Армия короля Франции

Великие бароны, крупные и мелкие сеньоры

Великие бароны лишь подражали королю. Для участия в формировании армии у них было две возможности: призвать собственных вассалов или нанять воинов за деньги.

В случае внешней экспедиции (крестовый поход, например), регулярно использовался наем войск. Например, в 1282 году, когда граф Артуа отправился на помощь своему дяде Карлу Анжуйскому, королю Сицилии, который пытался подавить восстание Сицилийской вечерни, он заключил договора с несколькими рыцарями. Жан де Бринвеске обязался служить в течение одного года за плату в 330 турских ливров, половина из которых выплачивалась сразу, а вторая половина — через шесть месяцев. Существовало несколько вариантов расторжения договора, а именно, в случае, если Карл Анжуйский больше не нуждался в в услугах нанимаемого, если у самого графа Артуа было слишком много воинов, если король Франции отозвал графа к себе на службу и если умирал сам Жан. Во всех этих случаях сумма, причитающаяся Жану (или его наследникам), соответствовала фактическому сроку службы. Если он получил бы больше, чем должен был по сроку службы, ему пришлось бы вернуть излишек, а если он отказался бы служить, то ему пришлось бы предоставить за себя замену (что также должны были сделать его наследники в случае его смерти).

Основным преимуществом системы наёма войск являлось то, что она предоставляла относительно профессиональные войска. С другой стороны, он предполагала высокую стоимость наёма относительно небольшого числа воинов. Это объясняет, почему феодальные обязательства не были полностью отвергнуты. По традиции, когда великий барон или знатный сеньор призывался королем в армию, он, в свою очередь, созывал своих вассалов. Последние были обязаны ему военной службой, особенно если он сам призван на службу королю. В этом случае сюзерен имел полное на созыв своих вассалов. Конечно, не все из них действительно следовали за своим сюзереном на службу к королю, так как из числа явившихся он выбирал тех, кто был ему действительно нужен, чтобы достойно предстать перед государем.

Важным моментом является и то, что с юридической точки зрения вассалы великих баронов подчинялись не королевскому приказу, а призыву своего непосредственного сюзерена. Естественно, в последней трети XIII века, как уже было сказано, бальи и сенешали пытались напрямую обращаться к арьер-вассалам короля, в то время как их сюзерены старались любой ценой сохранить свои права на созыв собственных вассалов: например, это было одним из требований, баронских лиг 1314–1315 годов. Однако следует быть осторожным, оценивая последовательность королевской политики. Во многих случаях, задолго до появления лиг, король, казалось, соглашался с баронами, которые требовали уважать их прерогативы. Ордонанс в феврале 1295 года напомнил, что вассалы должны служить своему господину "согласно тому, что требует их фьеф и согласно их состоянию"; срок обязательной службы должен был соблюдаться и только после его истечения вассал мог получать жалование[292]. Другими словами, хотя плата за службу имела тенденцию заменить феодальные обязательства, последние, при Филиппе Красивом были еще в силе.

Вот что, примерно в 1280–1290 годах, записал Филипп де Бомануар когда он составлял Coutumes du Beauvaisis (Кутюмы Бовези): "Те, кого призывают помочь своим сюзеренам против их врагов или помочь им защитить свой дом, не должны отказываться или искать отсрочки. И если они не выполняют приказа или просят отсрочки, значит, они плохо хранят преданность в своему сюзерену. И когда они подводят своего сюзерена, когда он так в этом нуждается, они заслуживают того, чтобы лишиться своего фьефа". Далее Бомануар продолжает: "Когда они призваны для помощи своему сюзерену или для охраны владения своего сюзерена, их сюзерен должен разумно обеспечивать их расходы с первого дня, когда они покинули свой дом; так же, если они вызваны в графское войско [Клермона, как пишет Бомануар для графства Клермон] или в королевскую армию, куда их может привести их сюзерен". По мнению Бомануара феодальная служба была обязательна: вассал обязан был служить под страхом потери своего фьефа; с другой стороны, понесенные им расходы должны были оплачиваться с первого дня службы — в графстве Клермон, в отличие от Нормандии, не было срока бесплатной службы. Далее Бомануар утверждает, что вассал не обязан был помогать своему сюзерену в случае нападения на другого сеньора за пределами фьефа; единственным законным условием для вассала покинуть земли своего сюзерена является "указ государя". Бомануар также приводит некоторые конкретные детали того, как осуществлялся призыв вассала: сюзерен посылал одного из своих сержантов во владения своего вассала и если последнего там не было, необходимо было известить его соседей, которые должны были передать вызов[293].

Большинство архивов светских сеньоров в основном не сохранились. По счастливой случайности до нас дошли те, что были изъяты у фаворита Филиппа III Пьера де Ла Броса во время его ареста в 1278 году. Среди сохранившихся документов есть досье, которое очень хорошо иллюстрирует отношения между сюзереном и его вассалами. Пьер де Ла Брос получил во владение от короля несколько сеньорий и поэтому он стоял во главе целого ряда знатных вассалов. Из них известны шесть: четыре рыцаря, один оруженосец и одна благородная дама. В сентябре 1276 года Пьер де Ла Брос, будучи вассалом короля, получил вызов в Советеррскую армию, и, в свою очередь, созвал своих вассалов. По причинам, которые нам неизвестны, он освободил их от обязанности следовать за ним в королевскую армию, потребовав при этом письменные обязательства, что они в будущем будут ему служить, несмотря на полученное от него на это время освобождение. Случай Пьера де Ла Брос не был единичным. Можно даже предположить, что при каждом королевском вызове все сеньоры заставляли своих вассалов предстать перед ними, прежде чем оставить одних и отослать других. Вызов от сюзерена был одним из проявлений его превосходства над вассалом.

Как это часто бывает, сохранившиеся документы касаются, прежде всего, нарушений в системе феодального призыва. В ноябре 1298 года вассал Карла де Валуа по имени Фуке лишился своего фьефа за нерадивую службу[294]. В июне 1299 года Гоше де Шатийон вступился за другого вассала графа Валуа, некоего Симона де Эмери, чтобы освободить его от караульной службы, которую он должен был нести один месяц в году в Турнане, так как Гоше сам в нем нуждался[295]. Некоторые споры решались Парламентом. В 1276 году, получив вызов в Советеррскую армию, Гийом Бертран, нормандский сеньор, в свою очередь, вызвал одного из своих вассалов, чтобы тот сопровождал его в армию короля. Этот вассал, которого звали Гийом де Фонтене, по какой-то причине уклонился от вызова. Чтобы заменить его, Гийому Бертрану пришлось нанять другого рыцаря. Вернувшись домой, он потребовал от своего не явившегося по вызову вассала компенсацию в размере 100 ливров, в которые нанятый рыцарь ему обошелся. Дело последовательно рассматривалось в суде Кана и Казначействе Нормандии, а затем попало в Парижский Парламент. В свою защиту Гийом де Фонтене утверждал, что в Нормандии владельцы некоторых фьефов были освобождены от службы в королевской армии и его фьеф относилась именно к таковым. В итоге Парламент вынес решение в пользу Гийома де Фонтене против его сюзерена[296].

Весной 1302 года Жан де Люзарш последовал за своим господином, Пьером де Шамбли, который присоединился к армии графа Артуа. С собой Жан взял трех рыцарей, чьей службой он был обязан своему сюзерену. Все они остались живы в битве при Куртре. Но затем Жан де Люзарш заболел. Поскольку король запретил кому-либо покидать армию, Жан обратился к маршалам Франции за разрешением вернуться домой. С их разрешения Жан оставил трех своих рыцарей в армии, а сам вернулся домой. Кампания завершилась в октябре. По возвращении Пьер де Шамбли конфисковал земли Жана де Люзарша на том основании, что тот уехал службы без его разрешения. Тяжба между сюзереном и его вассалом длилась три года, прежде чем был достигнут компромисс: в обмен на передачу Жаном де Люзаршем земель, приносящих доход в 50 турских ливров, Пьер де Шамбли отказался от службы трех его рыцарей. Примерно двадцать лет спустя земли Пьера де Шамбли были в основном конфискованы королем и тогда сын Жана де Люзарша потребовал аннулирования заключенного его отцом соглашения, которое было для него невыгодно[297].

Все эти примеры являются лишь отдельными случаями. Однако они показывают, что служба в королевской армии оставалась реальной обязанностью, от которой светские сеньоры не могли, без последствий для себя, отказаться.