В руках у психопата

Мгновение счастья

Артём

Я целый год считал себя извращенцем, психом, но это нишло ни в какое сравнение с тем, что я чувствовал сейчас. Он же настоящий маньяк! Причем не просто маньяк! Все его действия выверены и хорошо обдуманы. У него есть план.

Сначала он прессовал меня молча, затем решил сыграть в игру — я добрый дядюшка, теперь, он открыто заявил о своих намерениях. Ему нужны документы и он пойдет на все, чтобы их заполучить. Убийством моих родителей он ничего не добился, сейчас у него другой способ, не менее жёсткий, я бы даже сказал, более. После смерти ты ничего не чувствуешь, ты умер, всё, точка. Это более гуманно, чем, когда тебя морально и физически унижают каждый день и ты ничего не можешь с этим поделать. А, если ты ещё и ответственен за чью то жизнь, вдобавок, когда жизнь эта тебе не безразлична, то это намного страшнее смерти.

— Я не люблю повторять дважды, но для тебя сделаю исключение. — Профессор облокотился на стол и уставился на меня немигающим взглядом. Эви сидела напряженно, опустив голову. Я прекрасно понимал, что ей хочется вскрикнуть, сказать все, что он захочет, но также, я понимал и другое: скажи я сразу, где находятся бумаги, наши жизни не будут стоить и ломаного гроша. — Где документы, Артем? Я знаю, что тебе это известно, поэтому не испытывай мое терпение — оно у меня не безграничное — и просто скажи.

— Какие документы? — спросил первое, что пришло на ум. Профессор резво вскочил и обхватил Эви рукой за горло. Сделал удушающий прием и она обмякла в его стальных объятиях. Я подбежал и, едва успел подхватить ее тело, когда он отбросил его в сторону. — Что вы делаете?! — воскликнул я в ярости. Кулаки сжимались и разжимались. Я представлял, как сверну его тощую шею и образы моих видений были так отчетливы, что я уже видел, как его безжизненное тельце с грохотом падает на пол. — Я понятия не имею ни о каких документах!

— Ты, кажется, не до конца понимаешь, что тебя ожидает в случае твоей несговорчивости. Мы можем поговорить об этом, если желаешь. Но, мне сдается ты хочешь совсем не этого. — Он поправил съехавший халат и уселся в свое кресло, как ни в чем не бывало. — В случае же сотрудничества, вам гарантирована свобода.

— Да? Кем гарантирована? Вами, что-ли? Так себе гарантия! — перетащив Эви на диван, я решительно направился к нему, намереваясь притворить в жизнь свои видения, но палец на селекторе остановил меня.

— Ну ну, Артем, не глупи. Ты же не хочешь, чтобы мои парни снова поработали над тобой? — от безысходности заскрежетал зубами, стараясь унять злость. Она сейчас ни к чему, я должен сохранять холодный рассудок, а не впадать в панику. Нужно играть по его правилам, или, хотя бы, чтобы он думал таким образом.

— Меня не радует такая перспектива.

— Я так и думал. А теперь, пожалуйста, присядь и выслушай меня. Твое молчание не приведет ни к чему хорошему, а вот, искренность и понимание спасет вам не только жизнь, но и психику. Иначе, мне придется пойти на крайние меры. — Его ухмылка, скрытая под медицинской маской, не могла спрятать безумный взгляд, которым он меня одарил. Можно только догадываться, что этот псих имеет ввиду под крайними мерами. В его богатой фантазии я почему-то не сомневался.

Я задумался. Перебирал в уме разные варианты, различные способы побега, а также, способы убийства, к которым я прибегну, как только представится случай. Он сидел молча, ожидая моего решения и по его довольной физиономии я понимал, что он уверен в моем сотрудничестве. Говорят, что выход есть всегда. Что не бывает безвыходных ситуаций. А, по-моему, тот, кто так думает, не бывал в трудных ситуациях и жил в тепличных условиях. Это настолько ошибочное утверждение, что захотелось настучать по башке тому, кто это придумал и ввел людей в заблуждение. Чувствуешь себя идиотом от невозможности найти этот самый выход, ведь какой-то смышленый парень решил, что он есть, сука. А я, блять, недоделок нихрена не могу отыскать его. Вот бы его сюда с его умом то, а то сидит где-то на песках пляжных да изголяется в остроумии.

— В детстве, играя в своей комнате, я обнаружил пакет с бумагами, но я не уверен, что это то, что нужно. — Наконец ответил я. Как бы мне не хотелось говорить ему где эти чертовы документы, ведь это наш единственный шанс остаться в живых, выбора у меня не было. Конечно, я ни на секунду не поверил ему, что нас отпустят, но надеюсь, что прикончат нас не сразу и время подумать о побеге у меня будет.

— Это все? Или ты забыл упоминуть какую-нибудь незначительную деталь?

— Бумаги находятся в моей комнате под половицей возле кровати. Там еще такое кольцо, за которое можно ухватиться. Это все. Когда нас отпустят? — на его порядочность я не надеялся, но уточнить все же следовало. Эви зашевелилась и сонным взглядом оглядела вокруг.

— Как только мои ребята привезут бумаги, можете быть свободны. — Отмахнулся он. — Сергея ко мне. — Приказав сотруднику доставить к себе своего человека, добавил: — Но, ты же понимаешь, что мне нужны гарантии вашего молчания?

— Понимаю, и готов на все, чтобы ваша душенька была спокойна.

— Вот и отлично, значит, договоримся. Можете быть свободны, — он расхохотался от своей шутки. — Простите за каламбур! Свободны, немного не то. Вас проводят в ваши апартаменты. — Постучав, вошел наш охранник — тот, которого мы с Эви повязали — и неприязненно посмотрел на нас.

— Вызывали, док?

— Да. Проводи молодых людей в палату и живо ко мне.

По дороге нам перепали угрозы от этого хмыря — его месть будет ужасной, как только старик даст добро. Он упражнялся в методах ухищренных пыток, которыми он нас одарит, но дальше слов не заходил. Видно напарник проинструктировал его, что пока мы неприкосновенны.

Моя голова склонилась к ней, губы прижались к обнаженному плечу. Эви испустила блаженный вздох. Горячий язык прошелся по плечу, обследуя каждый мускул и косточку. Язык неторопливо прошелся вверх по плечу до самой шеи, оставив влажный след на коже. Рука сжала грудь, прикрытую платьем. Большим пальцем поглаживал ее торчащий сосок через ткань, а губы врывались с нетерпением в её рот.

Сняв платье, спустился ниже, стал нежно сосать ее набухшую грудь, любимая расслабилась и наслаждалась влажным предвкушением главного. Пальцами перешел на попку, тиская, лаская и дразня, проникая во влажную расщелину. Она вздохнула и вздрогнула, когда мой язык проник в ее ухо, быстро двигаясь взад и вперед. Непроизвольно стиснув ноги, напрягла бёдра, словно предвкушая, когда мой член будет двигаться в том же ритме, в каком сейчас орудовал язык.

Я опустился перед ней на колени. Она тихонько хихикнула и попыталась отступить назад, но я оказался проворнее. Крепко ухватил ее за попу и, подтянув к себе, удерживал прямо перед лицом. Вдохнул ее запах, чистый и нежный, замешанный на аромате страсти. Я сгорал от желания, несмотря на боль во всем теле. Это наша первая близость, с тех пор как…

Увидел блестящий от влаги клитор и, как зверь, почувствовал волнующий запах её возбуждения. Я приложился ртом к ее киске и с наслаждением сжал руками ее упругую попку. Она была здесь, со мной, реальная, податливая и жаждущая. Я поцеловал ее, и она обхватила меня руками за волосы, притягивая ближе. Я пожирал эти шелковые губы, целовал, кусал и сосал их, смачивая своей слюной, пока не почувствовал резкий вкус ее влаги. Эви вцепилась в мои плечи, царапая их короткими жесткими ногтями, нашептывая мне "Возьми меня, любимый". Ещё больше теряя голову, крепче ухватил ее попку, а мой напряженный член беспомощно бился в штанах, пока я облизывал влажную дырочку, пытаясь проникнуть в нее языком.

Затем обвел языком набухший клитор, обхватил ртом полностью, засосал его легонько, и шлёпнул по нему ладонью. И она тут же, застонав, кончила. Я удерживал ее сотрясающееся в судорогах тело, крепко вцепившись губами в истекающее влагалище, чтобы довершить оргазм. Ее пальцы ослабили хватку на моих плечах, а бедра перестали дрожать.

Быстро поднявшись после полученного удовольствия, Эви стащила с меня штаны и облизнула головку, обтянутую гладкой кожей. Стараясь поймать прозрачную липкую каплю, наслаждалась вкусом и ощущением трепещущего члена во рту. Она удовлетворенно вздохнула, когда мои руки легли на ее плечи. Следующим движением она уже оказалась лежа на спине.

— Раздвинь ноги, — приказал я, и тут же, не дожидаясь, сам ухватил ее за правое колено и резко отодвинул ее ногу в сторону. Она так распалилась, что не ощущала ни малейшего смущения, оттого что ее тело, было выставлено напоказ. В её глазах я увидел желание, которого никогда не ожидал от неё.

— Блять! — воскликнул я. — Как же я хочу тебя!

— Ну, давай же, — прошептала она, закрывая глаза. Я лег на нее всем весом и одним мощным толчком вошел в неё. Увидел, что она стиснула зубы, чтобы не закричать. Не отрывая глаз от ее лица, с силой погружался в ее лоно.

Я впился в ее губы поцелуем, её глаза обволокло туманом страсти, и они потемнели. Продолжал без устали толкаться резкими глубокими толчками, трудясь над ее телом. Она отвечала, подмахивая бедрами.

— Артем!.. только не останавливайся. Я сейчас кончу.

Она старалась не исцарапать меня, хотя ей это не удавалось, а я не давал ей подняться. Все ее тело сотрясали сладострастные спазмы, пока я буквально вколачивал ее в матрас.

— Да! — торжествующе взвизгнула она. Последние судороги еще пробегали по её телу, но мышцы начали расслабляться.

Я дал ей отдохнуть несколько долгих секунд и снова с силой вошел в нее, и мой собственный оргазм накрыл остатки ее чувственного взрыва. Эви приподнялась и поймала губами мой дрожащий стон, прорвавшийся сквозь стиснутые зубы. Бурно кончая в неё, я не замечал ее поцелуя, губы были слишком плотно сжаты. Но затем, без предупреждения, мой язык проник в ее рот, жадно и властно впиваясь в ее губы, кусая, засасывая. Она упала спиной на матрас, я последовал за ней, покрывая поцелуями ложбинку между грудями, спускаясь языком к пупку. Эви тяжело дышала, обессиленная, покорная, но я не отпускал ее. Мои губы блуждали по ее телу, боясь, что этот миг счастья скоро закончится.