(Не) понимание долга

7

Утром следующего дня я сидел в самолёте. Предстоящие десять часов перелёта позволяли всё обдумать. Разговор с Юонг Паком следовало чётко спланировать. Уверен, Тхай будет слушать. Я же считал, что ей рано ещё знать правду. В связи с этим вопросы генералу следовало задавать очень аккуратно, формулировку каждого из них выверить. А это сложно, когда не знаешь, согласен ли будет твой собеседник поддерживать такую игру. Юонг Пак всё-таки более военный, а не политик. Единственное, в чём я уверен, он является самой заинтересованной стороной в этом вопросе.

Когда, уже выспавшийся за время полёта и бодрый, я вышел из аэропорта, Чон Баль уже встречал меня. На автомобиле он доставил меня в гостиницу, где проводил в номер. За всё время поездки мы не обменялись не словом. В номере, я предложил Чон Балю устраиваться и, обнаружив мини-бар, предложил выпить. Он согласился. Было видно, что он хочет со мной поговорить, я тоже был в этом заинтересован. В результате, мы устроились в креслах друг напротив друга с бокалами, чем подготовились к разговору.

— Господин Талызин, — начал Чон Баль, — как вас и уведомляли, встреча с генералом состоится завтра, — он взглянул на часы, — практически через 24 часа. Вы будете готовы к этому времени?

— Конечно. Когда планируется выезд?

— Около 10 часов.

— Тюрьма расположена рядом с городом?

— Ну не совсем. Но часа за полтора мы доберёмся.

— Хорошо. Кстати, я хотел бы, чтобы вы передали госпоже Тхай, что ровно через неделю я буду ждать её в своём офисе. Моя работа практически закончена.

— Неужели вы что-то нашли? — в голосе Чон Баля не смотря на его холодность, проглядывало явное любопытство.

— Да. Есть очень интересные факты, которые будут интересны не только госпоже Тхай. Поэтому я просил бы, если это возможно, обеспечить участие в нашей встрече господина Куанг Хо.

— Почему с этой просьбой вы обращаетесь ко мне?

— Ну не совсем к вам. К госпоже Тхай. Я уверен, что и она и Куанг Хо будут заинтересованы в информации, которую я собираюсь предоставить.

— Хорошо, я передам вашу просьбу, но ничего гарантировать не берусь.

— Что с моим вознаграждением и возмещением расходов? — сменил я тему, посчитав предыдущую исчерпанной.

— В ближайшие дни деньги поступят на ваш счёт? Если не секрет, кого вы привлекли к себе в помощь?

— Чон Баль, я не хотел бы раскрывать их. И дело здесь не в опасности, которая может им угрожать, а в возможной публичности, которая может их настигнуть по результатам этого дела. Оба они, один точно, в этом незаинтересованны. Сокрытие имён моих помощников — это не знак недоверия к вам, просто способ сохранить их инкогнито.

— Если честно, ни мне, ни госпоже Тхай это не нравится.

— Почему? Вам же важен результат. Я вам его предоставлю, притом с доказательствами. Об ином мы не договаривались.

— Что ж, пока вы не нарушали условия соглашения. Может быть тогда, вы скажете, зачем приезжали к нам раньше и почему не уведомляли об этом?

— Чон Баль, я привык работать без помощи клиентов. Приезжал я по делу генерала с целью установления некоторых фактов. Кстати, о моих предыдущих поездках, а также о сегодняшнем моём появлении, вероятно, известно Куангу Хо. Моей личностью он интересует давно. Так что секретность нашего соглашения уже давно нарушена. И не по моей вине.

— И не по нашей. Откуда вам это известно?

— Ну мне многое известно, — неопределённо отреагировал я на вопрос. — давайте вернёмся к организационным моментам. Какие-то особые требования ко мне для встречи с генералом имеются?

— Нет. Все вопросы решены. Долгой ли планируется ваша беседа?

— Пока не знаю. Всё будет зависеть от Юонг Пака — захочет ли он говорить со мной. Хотя для меня важнее, чтобы он меня выслушал. Вы сами знакомы с генералом?

— Конечно, я служил под его началом.

— Почему, как вы думаете, он оказался в этой ситуации? Вы верите в то, что он убийца?

— Конечно, Юонг Пак убийца. Он же военный, который реально воевал. Но он убийца, который несёт смерть лишь таким же как он — вооружённым людям. Я не верю, что он способен на убийство девушки.

— Госпожа Тхай, вероятно, и вас просила провести определённую проверку по этому поводу?

— Да. — просто ответил он. — Но я не следователь, а телохранитель. Ничего кроме того, что имеется в материалах дела, я не обнаружил.

— Говорили ли вы с кем-либо из свидетелей по делу?

— Я считал необходимым пообщаться с очевидцами произошедшего. Но мне удалось поговорить лишь с двумя девушками, которые видели, как генерал стрелял. Надо сказать, малоинформативные особы. Они находились на отдалении, подробностей не видели, да и Юонг Пака не разглядели. Обе видели лишь мужчину, женщину и выстрел.

— А Ли Ён?

— Её мне обнаружить не удалось. Она, вероятно испугавшись чего-то, скрылась.

— Вы хорошо искали?

— Очень хорошо, но безрезультатно. Потом госпожа Тхай решила привлечь сторонних специалистов, вы один из них. Неужели вы нашли Ли Ён?

— Не буду лгать, не нашёл. Тогда и вы раскройте, к каким выводам пришли остальные мои девять коллег?

— Восемь из них указали на полную виновность Юонг Пака, невозможность его оправдания, один — что в деле, что-то нечисто, но фактов, указывавших бы на это, предоставить не мог. Я, хоть и не юрист, понимаю, что для оправдания генерала требуются доказательства.

— Жаль. Надеюсь, мои выводы всех удовлетворят. Что ж, я думаю, можно отправлять спать — завтра рано вставать?

— Согласен. — ответил Чон Баль, после чего встал и направился к входной двери. Уже открыв её, он обернулся ко мне и очень холодно сказал. — Господин Талызин, не подведите нас. Не надо вселять пустых надежд, расскажите нам правду. — после чего развернулся и ушёл.

Последние слова не понравились мне, очень уж напоминали угрозу. Я вновь задумался о возможных последствиях своих действий и сделав для себя вывод, что пока опасаться нечего. После этого я погулял по городу, перекусил в кафе. По возвращении в отель, я сразу лёг спать. Предстоящий день точно будет трудным.