Застенец

* * *

При пробуждении меня пытались убить. Другого объяснения, почему надо мной склонился здоровый мужик с самой злодейской физиономией, не было. Я попытался дернуться, но голова взорвалась, словно коробка с фейерверками на день города.

– Лежите уж, господин, лежите, куда собрались? Я, почитай, уже четвертый час жду, когда вы очнетесь.

– Господин? – удивился я, разглядывая комнату и стараясь лишний раз не шевелить головой. – А вы кто?

– Известно кто, Илларионом меня кличут. Даниилу Марковичу прислуживал, теперь, стало быть, вам буду.

– Илларион…

– Можно попросту Илька. Чего ж вам язык-то ломать…

– Илларион, – повторил я, еще не понимая, как этого здоровяка с проседью в курчавых волосах именовать Илькой. – Расскажите, пожалуйста, что произошло?

– Да что тут рассказывать, – пожал плечами мой новоиспеченный слуга. – Принес вас высокопревосходительство бесчувственного. Мне на руки передал. Я вас уложил, наружу выглянул, а там трупы. Двое явно из служивых. Магией, стало быть, убиты.

– С чего вы решили?

– Так тела у них целехонькие. А вот глаза стеклянные. И ужас в них запечатлен. Впрочем, за ними слишком скоро приехали. Да еще двор весь в жандармах до сих пор. Ходят, спрашивают. Ко мне вот заходили. Вопросы разные задавали, может, видел или слышал чего.

– А вы слышали? – наконец сел я на кровати, облокотившись на стену. Голова гудела, будто ее перепутали с мячом и влупили со всей дури.

– Нет. Мне сказали, что вы сегодня прибудете. Я вот и ждал. Трактирной еды заказал, не бог весть что, однако ж пища неплохая, прошлый хозяин ею потчевался. У нас, господин, и кухарки-то нет. А мою стряпню вы вряд ли есть будете. И еще, господин, тут высокопревосходительство вещицу ценную с вами оставил. Вон она, на столике.

Столиком оказалась прикроватная тумба. А вещицей – внушительный кристалл соли. Ну или чего-то, похожего на соль. И почему-то новоиспеченный слуга смотрел на эту «вещицу» не то со страхом, не то с благоговением. Видимо, действительно нужная в хозяйстве штука. Суп варить или кашу. Только с какой стати ее Максутов мне передал? Правда, помимо этого у меня было еще миллион вопросов.

– Илларион, скажите, пожалуйста, а почему вы остались? – спросил я. – Вы ведь не крепостной. Да и, как я понял, крепостных уже не осталось. А после смерти… – я напряг память, – Даниила Марковича могли уйти на все четыре стороны.

– Да куда ж я пойду? – пожал плечами он. – К тому же господин просили за вами приглядеть. Мол, одного вас оставлять нельзя.

– Надо же, – искренне удивился я. – А что еще просил Даниил Маркович? Илларион, говорите, я вас очень прошу. Нет, я требую!

Сказал, а сам осекся. Нет, власть меня определенно портит. Помахали даром перед носом, пообещали титул, слугу выдали, так голова кругом пошла. Однако Илларион воспринял подобное обращение, как должное. Он пожал своими широкими плечами, а после ответил.

– Да ничего такого, господин. Наказал оберегать вас от дурного, сказал, какие книги дать читать в первую очередь, кому письмо отнести по вашему поводу.

– Что за письмо?

– Того не знаю. Внутрь не заглядывал. А кому, сказать могу, про то уговора не было.

– Так кому?

– Его превосходительству господину Самарину Александру Дмитриевичу. Он в кассационном департаменте служит. Великого ума человек, пусть и недом. Еще надворным советником дружили с хозяином. Да все Там. Как его в Сенат назначили, так разошлись их дорожки.

Я кивнул, еще слабо понимая, что к чему. Но имя для себя отметил. Друзей у меня тут не было. Но Ирмер не случайно отдал дар мне. И если уж он отправил письмо Самарину, то, может, он хоть что-нибудь знает о великом плане Даниила Марковича. Ведь не случайно он же все устроил? Наверное, у того был какой-то план, и дворянин его придерживался.

Надо будет навести справки, когда представится возможность. Вопрос только как. Интернета, как я понял, тут нет. Можно ли здесь попросту прийти в гости? Я же не Винни-Пух какой-нибудь. А без пяти минут граф.

Словно подслушав мои для слова, Илларион заговорил вновь.

– Господин, тут его высокопревосходительство на ваш счет указания давал. Чтобы доктора пригласить, как вы очнетесь. А если все хорошо будет, то за господами послать, по поводу наследства. И еще, я вам тут одежду приготовил.

Одежда оказалась в огромном шкафу. Как я понял, большую часть занимало облачение прошлого хозяина дома, но нашлось кое-что и на меня. Точнее, пришлось примерить немало вещиц, прежде чем удалось подобрать нечто по размеру.

Если честно, выглядел я, как папуас на королевском балу. Белая блуза с воротником, подобие фрака, штаны с высокой талией и широкие на бедрах. В таком и за хлебом стыдно выходить, не то, что гостей принимать. Однако Илларион уверил, что я выгляжу, как франт.

Не знаю, как мой новый слуга все успевал, но только мы закончили с нарядами, как в дверь постучали. А ведь вроде все время со мной был. Илларион метнулся ко входу, после чего вернулся и отрапортовал.

– Доктор с помощницей прибыли, еще их высокоблагородие господин Куропаткин, нотариус, и их высокопревосходительство князь Разумовский по велению Императора.

Я обреченно вздохнул. Если честно, количество князей вокруг начинало утомлять. Я чувствовал себя, как диковинное животное в цирке, которое не понимает, что от него хотят. Но все продолжают ходить и смотреть на представление. С другой стороны, если уж по велению самого императора…

Однако тут меня ждал сюрприз. И не в виде доктора, имени которого я даже не заметил (да что там, я и остальных не запомнил), а его прелестной спутницы. Той самой Варвары Кузьминичны, встреченной совсем недавно у стены. На ней было все то же черное платье с красным крестом. И только оказавшись рядом я обратил внимание, что она далеко не симпатична, как показалось на первый взгляд. А ослепительно красива.

– Я осмотрю вас, господин Куликов, если вы не против, – достал доктор стетоскоп. – Рефлексы проверю.

Я кивал, как болванчик, позволяя проводить с собой все нужные манипуляции. А сам изредка посматривал на Варвару. Мне казалось, что краска так и не сходит с моих щек. Было почему-то стыдно нынешней ситуации, вроде как здоровенный детина, а еще прикидывается больным. Ну, и своей дурацкой одежды, в которой я смотрелся наверное, ужасно нелепо.

– У меня нареканий никаких, – сказал доктор. – Господин Куликов, позвольте теперь осмотреть вас Варваре Кузьминичне. Она лекарь четвертого ранга.

– Да, конечно, – ответил я, старательно разглядывая пол.

Князь, высокий худощавый старик тем временем был занят разговором носатым и толстеньким нотариусом. И пока внимания на нас не обращал. Девушка подошла вплотную, и я почувствовал легкий аромат цветочных духов. Отчего покраснел еще больше.

С виду Варвара Кузьминична не делала ничего сверхординарного. Просто положила мягкие ладони мне на голову и молча стояла. Хотя на самом деле, наверное, она сейчас меня сканировала. Ладно, главное завязать непринужденную беседу. Девушки любят уверенных в себе. Еще желательно с чувством юмора.

– Я думал, что вы дежурите у стены, – сказал я. – Видел, как вы лечили министра.

– Я прикреплена к госпиталю, – негромко ответила она. – Иногда, когда нет больных, нас отправляют на помощь туда. И его превосходительство я не лечила, он кровь себе сам остановил. Лишь рану закрыла, чтобы шрам не остался. Да и для лечения у таких господ есть свои лекари.

– А вы вынуждены лечить меня? Согласен, немного несправедливо.

– Не вертитесь, – отрезала она.

Ну ладно, шутка не понравилась. Ишь ты какая строгая. А ведь действительно всего на чуть-чуть меня старше. Но чудо как хороша. Хрупка, стройна, еще глаза эти голубые и рыжие волосы. И грудь.

Я снова зарделся, как маков цвет. Вот, блин, Колян, не о том ты вообще думаешь. Тут бы понять, как дальше жить, а все о девчонках.

– Ничего опасного для жизни нет. Срикошетило от примененного Зеркала. Точь-в-точь, как у его превосходительства. Только там рана физического плана, а здесь ментальное воздействие. Пара дней и все придет в норму.

Что самое интересное, говорила она это не доктору, который, судя по всему, был недомом, а тому самому князю-старику. По крайней мере, он слушал ее внимательно и кивал. После чего Варвара Кузьминична сделала легкий реверанс и откланялась, на прощание проводив меня пристальным взглядом. Ушел и доктор.

– Зеркало, – покачал головой старик, явно удивляясь. А я все силился вспомнить его имя-отчество. Вот ведь голова садовая. – Признаться, не думал, что вы так быстро воспользуетесь даром. Да еще на таком сложном уровне. Когда заклинание-то успели выучить?

– Да я не учил, ваше высокопреосвещ…

– Высокопревосходительство, – поправил он меня, лукаво улыбаясь.

– Высокопревосходительство, – покраснел я вновь. – Увидел, как Алексей Симеонович его применил. Решил повторить.

– Похвально. И весьма недурственно, надо заметить. Заклинание четвертого уровня сложности, да еще в виде первого сотворения… Знаете ли вы, что спасли жизнь Максутову? Хотя бог с ним. Знаете ли вы, что смертельно рисковали, применяя его? Ведь Зеркало действует именно так. Отражает большую часть нанесенного урона, а меньшая достается заклинателю. Правда, за столько короткий срок вы могли сотворить только его.

У меня комок в горле встал. Так, значит, вот что сделал министр. Повесил на меня заклинание, а совсем не на себя. Получается, это меня пытались убить, а не Алексея Симеоновича? Вопрос кто и зачем? Я же вроде даже никому дорогу не переходил.

– Видимо, на этот счет у вас нет ответов, – воспринял мое молчание князь правильно. – Тогда перейдем к делу. Сначала вы, Петр Филатович, – обратился он к нотариусу.

– Благодарю вас, ваше высокопревосходительство, – смешно взмахнул рукой собеседник, отчего бумаги, зажатые под мышкой, чуть не полетели на пол. – Тут сущие пустяки, надо лишь поставить подпись. После чего все имущество ныне покойного Даниила Марковича и его средства перейдут к вам. С одной оговоркой.

Я даже не удивился. Сейчас будет какая-нибудь приписка мелким шрифтом, вроде «вступающему в наследство надлежит каждое утро кричать петухом, умываться слезами девственниц и бить себя веригами». Наши банки такое часто практиковали. Разве что без слез девственниц.

– У господина Ирмера было только одно условие. Все достанется вам, если вы примете его фамилию. Необязательно отказываться от своей. У вас, к примеру, может быть двойная фамилия.

– Это упростит получение герба, – вторил нотариусу князь. – Так как у Ирмера более нет наследников, то вы можете взять за основу его изображение, добавив несколько деталей. Ибо в противном случае необходимо сначала прошение в Департамент Геральдики об изготовлении нового герба. После состоится решение общего собрания и определение Сената, затем нужна процедура согласования с герольдмейстером и подношение к министру юстиций на высочайшее утверждение…

– Я понял ваше превосходительство, – прервал я его к явному неудовольствию князя. Ладно, отметим себе – нельзя перебивать старших по титулу и званию. – Я возьму фамилию Даниила Марковича. И в то же время оставлю свою.