Александр Иванов

Он может, но… (Николай ДОРИЗО)

Нет, жив Дантес,

Он жив опасно.

Жив вплоть до нынешнего дня.

Ежеминутно,

ежечасно

Он может выстрелить в меня.

___

Санкт-Петербург взволнован очень.
Разгул царизма.
Мрак и тлен.
Печален, хмур и озабочен
Барон Луи де Геккерен.
Он молвит сыну осторожно:
— Зачем нам Пушкин?
Видит Бог,
Стреляться с кем угодно можно,
Ты в Доризо стрельни,
сынок! —
С улыбкой грустной бесконечно
Дантес
взирает на него.
— Могу и в Доризо,
конечно,
Какая разница,
в кого… —
Но вдруг
лицо его скривилось
И прошептал он
как во сне:
— Но кто тогда,
скажи на милость,
Хоть словом
вспомнит обо мне?!.