Вторая жизнь Арсения Коренева

Далее излечение совсем уж серьёзных, зачастую смертельно опасных заболеваний типа рака в последней стадии, которое потребует такого выхода энергии, что на её восстановление потребуется несколько дней, в течение которых обладатель браслета будет чувствовать крайнюю усталость, голод, и даже вряд ли сможет провести самое простое исцеление. И в этом случае сон становится лучшим средством восстановления жизненных сил. Но не следует забывать и о пище. Хочешь есть — ешь, особенно быстро восстанавливают силы углеводы.

Это мне что, пирожные килограммами жрать надо будет? Чтобы ко мне наведался диабет II типа? Интересно, а сам себя я смогу излечить в случае чего, свою посаженную поджелудочную?

Ладно, что там дальше… Ага, абсолютное здоровье! То есть, как пояснялось далее, внутренние органы человека за один сеанс омолаживаются. Правда, не уточняется, насколько. Для активации данного метода нужно поднести ладонь к темени болезного. Целебная энергия через головной и спинной мозг распространяется на все больные органы. Вот только применение данного способа требует огромных энергетических затрат, и полное восстановление лекаря займёт минимум три-четыре дня. Ну это почти как в случае с исцелением самых серьёзных заболеваний.

Я бы не отказался и от функции самоисцеления, но ничего похожего в описании не нашёл. А жаль, по жизни мне такая штука здорово бы пригодилась. Выходит, свою же жизненную энергию я на самого себя расходовать не могу. Прямо-таки библейский святой какой-нибудь, приносящий себя в жертву ради спасения других. Этак можно и до Христа в таких интерпретациях добраться, совершавшего чудеса, в том числе исцеления, но не сумевшего защитить себя от распятия. Хотя чего это я, он же, согласно Библии, всё знал наперёд и готовился к этому самопожертвованию. Всё-таки сын Божий… Как бы там ни было, мне предлагается исцелять людей, испытывая отголоски их боли, а в качестве бонуса я получаю удовлетворение от того факта, что спасаю чьи-то жизни. Раз уж загробная жизнь есть, в чём мне не так давно пришлось убедиться, то мне за такое самопожертвование должны предоставить бунгало на берегу райского моря и пару-тройку смуглых наложниц, каждая с увесистой грудью и крепкой задницей.

Но, оказывается, не только спасаю… Пролистав дальше, я нашёл способ насылать недуг и даже умерщвлять человека. Сначала не поверил своим глазам, думал, опечатка закралась. Но нет, чёрным по белому написано, что для активации достаточно приложить тыльную сторону ладони к тому месту, где намереваешься причинить непоправимый вред внутренним органам живого существа, и мысленно представить, какой недуг ты хочешь на него наслать. В качестве примера приводился апоплексический удар (так и было написано — «апоплексическiй ударъ»), для чего тыльную сторону ладони следовало приложить к голове и мысленно представить, как под черепной коробкой лопается кровеносный сосуд. Чем больше отдаёшь в этот момент энергии — тем сильнее инсульт, вплоть до летального исхода.

Да ё-моё, это уже просто ведьмовство какое-то, чёрная магия, сродни насыланию порчи. Точно ли это писал Рафаил? Может, тут сам сатана свою когтистую лапу приложил? Или они в тандеме сочиняли и «Руководство», и браслет создавали?

Как бы там ни было, надеюсь, к этому способу мне никогда не придётся прибегать. Не знаю, что должен сделать человек в отношении меня или моих близких, чтобы я мог пожелать ему смерти. Реальной смерти, собственными руками. Ну разве что недуга какого, и то… Хотя, конечно, одно желание ещё мало что решает. Не до всякого врага можно добраться, да ещё чтобы он позволил проводить над собой манипуляции.

Задним числом в голову приходит мысль… А вот интересно, если геморрой или, пардон, триппер лечить придётся? Про это тут ничего не написано, но как-то не очень хочется прикладывать ладонь к этим самым интимным местам. Да и как к геморрою ладонью пролезть, если только пальцем, без перчатки… Какая мерзость! Вообще-то это не смертельные заболевания, всё лечится, оперируется, на такую ерунду я свою энергию расходовать и целомудрие точно не собираюсь.

Прячу «Руководство» в карман, выбрасываю обёртку от бандероли в стоявшую рядом с лавочкой урну, а шкатулку решаю захватить с собой. Не сказать, что ценная вещь, добротная, не более, но я-то знаю, кто мне её прислал и что в ней лежало. У кого ещё из земных жителей имеются подобного рода артефакты? То-то и оно!

Дома сразу прячу шкатулку в выдвижной ящик письменного стола в своей комнате. Мама уже накрывает на стол. На обед сегодня окрошка. Квас из холодильника, как я люблю, сам утром ходил за квасом с бидоном к жёлтой бочке. Со сметаной окрошка просто изумительная!

Когда пью чай с мамиными пирожками, она садится напротив, подперев подбородок кулачком, смотрит на меня, улыбается. Мой взгляд фокусируется на пальцах её другой руки, с распухшими суставами. Я ей по приезду сразу насоветовал доступных в это время препаратов, рекомендовав как можно меньше употреблять продуктов, содержащих быстрые углеводы, и больше тех, что содержат кальций. Всё это, конечно, имело минимальные шансы на успех. И сейчас я подумал о том, что могу испытать «ДАР» от Рафаила в деле.

— Сильно болят пальцы? — спросил я.

Всё-таки это не порез и не ушиб, а как раз хроническое заболевание. И вроде бы артрит упоминался в перечне недугов второй функции.

— Болит, Сеня, особенно ночью, но я уже привыкла, — грустно улыбается она. — И этот новомодный… как его… А, «Диклофенак»! Вот он тоже не сильно помогает.

Ну да, я помнил, что «Диклофенак» появился в СССР буквально несколько лет назад, и средство в целом неплохое, вот только в качестве побочки, как и любые НПВП[6], может провоцировать сердечные приступы и заболевания сосудистой системы.

Я беру её пальцы в левую руку, и накрываю их тыльной сторону правой ладони. Закрываю глаза, и спустя несколько секунд перед моим мысленным взором с небольшой задержкой, как фотография в проявителе, появляется картинка воспалённых суставов. И я чувствую её боль, она отдаётся в мои пальцы, суставы которых начинают слабо ныть. Представляю, какую боль испытывает мама.

А ещё секунды спустя вижу невидимые для обычного человека короткие, пульсирующие нити, соединяющие мою ладонь и пальцы мамы. Они похожи на тонкие паутинки, по которым от меня к поражённым суставам струится целительная энергия. И словно сквозь туман я слышу голос мамы:

— Сеня, а что ты делаешь? Моим пальцам тепло почему-то стало.

— Тихо, мама, тихо, — негромко, в успокаивающей интонации отвечаю я, не открывая глаз. — Я тебе потом всё объясню. Просто доверься мне.

И она молчит, а я вижу, как свечение «паутинок» слабеет, пока не сходит на нет. Суставы выглядят вполне здоровыми. Похоже, всё получилось, и я убираю ладонь.

Тут же, на несколько секунд открыв глаза, прошу дать мне вторую руку, над пальцами которой проделываю те же самые манипуляции. Когда я заканчиваю, мама выглядит немного шокированной, а участвую небольшую, но всё-таки усталость. Клонит в сон, но я держусь.

— Сенечка, сынок, что же ты такое сделал, что суставы совсем болеть перестали? — спрашивает она, не сводя с меня испытующего взгляда.

— Это моя сыновья любовь творит чудеса, — попробовал было отшутиться я, понимая, что эта отговорка вряд ли прокатит.

— Сеня, я серьёзно спрашиваю.

— Видишь ли, ма, — начинаю импровизировать с умным видом, — мне в институте не так давно попалась в руки самиздатовская рукопись, перевод с английского. И там описывались способы, к которым прибегают буддийские монахи во время исцеления немощных. Авторы всё разъясняют буквально до мелочей, но предупреждают, что целитель должен быть чист делами и помыслами, иначе ничего не получится. Попробовал во время практики этот способ на одном из больных, получилось снять у него болевой синдром. А теперь вот и с тобой удалось… Надеюсь, что удалось, не хотелось бы, чтобы твой артрит вернулся, тьфу-тьфу!

Мама стучит костяшками здоровых пальцев по деревянной ножке стола.

— Ой, чудно́, ей-богу, чудно́! Вот уж никогда не думала, что мой Сеня станет исцелять, как какая-нибудь чудотворная икона. Ты что же, теперь всех так лечить будешь?

— Посмотрим, — уклончиво отвечаю я. — Ты же понимаешь, что на время интернатуры я если и смогу применять этот метод, то лишь тайно, иначе меня за шарлатанство из медицины поганой метлой погонят. В лучшем случае сошлют в такую глушь, что и Сердобск покажется столицей. Потому и сама никому об этом ни полслова.

— Поняла, сын, никому, — часто кивает она и снова смотрит на свои пальцы. — Ох ты ж, я всё никак поверить не могу, что они теперь вообще не болят, ни капельки. А ты чего зеваешь? Спать хочешь?

— Так ведь в той книжке упоминалось, что во время лечения целитель расходует запас своей жизненной силы, и потому будет хотеть спать, так как сон эту самую силу восстанавливает. Пойду-ка и в самом деле прилягу.

На восстановление сил мне хватает пяти часов сна. Я просыпаюсь, когда часы показывают начало десятого, а мама сидит у телевизора, смотрит программу «Время». Чувствую зверский голод, о чём ей и сообщаю, и она тут же срывается разогревать картофельное пюре с мясной подливой.

А меня одолевают мысли, что ревматоидный артрит — это общее заболевание организма из группы коллагенозов. В том смысле, что болезнь суставов является проявлением общей патологии. Суставы можно вылечить (вернее на некоторое время снять болевой и воспалительный синдромы), а потом все пойдёт по новой. Таким образом, мне нужно комплексно маму лечить. Проще говоря, применить функцию «абсолютное здоровье». Очень энергозатратная вещь, если верить «Руководству», но попробовать стоит, поскольку у матери не только ревматоидный артрит, но и других болячек хватает.

После ужина я какое-то время смотрю с мамой телевизор, где показывают музыкальный телефильм, одновременно отвечая на её вопросы. Она всё никак не может успокоиться, и под конец, когда у меня уже снова начинают закрываться глаза, да и она сама позёвывает, говорит:

— Сень, тётя Зина как раз завтра в гости собиралась наведаться. Ты не мог бы её полечить, а? А то она со своей спиной уже который год мучается, а в больницу не хочет идти, боится, хоть и говорит, что просто врачам не верит, залечат до смерти.

Ну тут история известная, я помнил, что у маминой старшей сестры в конце концов выявили межпозвоночную грыжу. Предлагали лечь на операцию, но она отказалась и остаток жизни мучилась болями в спине.

Я какое-то время размышляю над её словами, но в итоге машу рукой:

— Ладно, так уж и быть, попробую. Только ты ей не говори, как я лечить её буду. Скажи, что это просто лечебный массаж.

На том и расходимся по своим спальным местам. А на следующее утро появляется обещанная тётя Зина — этакая 100-килограммовая кадушка по грудь мне ростом. Чмокнув матушку, а затем и меня в щёку, она начинает жаловаться на свою несчастную поясницу. Тут мама и заявляет, что я освоил в институте какую-то чудесную технику массажа, которую могу продемонстрировать на спине тётки.

— А это поможет? — подозрительно интересуется тётя Зина.