Пленники чести

Глава XI

Ветер гнал по небу угрюмые серые тучи, между гранитных глыб, укрытых пледами бурых побегов и изумрудным мхом, с таинственным шорохом метались опавшие листья, походившие на искусно замаскировавшихся гномов, о которых так много говорят Норвежские саги. Ветви огромных дубов скрипели и стонали, точно на них раскачивались невидимые черти. Поневоле в эту сумрачную осеннюю пору взгляду даже закоренелого скептика начинали мерещиться самые разные существа. Вряд ли у кого-то в это время возникло бы желание прогуливаться среди долины, лежавшей у подножия крутого скалистого холма, чьим родителем в своё время стал древний ледник. Среди местных ходила легенда, что холм некогда был великаном, наводившим ужас на жителей этих мест. У его подножия тёк бурный ручей, омывая и обтёсывая пёструю гальку. Говорили, что великан на этом самом месте повстречал принцессу фей, она сидела под раскидистым дубом и напевала прелестную песню. Великану понравилось пение, но лишь только он подошёл к принцессе, как та в испуге хотела бежать, но великан успел схватить её за руку, так что та не смогла ускользнуть от него. Долго великан уговаривал принцессу фей стать его женой, умоляя её всеми богами, но та отвергла его и наложила на себя заклятье, обратившись в звонкий ручей. Великан, поражённый этим поступком, остался неподвижно сидеть у ручья, слушая голос принцессы фей, заключённый в плеске воды, проливая по любимой горькие слёзы и постепенно каменея.

Народной фантазии свойственно создавать романтические истории, чтобы очеловечить дикую природу и сделать её ближе к себе. Правда, если смотреть на холм со стороны деревни, когда лучи заходящего солнце освещают каменные вершины, поросшие сосняком и густым подлеском из намертво сросшихся терновых кустов, он и правда похож на огромную фигуру человека, печально сидящего у звонких потоков прозрачной воды. Впрочем, у местных есть не только такие легенды, но и леденящие кровь истории о пропадавших в этих местах детях, о найденных среди скал коровах, чьи туши неведомая сила раздирала надвое, и о путниках, которые, не вняв предостережениям, пускались ночью в путь, а утром их находили совершенно обезумевшими, и многие из них так и не смогли оправиться от ночного кошмара. Однако никто с точностью так и не мог сказать, что же было причиной всех этих жутких событий. Собиратели легенд иногда за кружкой эля в трактире делились всевозможными историями и высказывали предположения, что это гнев и печаль окаменевшего великана выходят наружу и оттого и случаются необъяснимые и чудовищные происшествия.

Этот же осенний день, клонившийся к закату, не внушал путнику никакой романтики, скорее заставляя вспомнить о кошмарных слухах и поторопиться домой. Чьи-то маленькие ножки, обутые в дешёвые башмачки, звонко стукали о камни угрюмого холма. Ребёнку явно хотелось забраться на самую макушку застывшего великана и посмотреть сверху на долину и домики фермеров, выстроившиеся в линию у кромки леса. Цыганёнок, ловкий как кошка, взбирался по крутому склону. Он был похож на дикого проворного зверька. Ему было безумно любопытно, что лежит там — за краем этого холма. Он легко пролезал между стволами сосен, росших практически вплотную друг к другу, вёртко пробирался сквозь кустарник и энергично взбирался на самый верх. Внизу он заметил двух всадников, медленно ехавших по просёлочной дороге, крупы их лошадей мелькали за каменной изгородью, сложенной ещё лет двести назад. Зоркие глаза мальчика смогли рассмотреть, что один из всадников походил на военного, а с ним ехала красивая барышня. Впрочем, эти двое нисколько его не заинтересовали, и он продолжил своё опасное восхождение. Камни сыпались вниз из-под его ног, и чтобы не упасть, он то и дело хватался за голые ветки густых кустов.

Тем временем Александр Иванович и Наталья Всеволодовна (а именно их и заметил мальчик) ехали как раз вдоль холма и уже приближались к переправе через ручей. Внезапно в кустах раздался треск, точно через них продиралась стая собак. С громким стуком в воду полетели камни и куски сухих веток. Лошади фыркнули и попятились в сторону от неожиданности. Молодые люди с тревогой посмотрели наверх, но ничего увидеть им так и не удалось.

— Джанко! — неожиданно разрезал тишину громкий женский крик. — Джанко! На помощь! Джанко упал!

— Скорее, надо помочь! — выкрикнул Александр, поворачивая своего Вихря.

— Будь осторожен! — крикнула Наталья ему вслед.

Ориентируясь по голосу неведомой женщины, звавшей откуда-то из-за высокого выступа, поручик направился на шум, взобрался на пологое подножие и увидел, как на отвесной скале, прижавшись всем телом к склону, висел маленький мальчик. Он с трудом держался маленькими ручками за изогнутый грубый корень сосны, торчавший между камнями. Медлить было нельзя.

— Спаси его, барин! — крикнула какая-то женщина, бросаясь к Александру и указывая на висящего над пропастью мальчика.

— Держи коня! — крикнул Александр, спрыгивая на песчаный склон холма.

Мальчик медленно соскальзывал вниз и отчаянно кричал, зовя на помощь. Поручик с невиданной ловкостью быстро взбирался на холм, песок и камни сыпались у него из-под ног, руки скользили, в глаза летала пыль, колючий кустарник цеплялся за полы шинели и царапал в кровь оголённые руки. На небольшом уступе Александр осмотрелся, переводя дух. С вершины мальчика было уже не достать, он висел на корне слишком далеко от кромки крутой вершины холма. Медленно поручик стал пробираться к тому месту, над которым завис несчастный ребёнок. Из-под ног Александра продолжали сыпаться камни. Шаг, ещё один, и вдруг нога соскользнула, и поручик сам повис над бурлящим потоком, на дне которого ждали свою жертву острые камни. Преодолевая боль и страх сорваться, Александр Иванович оттолкнулся от песчаного выступа и смог ухватиться за шершавый валун, вмурованный в отвесную стену холма. Увидев это Наталья, следившая за ним с замиранием сердца, закрыла лицо руками и горячо взмолилась Господу, умоляя его сохранить жизнь возлюбленному. Тем временем, Александр медленно продвигался вдоль склона, хватаясь за каждый выступ.

— Помогите! — жалобно стонал мальчик, вися в нескольких метрах над головой поручика.

Сил у него почти не осталось, и он неудержимо соскальзывал вниз.

— Не двигайся! — крикнул ему Александр. — Держись, я уже иду!

Но мальчик продолжал соскальзывать. Он изо всех сил хватался за корень, раскачиваясь на нём, как на верёвке, но становилось только хуже. Корень вот-вот мог оборваться, и тогда мальчику грозила бы смерть. А тем временем поручик начал подниматься к ребёнку, сам рискуя сорваться в пропасть. Наконец он достиг очередного выступа, до несчастного мальчика оставалось не более полутора метров, но это расстояние было сплошной скалой. Не допуская и мысли отчаяния, Александр двинулся вверх, царапая шершавый гранит. Но тут произошло как раз то, чего он больше всего боялся: корень старой сосны не выдержал, и маленький Джанко полетел вниз навстречу своей смерти.

Потом поручик сам не мог объяснить, как всё случилось, он не мог вспомнить, ни что произошло, ни как ему вообще хватило сил удержать мальчика и не упасть вместе с ним. Он помнил только странную вспышку перед глазами, резкий рывок, и вот он уже крепко держал мальца за руку, прижимая его к склону холма. Словно во сне он спускался вниз, держа на руках перепуганного притихшего ребёнка. Наконец они стояли на твёрдой почве, оба испуганные и дрожащие, как в лихорадке. Со стороны деревни к ним мчались несколько всадников. Всё было как в бреду.

К спасителю и спасённому бросились две женщины. Наталья кинулась на шею Александру и крепко прижалась к его груди, не в силах удержать радость от того, что тот остался жив и спас человека. Мальчик же бросился к женщине, которая начала ругать и бранить его на непонятном языке, а мальчик заливался слезами и отвечал ей что-то невнятное. Подъехавшие мужчины остановились, и, соскочив с сёдел, тут же подбежали к ребёнку. Только теперь поручик заметил, что это были цыгане. Один из них, высокий плотный мужчина с густой, чёрнее воронова крыла, бородой и длинными чёрными волосами, тронутыми на висках серебром благородной седины, горячо обнимал мальчика и что-то говорил стоявшей рядом женщине. Но когда поручик взглянул на неё, то очень удивился, ибо перед ним стояла не мать ребёнка, как он думал, а юная девушка, чью голову покрывал капюшон просторного серого плаща. Девушка между тем пристально смотрела на Александра своими огромными глазами, сверкавшими буйным огнём неукротимой цыганской страсти. Двое других мужчин стояли рядом и горячо что-то обсуждали. Но тут поручик словно пришёл в себя, и, взглянув в преданное, испуганное, как у маленькой девочки, лицо Натальи, ещё крепче обнял её, внезапно представив, что мог больше не увидеть своей любимой.

Минуту спустя, она вытирала своим платком грязь с его лица и нежно улыбалась ему, глядя прямо в глаза. Размеренной походкой по хрустящей гальке к ним подошёл тот самый цыган, что недавно обнимал ребёнка.

— Спасибо тебе, барин, — произнёс цыган, крепко пожимая ему руку. — Ты мне сына спас! Единственного сына! Ввек не забуду! Ты мне теперь как родной стал!

— Не стоит благодарности, так поступил бы всякий, — смущённо ответил Александр Иванович, растерянно глядя на цыгана.

Он казался огромным, на плечах его был распахнутый дорогой тулуп, под которым виднелась расстёгнутая чёрная жилетка и атласная фиолетовая рубаха, а на груди на золотой цепочке висел круглый затейливый амулет.

— Что не стоит, дорогой! Ты мне родного сына спас! Ты весь мой род спас! — продолжал цыган, похлопывая поручика по плечу.

— Это всё Кхаца твоя недосмотрела, Тагар! — произнёс кто-то из мужчин.

— Она сама ребёнок! — вспылил Тагар, прибавив что-то по-цыгански.

Между тем, молодая цыганка подошла ближе, не сводя с Александра пристального взгляда жгучих глаз.

— Это моя дочь, Кхаца, — произнёс чёрноволосый цыган. — А я Тагар, — цыганский барон! Мальчика Джанко зовут. А как мне, драгоценный, величать своего названого брата?

— Меня зовут Александр Иванович, а это Наталья Всеволодовна Уилсон, воспитанница покойного господина Уилсона, владельца этих земель, — слегка наклонив голову в знак уважения, произнёс поручик.

— У нас всё проще, Александр, — произнёс Тагар, — мы зовём всех на ты, и короля, и нищего, и судью, и преступника. Рад тому, что вы люди благородные! Вы спасли ребёнка, а ребёнок святое для цыгана! Всё, что мы можем сделать, мы с радостью для вас сделаем! У нас сегодня праздник! Вы наши гости!

— Благодарю, вас, но мы немного торопимся, — начал Александр Иванович, вспомнив о том, что они сбежали из замка по тайному ходу, даже не предупредив друзей о своей авантюре.

— Э, драгоценный, не откажи мне! — радушно улыбаясь, произнёс цыганский барон. — Будь нашим гостем! Ты нам теперь родня! Просим тебя!

— Мы не потеряем много времени, да и отдых не повредит, — скромно произнесла Наталья, взглянув на Александра своими лучистыми ясными глазами.

— Хорошо, мы будем гостями на вашем празднике, — улыбаясь, ответил Александр, взглянув на Наталью Всеволодовну.