Эпизод три: Дигитальные тела

Глава 11

Следующие дни прошли в лихорадочных переговорах с Джорджем и в переписке по делам, связанным с его конторой. Все иные фигуранты в её истории стали как-то отходить на задний план. Началось всё с того, что ФБР договорилось с ИРС, и те согласились отказаться от штрафов и пени, если Вероника оплатит причитающиеся с неё налоги. Она сделала подсчёт и оказалось, что это — не мало, но рассудила, что лучше отдать часть, лишь бы не потерять всё. Налоги в Америке — это серьёзно!

Следующим вопросом был адвокат, который должен был представлять её интересы и быть доверенным лицом в общении с ФБР. Она связалась со всеми тремя из списка Джорджа и убедилась, что это — совсем не дешёвое удовольствие. Самый скромный адвокат требовал 600 долларов в час плюс определённую ежегодную выплату за хранение её соглашения с ФБР в своих сейфах. После этого Вероника сразу же возненавидела всех американских адвокатов, присоединившись к большинству взрослого населения североамериканского континента. Но выбора у неё не было, и, естественно, она избрала самого дешёвого, забыв американскую истину о том, что самый дешёвый, в конце концов, окажется самым дорогим. Адвокат, несомненно, имел представление о делах подобного рода, поэтому забрасывал ей запросами по тем или иным условиям, выставляя счета только за прочтение каждого из её ответов из расчёта ¼ от часовой ставки плюс столько же за свой запрос.

При этом приходилось соблюдать режим секретности и не пользоваться телефонами, так как в Москве ей следовало опасаться всех и вся. Наконец, все вопросы, казалось, были улажены и наступил день, когда она должна была подписать соглашение с ФБР.

Вероника встретилась в посольстве с лучезарным Джорджем, по улыбке которого казалось, что он выиграл миллион в лотерею. Судя по всему, он её простил за все те шалости, которые она позволила себе во время их предыдущей встречи. Он задал, кажется, несущественный вопрос о том, понимает ли она то, что подписывает, и получил её утвердительный ответ и подпись на всех страницах толстого файла документов, которую легализовал присутствовавший при сём консул, и когда последний исчез с единственным подписанным ей документом, она поняла, что этой бумаги она никогда больше не увидит, так как они будет храниться в сейфах некой юридической фирмы, которая по договору представляет её интересы, но реально может работать неизвестно на кого.

Настороение ещё более ухудшилось, когда после подписания документа, с лица Джорджа мгновенно слетела доброжелательность и появилась маска: 'А сейчас бизнес'. С этого момента у неё появилось мысль о том, что она, по-видимому, допустила ошибку, подписав казалось бы согласованный и ясный документ. Но обратого пути уже не было, и приходилось на ходу менять тактику поведения, чтобы обеспечить себе выигрыш.

— Итак, мы начнём запись ваших показаний. У нас всё готово.

Джордж показал на дверь, приглашая её последовать за ним. Она осталась сидеть в кресле.

— Нам нужно пройти в другую комнату.

И опять последовал настойчивый приглашающий жест Джорджа. Она закинула ногу на ногу и не собиралась подниматься с кресла, где сидела. Он застыл, держась за ручку двери, и на его лице было написано всё то, что он в данный момент о ней думал, и это было нечто нелицеприятное. Его взгляд убедил её в том, что следовало быть настороже, и приходилось вступать в игру слов. Она ожидала нападения, мысленно готовясь к защите.

— Вы что, не собираетесь идти со мной? — с угрозой в голосе спросил Джордж.

— Нет, — просто ответила она, ожидая, чтобы он раскрылся.

— Почему? — пока ещё любезно спросил он.

— Потому что я должна проконсультироваться с моим юристом, а документ, который я подписала, к нему ещё не поступил.

Она глядела на него чистым, незамутнённым взором.

— Но его легализовал консул, у которого за границей имеются полномочия нотариуса, не правда ли? Вы что не доверяете консульской службе правительства США?

Джордж был готов взораваться.

— Нет. Я доверяю только самой себе, — С убеждённостью произнесла она, всё ещё восседая в кресле. — А консул просто легализовал мою подпись. Только и всего. Я должна дождаться, пока документ не попадёт к моему адвокату.

— Но у нас нет времени, чтобы дожидаться вашего адвоката.

'Ага! — злорадно подумала она. — Значит вы спешите. Сиё означает, что на вас нажимают из Вашингтона, так как там считают, что это важно'.

Тем не менее, у неё не было чувства уверенности. Вероника отдавала себе отчёт в том, что в ней были заинтересованы лишь до тех пор, пока она жива. Если её не станет, то многие вздохнут с облегчением. Вероятнее всего, и Джордж тоже. Поэтому следовало соблюдать осторожность и не спешить.

— Прежде, чем я начну давать показания, я должна убедиться, что наше соглашение находится у моего адвоката. Затем мне необходимо, известить моё доверенное лицо в Соединённых Штатах, что соглашение подписано, и я буду передавать имеющиеся у меня сведения.

— А вот этого вы не имеете права делать. Вы только что подписали меморандум о неразглашении.

Джордж, казалось, торжествовал. Приходилось на ходу изворачиваться.

— Моё доверенное лицо обладало всей информацией ещё до того, как я подписала меморандум.

Это было не так, потому что Аллен не был осведомлён о многом из того, что знала Вероника, но она боролась за свою жизнь, и Джордж должен быть очень заинтересован, чтобы она осталась в живых как можно дольше.

— Ну, я не думаю, что ваше доверенное лицо знакомо со всеми деталями, — довольный собой, сказал он.

'Это означает, что они прочитали мою переписку с Алленом через Интернет, — пронеслось у неё в голове. — А они могут. Интернет принадлежит им'.

— Но я вас предупреждаю, что с данного момента вы связаны меморандумом о неразглашении, и любая попытка разгласить имеющиеся у вас сведения приведёт к тому, что соглашение станет недействительным, — официальным тоном произнёс Джордж.

Затем добавил уже другим голосом:

— Включая соглашение с ИРС о ваших арестованных деньгах.

Он был очень доволен собой. Шла борьба, и Вероника не собиралась оставлять за ним последнее слово.

— Когда вы утверждали, что моё доверенное лицо не знакомо со всеми деталями, означало ли это, что вы читаете почтовую переписку граждан. Вы получили на это право?

Она наклонилась в сторону Джорджа и сделала вид, что её очень заинтересовал этот вопрос. В Америке к почте относятся так же, как индийцы к священным коровам. Джордж явно не ожидал подобного поворота.

'Пусть думает, что что-то прошло мимо внимательного ока его организации'. В конце концом, она сражалась за свою жизнь, и в этой борьбе все способы хороши.

— Вероника! Давайте не отравлять друг другу жизнь. Цель у нас одна, поэтому мы должны сотрудничать.

Джордж оставил тему почты без внимания. Видимо, посчитав, что следует сменить тон и вновь стать добрым дядюшкой, он произнёс миролюбиво:

— А сотрудничество предполагает доверие. Поэтому я предлагаю, чтобы мы записали ваши показания уже сегодня. А наше соглашение обязательно поступит к вашему юристу. Об этом можете не беспокоиться.

Но она беспокоилась. Соглашение было какой-то гарантией, что её не тронет хотя бы тандем Джордж-Геннадий Васильевич. Предстояло ещё обдумать, как защититься от других заинтересованных лиц.

— Я буду говорить, только после того, как мой адвокат получит соглашение, — её голос был твёрдым.

Джордж пожал плечами, показавая всем своим видом, что не понимает подобной глупости.

— Соглашение будет отправлено сегодня курьерской почтой, — сухо сказал он, поднимаясь с кресла.

Вероника продолжала не шелохнувшись сидеть в кресле. Джордж застыл.

— И ещё, — начала она.

Джордж явно напрягся.

— Ваш друг-полковник обещал мне охрану. Я опасаюсь за свою жизнь и не хотела бы попасть в ситуацию, когда его ребята вдруг исчезнут. Моё американское доверенное лицо может забеспокоиться и начать задавать вопросы, если от меня ничего не будет слышно.

Как ей показалось, светлая машина, которая раньше всегда за ней следовала, в последнее время куда-то исчезла.

И, подумав, добавила:

— Может быть, мне самой позвонить полковнику?

— Я сам урегулирую все вопросы с моими русскими коллегами, — ответил Джордж, глядя куда-то в пространство мимо неё.

Но у них сложилась традиция, что последнее слово должно оставаться за ней.

— ОК. В этом случае я пока не буду его беспокоить, — сказала она.

Первое, что она сделала, вернувшись в свою квартиру, — это послала письмо во Флориду:

'Аллен. Сегодня я урегулировала все вопросы с сотрудником ФБР в американском посольстве в Москве, и в ближайшее время дам показания о том, что мне удалось выяснить в отношении незаконного ввоза органов для трансплантации в США. Меня беспокоят вопросы моей личной безопасности, но представитель ФБР заверил меня, что он сможет обеспечить её, хотя я не уверена, что он способен это сделать в должной мере. Хотелось бы надеяться на лучшее. Вероника'.

Учитывая её последний разговор с Джорджем, фактически её послание больше предназначалось ему и его начальникам в Вашингтоне, чем её другу по переписке в Америке. К её удивлению ответ пришёл бысто.

'Вероника. Хотелось бы надеяться, что власти предпримут необходимые меры для пресечения незаконного оборота органов для трансплантации. Что касается вашей личной безопасности, то призываю быть максимально осторожной, так как в эту сферу, по-видимому, пытается проникнуть организованная преступность. Со своей стороны мы, члены медицинской общественности, будем внимательно следить за происходящим. Аллен'

'Молодец Аллен! — в очередной раз подумала она. — А вот теперь, ребята, вы зашевелитесь'.

Следующим пунктом программы было проанализировать ситуацию с другими участниками её истории. 'Кладбищенские' были никем без Льва и вряд-ли представляли угрозу. Тандему Лев-генерал она, по-видимому, была не интересна, покуда напрямую их не беспокоила. А вот планы Алексея Константиновича были неясны. Оставил ли он идею войти в этот бизнес? Если нет, то он мог представлять серьёзную опасность. Вероника знала систему сбыта в Америке, которой тот мог бы воспользоваться, оттеснив Льва, у которого были непростые отношения с его американскими дружками. Её худшие опасения подствердились, когда зазвонил телефон.

Вероника вела замкнутый образ жизни, поэтому любой звонок телефона вызывал у неё чувство настороженности. Могли звонить лишь враги или некоторые другие, которых трудно было причислить к друзьям. Тоже самое она испытала и на этот раз. Ей просто не хотелось поднимать трубку, но приходилось отвечать, потому что разговор мог дать ей какие-то крохи информации, которые помогли бы ей при составлении общей картины.

Звонил Алексей Константинович, который, как казалось, прочитал её мысли. Она в уме попыталась просчитать, сколько записывающих устройств включилось, когда Вероника, наконец, пересилив себя, всё же ответила на звонок.

— Ваш статус в этом городе повысился, — начал он, пытаясь быть ироничным. — Вас охраняли наши самые элитные структуры.