Бывшие в министерстве магии. Нам ведьмак (не) нужен

Развязка (3)

* * *

Страшно вспоминать, какими словами на меня смотрел Верстен, когда явился после моего сообщения в квартиру мадам Армс. Пожилая безопасница блаженствовала – кутерьма в ее квартире доставляла ей удовольствие, а внезапно узнавший ее дядечка и вовсе привел в неописуемый восторг. Так что Ворла радостно предоставила свою жилплощадь для следственных дел.

Присутствие кучи постороннего народа помешало Адаму на меня поорать за своеволие, а когда мы, после сотен вопросов, которые мне задали, вернулись к нему домой, и вовсе остыл. Может вовремя вспомнил, что меня от него тошнит и не стал расшатывать и так довольно взрывоопасную психику беременного огненного мага.

Он вообще стал относится ко мне, как древней вазе из хантийского фарфора, готовой рассыпаться от малейшего прикосновения. Сначала это умиляло, потом стало раздражать, и я решительно попросила его прекратить вести себя как ид… истинные темные ведьмаки себя не ведут.

С поимкой Ингис дело пошло веселее.

Меня как-то неожиданно быстро оправдали. Только для дачи показаний продолжали приглашать. Я присутствовала на слушании, когда обвинили и осудили Ингис.

Она даже не отпиралась. Практически гордясь тем, что сделала, рассказала все. Как после гибели мужа и бездействия властей в расследовании несчастного случая сама пришла к его родственнику, мастеру Го, выходцу из Верма. Оказывается тот давно поддерживал учение и принципы “Счастья всем” и именно поэтому покойный супруг особых контактов с дядюшкой не поддерживал. Не любил фанатиков. Ингис явилась к артефактору с почти что готовым планом, как уязвить систему и посеять хаос и неразбериху. Дядюшка впечатлился, связался со своими соверниками и понеслось.

Ингис призналась, что помогла с кражей артефакта в Верме, разработав амулет-прерыватель и подав идею, как можно спрятать сегменты. Как помогла Го Пельтцеру получить патент министерства на изготовление расходников для охранных систем, как показала и как сама собирала и зачаровывала заряженные магией хаоса поддельные печати, которые распространялись в Лагарде и за его пределами совершенно легально.

Как соблазнила, предварительно подпоив приворотом начальника оперативного отдела Ройма и уговорила помогать, сыграв на его былой дружбе со своим погибшим мужем и желании занять место начальника управления по предотвращению и устранению магических происшествий и катастроф. Как пыталась одурманить Адама, подсыпав в кофе опасное зелье. Как хотела, уже чисто из личных побуждений, избавиться от меня, случайно влезшей в дело и испортившей столько чудесных планов и задумок.

В этой истории слепой мести за мужа больше всего мне было жаль детей Ингис. Постоянно работающая мать это одно, но мать, сидящая в тюрьме, – совсем-совсем другое.

Берена Ройма лишили должности и званий, и отослали куда-то в поселение на границу с орчанскими степями простым оперативником. Бойкий защитник сумел представить приворот, которым опоила оборотня мстительная Ингис, как смягчающее обстоятельство и выторговать у суда относительную свободу для своего клиента.

Фааль за свои контрабандные связи отделался условным сроком, подпиской о невыезде и внушительным штрафом. Плюс ко всему, его, вынужденно раскрывшего свое демоническое инкогнито, обязали помогать в поиске частей артефакта. Хотели привлечь и меня с моей чувствительностью на магию хаоса, но тут уже Адам встал в позу и чуть ли не на всех углах трезвонил о моем интересном положении. Причем так, что самый прожженный служака устыдился бы использовать беременную магессу в качестве розыскной собаки.

Мне с почетом и наградами вернули мою должность. И даже секретаря. Я была безмерно рада. И Фааль был рад. Ведь мы чудесно сработались. Ко всему прочему мне непременно был нужен кто-то вроде него, чтобы держать Верстена в тонусе. Адам просто бесподобен, когда начинает сверкать глазами, заставая меня с Лайдом в двусмысленных ситуациях.

Кстати, я познакомила Лайда с Ворлой и у Фааля теперь новая страсть. Подозреваю, что в свободное от работы время, а иногда и вместо работы, мой идеальный секретарь строчит детективную пьессу. Хорошо бы о сыщике-оборотне, а не об огненном маге, явившемся работать в министерство после ссоры с невестой. Увы, в женщину, ведущую расследование, действительно никто не поверит. Меня в моих форменных штанах до сих пор не слишком серьезно воспринимают, пока не начинаю тыкать в нос удостоверением и дымиться.

А еще я стала полноправным начальником отдела, что изначально и задумывал Адам. Теперь у меня в подчинении имелось было трое шустрых ребят, а я только возилась с документами и лишь иногда, когда становилась скучно, брала несколько инспекций в городе.

Магис Копф был торжественно представлен мне мамой как мой отец. Он так и главенствует в департаменте правопорядка и старательно не делает мне поблажек. Но мой кабинет отремонтировали как-то уж очень быстро и качественно. Даже в закутке поменяли начинку. Теперь там еще более современная душевая, а диван раскладывается в длину и очень удобный, хоть и узковат для двоих. Мы с Адамом проверяли. Из прежнего в кабинете остались только подаренные теперь уже мужем на мое рабочее новоселье те самые синие шторы.

Мы узаконили наши отношения очень скромно, без гостей и похожего на торт платья. Правда, на мне в тот день были мои чудесные красные туфли, которые Адам трепетно сохранил, и они очень эротично смотрелись на белом ковре гостиницы, где случились наши первые несколько брачных часов.

Адам все-таки продал свою квартиру. И я свою. И мы купили дом. Никаких соседей на расстоянии десяти метров и магические заглушки на окнах от подглядывания – красота в два этажа с небольшим двориком. Мракис шуршит по кустам и расхаживает по комнатам с таким видом, будто это он нас к себе пожить пустил. А супруг не оставляет надежд втолковать своему фамильяру, что это, в первую очередь, наш дом.

Наш… Как хорошо звучит. Один на двоих. Пока что. Третий появится совсем скоро. Мы оба с нетерпением ждем его или ее появления.

Да-да, и Мракис, ты тоже ждешь, куда без тебя.

И мне совершенно все равно, кто это будет, мальчик или девочка. Адам говорит, что ему тоже, но я-то знаю, что он, на самом деле, мечтает о сыне. Особенно когда обнимает меня, гладит по округлившемуся животу и урчит.

Ах, это ты, Мрачик? Хороший котик.

И тогда я прижимаюсь к нему спиной, уютно устраивая голову на его плече, чувствуя, как его губы касаются моей макушки, счастливо улыбаюсь говорю:

– Я обожаю тебя, Адам Верстен.

Конец.