа, возбужденный. — Какая ты красивая и сексуальная, — потянул тонкую бретельку вниз, оголяя грудь. — Еще и без лифчика…

— Дим, нельзя… — легонько шлепнула по пальцам. — Я уже собралась. И ты одевайся. Опоздаем.

Я долго смотрела на него, позволяя страху отразиться на моем лице, затем шепотом спросила:

— Как я выгляжу? Пойдет?

Дима моментально преобразился из игривого самца в серьезного мужчину, надежного, как гора и необходимого, как стальная опора. Погладил меня по плечам, щеки в ладони взял и лбом к моему лбу прижался:

— Ты лучшая из женщин. Не позволяй сомнениям пошатнуть веру в себя, — и хмыкнул: — Да мне обзавидуются!

Я слабо улыбнулась. Дима прав. Все будет хорошо!

Моя рука лежала на его локте, когда поднимались на верхний этаж бизнес-центра, который занимала «Теско». Меня бил мандраж, но это не страх, а предвкушение. Близость Димы вселяла уверенность. Он был невероятно красив сегодня: в смокинге, гладко-выбрит, с деловой укладкой и голливудской улыбкой. Обаятельной, но дежурной, в ней было много, но только не теплота: расчет, властность, выдержка и ничего человеческого, только когда на меня смотрел становился моим Димой Небесным. Живым.

— Познакомьтесь, — мы с Димой были в центре внимания, — моя будущая жена Алена, — и стрельнул в меня нечитаемым взглядом. Возможно, думал возмущаться начну? Я только улыбнулась: с чего бы!

— Еще полчасика и отстану со знакомствами, — шепнул в волосы, когда к нам снова подошли.

Я неплохо справлялась: дрожь прошла, осталось только любопытство. Эти люди оценивали меня, а я их. Даже странно, что комплексовала: я была уж точно не хуже!

— Мне нужно выступить, — тихо произнес, — потом весь твой.

Я легко поцеловала его в губы и отпустила. Дима поднялся на сцену и заговорил сильным поставленным голосом оратора. Я даже не знала, что он настолько хорош в публичных выступлениях. Красив, харизматичен, умен. Кажется, я снова влюбилась. Он говорил на русском и английском языке для европейских партнеров. Его слушали, улыбались, аплодировали. Я очень им гордилась и почти не ревновала: женщины шептались и бросали красноречивые взгляды. А что? Экземпляр выдающийся, да еще и не женат! Эта Кристина, которую запомнила еще с ресторана, хвостиком за моим Небесным ходила. Помощница, блин. Вокруг меня всегда было много красивых женщин — сфера деятельности такая. Я всегда нормально это принимала, но, видимо, не тогда, когда дело касалось моего мужчины, тем более эта женщина явно метила в постель к Диме. Может, он и не замечал, а я чувствовала. Женщина всегда очень точно определяла соперницу.

— Может, мне тоже взять микрофон? — услышала позади и резко обернулась. Ира. — Может, рассказать о личной жизни господина Дмитрия Александровича? — и принялась рассуждать: — Как изменял, ребенка любовнице сделал, бросил жену. Ну и о тебе, конечно, — осмотрела меня с мучительной злостью. — Вырядилась. Тебе больше другие наряды подходят, твои стриптизерские, — издевательски улыбнулась.

Странно, но меня совсем не задел выпад. Видно же, что Ира и сама не верила в то, что говорила. Убеждала себя, культивировала и топила в недостойности мой образ. Не знаю, для чего ей это. Неужели легче воспринимать действительность, наделяя меня недостатками и пороками? Ира определила меня врагом и виновницей всех бед. Я априори должна быть плохой, недостойной, шлюхой и блядью. Могла ли я ее винить? По-человечески нет. Но я ведь не святая, я всего лишь женщина и по-женски мне ее совсем не жалко.

— Может, и тебе такой стать? — предложила я. — Личная жизнь появится и перестанешь лезть ко мне.

— Ты же влезла в мою! — прошипела зло.

— Все, что происходит с тобой сейчас — твой выбор. Ты его сделала еще тогда, когда отцу потакать начала. Это не моя вина.

— Да я…

Ира не успела ничего сказать, рядом оказался Савицкий. Он хмурился, осматривая нас, заведенных и напряженных.

— Что здесь происходит? — спросил, но к нему тут же подошли. — О, Игорь Юрьевич, приветствую, — расплылся в улыбке. — Позволь представить тебе мою дочь, — неожиданно взял в оборот меня. — Алена, познакомься, Соломонов Игорь Юрьевич, крупный промышленник и наш инвестор.

— А у тебя дочь разве не Ирина была.

— Это другая, — обнял меня за плечи, — моя младшая, Алена.

Я была слишком обескуражена и не хотела спровоцировать скандал, поэтому протянула руку инвестору, дежурно улыбнувшись. Затем обернулась: увидела только спину Иры. Она ушла.

— Ты держишься прекрасно, — похвалил Савицкий. — Идеально вписалась в наш мир!

Я нашла взглядом Диму: он говорил с кем-то из гостей, но, увидев меня, коротко попрощался и двинулся навстречу.

— Я не хочу, чтобы кто-то знал о нашем родстве, — объявила Герману Савицкому. — И Ира, уверена, тоже не хочет. Все и так выглядит не очень, а вместе с этим… — покачала головой. — Я не хочу, понимаете? Сделайте одолжение. Первое и единственное: не лезть ко мне и моим детям! Оставьте нас. Поздно. Вы явились слишком поздно! Забудьте обо мне, — и поспешила к Небесному.

— Давай сбежим! — предложили одновременно. Я улыбнулась. Дима тихо рассмеялся и бросил взгляд в зал: — Все нормально? — внимательно в мое лицо всмотрелся.

— Терпимо, — сжала его руку, и мы вместе направились к выходу, ловко лавируя среди оживленных групп. Официальная часть закончилась, все расслабились.

— Господин Небесный, — нас остановил мужчина с заметным европейским акцентом, — отличная речь. Мистер Разье просил выразить благодарность за сотрудничество и еще раз заверить, что сожалеет о своем отсутствии.

— Я очень рад. Надеюсь на нашу скорую личную встречу, — вежливо улыбнулся Дима. — Приятного вечера. Мы с невестой уже уходим.

— Не смею задерживать, — улыбнулся мужчина, чье имя напрочь стерлось в череде фамилий и лиц. — Мадам, — и почтительно склонился голову, прощаясь со мной. Галантный француз! По крайней мере акцент схож с французским.

— Куда поедем? — спросил Дима, когда водитель распахнул перед нами заднюю дверь солидного представительского мерседеса. Небесный любил машины поагрессивней и пободрее, но сегодня он исключительно респектабельный и надежный господин Дмитрий Александрович. И никаких пацанячих понтов.

— Давай в центре погуляем? — предложила я. — Ты когда последний раз на Красной площади был?

Небесный задумался, нахмурился и пожал плечами — даже вспомнить не мог!

— Пошли? — потянула в сторону метро.

— Куда?! — Дима не понимал.

— Поехали, тут всего три станции до Александровского сада!

Было уже около одиннадцати, поэтому пассажиров в вагоне было немного, мы стояли вполне свободно, а не уткнувшись носом в чужую спину. Мне было так легко и спокойно: никто не следил, не оценивал, не ждал промаха. Рядом был Дима и смотрел так, что летать хотелось! Я рассказывала истории про фееричные случаи, когда по молодости каталась в метро в разное время суток и такие экземпляры попадались!

— В общем, дед достал газету, сало разложил, лучок зеленый и водочку. Прямо на сиденье! Разогнал пассажиров и пил с Пушкиным! Так и сказал!

— Клиника! — смеялся Небесный.

— О, наша станция! — схватила его за руку и потянула к выходу, пока двери не закрылись.

Красная площадь не была перекрыта, как это часто случалось в последние месяцы — через пять минут мы уже делали селфи на фоне ярких куполов собора Василия Блаженного.

— Лепота! — раскинул руки Дима, парадируя Ивана Васильевича из фильма. Еще один олдскульный парень! И почему меня к ровесникам никогда не тянуло?!

— Тебе сколько лет, дядя? — рассмеялась я. — Пионерию застал?

— Нет, — ответил интимно и притянул к себе, поцеловал, не стесняясь людей, в основном туристов из Китая. Русской речи практически не слышно. — Ален, ты ведь знаешь, как люблю тебя?

Я кивнула, погладив гладко выбритую щеку, целуя нежно подбородок с крохотной ямочкой. Мне передалось его игривое настроение.

— Я давно нашу его с собой, — неожиданно отстранился, достал из кармана черную коробочку и… встал на одно колено! — Алена, девочка моя, я хочу каждый миг своей жизни провести с тобой. Ты и наши дети — самое ценное, самое главное в моей жизни. Я не мастак красивых слов, если честно… — пожал плечами, обратив внимание, что на нас смотрят и даже снимают на телефон. — Выходи за меня замуж, а?

— Конечно, выйду, Небесный, — ни секунды не сомневалась. — Дима, я очень хочу за тебя замуж…

Возможно, мы стали звездами китайского тик-тока, не знаю, но радовались гости из юго-восточной Азии, как за родных!

Через три дня Диме пришлось улететь в Армению. Мне велел подумать над датой и решить, какую свадьбу хочу. Для него это второй брак, а я… Я хочу быть принцессой! Белое платье, фата, голуби. Хочу, чтобы это был наш день! Чтобы моя мама плакала от счастья. Чтобы Катюша подала на подушечке кольца. Чтобы мой букет был из тугих белых тюльпанов… Возможно, для кого-то это пустое, кич, пафос и лишняя трата денег, но я хотела каноническую свадьбу. Для меня это важно. Моя мама не была замужем: ей будет приятно, если дочь не повторит ее судьбу. И Катя должна видеть правильный пример, а не сожительство. А еще я думала о венчании. Это сакральное таинство, ритуал, готовность быть вместе навсегда. Пусть в современном мире венчальные обеты нарушались на раз, но если любишь и веришь…