Александр Иванов

Матерое прощание (Валентин РАСПУТИН)

Олень в воду написал в августе.

Оттого и поднялась Ангара, затоплять стало остров и деревню.

Да тут еще где-то ГЭС городить начали, Евтушенка туда из Америки приехал, в общем, пошло дело.

Вот-вот затопит!

Старик Богувдул мог только рычать и матюкаться. За то и любили его старухи: как загнет — так и вспоминается молодость…

Старухи собирались за самоваром, жгли лучину, скырныкали, жулькали, прукали и говорели, говорели:

— Опосле вчерошного, значитца, навроде лутше посередь.

— Однуё назадь утресь-то присбираться. А куды от ее?

— Да хошь туды! Куды доржим.

— Издрябнем. Здря-я-а!

— Ниче! Сколева тутака тростить, ишо тамака надоть тепери вяклить…

— Опеть дожжик, то ли ишо че?

— Ли че ли?

— Хуть седни ослобони, осподи, остатний раз ночесь очураться!

— Дак ишо щас об етим самдели не как-нить, а покуль с им страму отерпать…

— В грудях тошно…

Не разговоры — наслаждение! Кто понимает…

Но как ни бодрились любимые героини моих романов, пришло время отдавать Богу душу.

Посреди острова очередь образовалась, приемный пункт в старой бане открыли. Бог на катере приплыл из Иркутска.

Отдали — и всем легче стало.

Дурноматом рычал Богувдул.

Ангара разливалась. Только рыба дохла от прозы и пессимизма.