Бывшие в министерстве магии. Нам ведьмак (не) нужен

Откровение

Адам Верстен, едва ли не дрожа от нетерпения и… да, теперь и от возбуждения тоже, сжимал в кулаке плотную темно-синюю ткань с серебристым отливом. Эти шторы всегда нравились Фей, он ей в кабинет такие же попросил повесить, перед ее первым рабочим днем. Кабинет был ужасен, но это дело поправимое, так Адам считал. И теперь считал. Отсчитывал вслед за постукивающим в лаборатории маятником, и считал вдохи и выдохи, наблюдая сцену в экипаже: Фааль, Фейна, вид сверху. Нервы как поднялись, так и не думали опускаться. Но ничего, вот-вот дозреет отвар и станет полегче.

Отпустил штору и принялся вертеть браслет зума. Пальцы чесались пройтись по активатору и набратьеекод. Зачем? Да просто так. Раньше они с Фей часто это делали. Посылали друг другу милые сообщения вроде “Я в порядке”, “Жду дома”, “Скучаю”... Адам содрал с руки браслет и швырнул куда-то. Устройство вибрировало, но это не Фей пыталась до него достучатся, а прочие ведьмаку были неинтересны. Даже если с работы – он сейчас не способен ни подчиняться, ни тем более, руководить. Первый же целитель запрет в специзоляторе. Сам. Все сам.

И к окну лучше бы вообще не подходил. Теперь хотелось не только “объект”, но и придушить этого лощеного хлыща, ее секретаря.

Слишком уж хорош был Лайд Фааль, услужлив, вежлив, предупредителен, аккуратен, пунктуален, педантичен в отчетах, предельно корректен, знал грань между фамильярностью и допустимой долей неформального общения с вышестоящими… Идеален. Подозрительно идеален. Пара ребят Ройма таскались за ним уже несколько дней.

Ройма тоже придушить не помешало бы. Но у Бера шея, как у медведя, что логично, ведь он и есть медведь. Не очень-то придушишь такого, если только из-за угла дубинкой шваркнуть.

Пока Адам копошился в аптечке у оперативников, слышал, как те трепались про Фей и про то, что Ройм ее куда-то пригласил, и еще про какие-то ставки. И при этом странно на него косились. Но в тот момент Адаму все было фиолетово. До сих пор еще немного по краю зрения мельтешит. Прав аптекарь, магически усиленная формула. Побочный эффект после того, как он собственноручно добавил “искру” в первый состав.

Фей подошла ближе к дому и ее больше не было видно.

Адам заглянул в лабораторию. Горелка тлела, отвар был почти готов. Еще немного подождать.

Раздался звук колокольчика.

“Фей!” – громыхнуло внутри.

Верстен рванулся к двери, едва не проломив ее своим лбом.

На пороге стояли мальчишки и кот.

– Сэр, это ваш кот? – настороженно спросил один.

Еще бы, Адам понимал, что вид у него сейчас такой, что даже сорное ведро не доверишь, не то что кота.

– Он у вас под дверью сидел и смотрел на кнопку сигнала, – сказал второй.

– Мы позвонили, – хором.

– Мра! – сказал фамильяр и прошествовал в квартиру, протерев по ногам боком и хвостом.

Адам собрал разбегающиеся по сторонам мысли, порылся в кармане и выдал детям вознаграждение. Кажется, перестарался – слишком уж обрадовались. Неважно. Но что Мракс тут делает, когда ему велено за Фей присматривать?

Маятник в лаборатории замолчал. Адам, второпях расплескав часть (фиолетовой!) жидкости на столешницу, налил отвар в широкую чашку, чтоб быстрее остыл, выждал мучительные полминуты и, дуя и ругаясь, мелкими глотками выпил терпкое травяное спасение. Теперь подождать. Опять! Ждать – самое утомительное действо на свете.

Новый звонок и… Та, что явилась, стоила того, чтобы ждать.

– Фей! Ты пришла! – он бросился навстречу, отстраненно понимая, что вот сейчас совершенно солидарен с бродящим в крови и толкающим на безумства приворотом. Упрямое вожделенное счастье пылало неправедным гневом, сыпала восхитительно прекрасные искры на ковер, и сама вся была такая прекрасная и восхитительная, и влекущая, и волшебная, и…

– Ты вконец заврался, Верстен! – шипела и злилась Фей. – Твоя секретарша! Здесь! Живет!

Как же великолепно! Как же она великолепна! Глаза почти зеленые стали, волосы растрепались, сердце стучит! Да и его собственное тоже! Вот сейчас бы схватить… Но ее рука (ммм, так и хотелось потереться о нее, как Мракс по ногам) уперлась в грудь, заставляя держать дистанцию. От знакомого запаха срывало крышу.

– Фей, – простонал Адам.

– Ну-ка смотри сюда!

Вторая рука мацнула за подбородок, фиксируя голову, по коже промчалась волна дрожи. Адам наблюдал за ситуацией как бы со стороны и более трезво. Это Мракс. Оттягивает часть негатива на себя. Пока Фей не было рядом, было легче, теперь же… Золото, полностью затопившее глаза, зрачки бусинками, как у обкурившегося орка – вот что видела сейчас Фей. И все это на очумевшей от блаженства физиономии.

– Адам, – произнесла богиня.

– Даааа…

– Ты изменял мне с девицей, что снимала квартиру? – коварно спросила несравненная, заглядывая в глаза.

– Нееет.

– А с Ингис?

– Нееет.

– Ты мне когда-нибудь изменял?

– Нееет, я люблю только тебя, только тебя, прямо сейчас, хочешь? Буду тебя лю… – рука мучительницы не давала приблизится.

– Тпру, Верстен! Спокойно! Кошмар какой… Вот тебя приложило… Даже жалко как-то. Ты принимал что-нибудь, надеюсь?

– Да, “Последнюю надежду” три раза и антизелье от “искры”.

– Ужас! Иэтоты хотел подсунуть мне?

– Только “искру”, треть дозы, что-то еще было в кофе, в банке, до того, как я приготовил…

Мгновенно стало легче, не так кардинально, как от “Последней надежды”, ведь она блокировала разом все попавшие в организм токсины, но и так хорошо. И действовать будет дольше и надежнее.

– Надо же, как я вовремя успела, – хмыкнула Фей.

– Теперь веришь? – почти что спокойно проговорил Адам, хотя схватить и… любить хотелось по-прежнему. – Тех лет, что мы провели вместе, недостаточно было, чтобы выслушать меня без истерик и разрушений?

– Ты мне еще сцену закати, невинно-обвиненный. А что я, по-твоему, должна была подумать, застав тебя с практически спущенными штанами на этой мокрой курице?! – тут же вспыхнула Фейна.

– Например, что на мокром кафеле можно поскользнуться?

– И так удачно упасть, потеряв по пути большую часть костюма? Мягко лежалось, Адам?

– Очень! Только недолго! Ты ворвалась в квартиру в очень удачный момент, и я не успел как следует получить удовольствие!

– Кобель!

– Грубо, Фей. Впрочем, какое воспитание ты могла получить от женщины, которая даже не знает, от кого тебя родила! Подожди, Мракс. Потом расскажешь.

Отодвигаемый ногой кот упирался, цепляясь когтями за ковер.

– А давай послушаем, – предложила Фей. – Он же зачем-то тащился к тебе через весь квартал. Может как раз затем, чтобы сказать, что нам, мне и ему, такой как ты...

– Кота вместо третейского судьи? – перебил Адам. – Однако!

– Фамильяра! Хотя, что с тебя взять, мне изменил…

– Не изменял! – не выдержав, рявкнул он.

– …Мракиса бросил!.. Адам Верстен, – после паузы произнесла Фей, замерев и слегка побледнев, – меня от тебя тошнит.

– Уверена, что от меня? – бросил Адам в спину улепетнувшей в сторону ванной любимой, а внутри что-то екнуло. А вдруг?

* * *

Кислый ком подступил к горлу, я зажала рот ладонями и ринулась в ванную. Это хорошо, когда организм с тобой в такой гармонии, но приятного в процессе… вообще нисколько.

После я не глядя потянулась к крану, попила прямо из струи, умылась. Руки слегка дрожали. И ноги. Все-таки отравилась этим его кофе. Что же там за дрянь была, что Адама, не слабого ведьмака, изначально устойчивого к разного рода приворотам, так коротнуло?.. Усилили магией? Опасное сочетание. Можно привораживаемому в процессе так крышу подвинуть, что на место не встанет.

Взяла протянутое обеспокоенным и взбудораженным Адамом полотенце.

– Фей, вернись, – продолжал талдычить он.

– В тебе зелье сейчас говорит, а не ты сам.

– Сама знаешь, под таким воздействием не соврешь.

– А я и не говорю, что ты сейчас врешь, но и адекватно реагировать не можешь. Придешь в себя, тогда и поговорим. Что было, как было, когда и с кем. Ты ведь понимаешь, что если бы я была полностью уверена в тебе, ничего этого бы не случилось? Мы давно вместе, Адам, а ты предложил мне провести с тобой рядом всю жизнь только недавно и после моего почти что прямого вопроса, настанет ли этот счастливый день вообще. Формальности, да, для двух любящих людей. Но девочки любят символы в виде колец и торжественных церемоний в храме. Или хотя бы предложения сделать все это.

Я вернула полотенце. Хорошее слово. Работает даже в ситуациях, когда происходящее не имеет к нашему с Лайдом шутливому договору никакого отношения.

Адам стоял в дверях и уступать дорогу явно не собирался. Протиснутся, не задев его, нереально, но если я к нему сейчас прикоснусь…

Кто не выдержит первым? Он, напряженный, как струна, или я, с ощущением, что эту струну тянут из моего сердца его мерцающие золотом глаза.

Я протиснулась. Он отступил. И потянулся губами, обжег кожу за ухом поцелуем, от которого каждая клеточка во мне вопила “да!” в ответ на дикое вожделение, что сейчас источала фигура мужчины. Адам сам сейчас был как ходячий приворот. Устоять – практически нереально.

– Фей…

Прижался, обнимая со спины, всем телом, чтобы я ощутила, как он…

Жарко… Горячо… Руки… Губы…

– Фей…

Я выпуталась. С трудом, но… Представляю, чего ему стоило меня сейчас отпустить. Кажется, зельице направленного действия, а не просто на “первого встречного”. Какой смысл его ко мне привораживать? Мы ведь и так… А ведь Верстен, по словам Лайда, тщательно скрывал от коллег наличие постоянной подруги и невесты. Впрочем, задайся кто-то целью, выяснить это было бы просто.

– Завтра. Завтра, Адам. А лучше – послезавтра. Когда ты будешь в себе. Я скажу, что ты нездоров? Уверен, что справишься сам? Есть знакомые ведьмы, которым можно доверить такую пикантную тайну?

– Мра! Мраа-мраа! – напомнил о себе кот.

Умудрился добраться сюда, проныра. И раз фамильяр рванул на всех четырех, значит Верстену действительно нехорошо. Но он справится, я уверена.

А у меня, кажется, больше нет кота. И как теперь независимой быть? Один секретарь остался. Интересно, Фааль ждет в экипаже или уехал?

– Фейна! – Лайд бросился ко мне, и я с удивлением обнаружила, что он встревожен. – Где ваш зум? Я вызывал, вы не отвечали, нам нужно срочно… Кажется, магис Копф погиб.

Я потрогала голое ухо (наверное, где-то у Адама обронила или когда под сиденьем лазала) и сообразила, что во дворе куда больше народа. Только все молчали и таращились на меня в основном и на мой министерский значок, а потом разом посыпались вопросы. Особенно усердствовал бойкий хоб. Низкорослый представитель малой народности подпрыгивал и размахивал газетой, требуя подтвердить или опровергнуть изложенное там.

Я выдернула газету из его пальцев, чтобы ознакомиться, но Фааль ловко оттеснил меня к экипажу.

Треть пути по дворам, а дальше только по улице, но мы встали. Встревоженные люди, едва двигающиеся экипажи, свистки следящих, вопли мальчишек, разносящих газеты.

– Трагедия в центре Лагарда! Министерство село в лужу! Кто ответит за смерть Элайза Копфа!

Я развернула случайно сворованную газету. Краска еще не успела подсохнуть, бралась за руки и воняла едким алхимическим составом. Мои глаза едва выхватили огромные буквы заголовка, как Лайд отобрал гадость, скомкал и швырнул за сиденье.