Ванька

Глава 2 Ванька

— Рота, подъём!

Что Мишка-то так орёт… Будильник же для этого дела есть… А, нет — будильник мы вчера того… Раскокали главного врага рода человеческого…

Я натянул одеяло на голову. Спрятался.

— Ванька, вставай! На лекцию опаздываем!

Опаздываем… Ну и ладно… В первый раз что ли…

Глаза не желали открываться. Голова болела.

— Ванька! Вставай! Мухой!

Не отстанет ведь… Одеяло ещё стащил…

— Всё, всё, встаю…

Так, водички надо выпить. Холодненькой… Сушнякс, господа присяжные заседатели…

Вроде немного легче стало… Хорошо вчера посидели… Душевненько… Не на лекцию бы ещё, придавить минуток триста…

— Ванька! Староста вчера сказала, что сегодня отмечать на лекции будут! Так отработок вагон…

Что есть, то есть… Вагон и маленькая тележка… Запросто отчислить могут… Тогда, здравствуй, непобедимая и легендарная…

Так, а где вторая тапка? Под кроватью? Нет, кроме пустых трёхлитровых банок там ничего не наблюдается… Вчера полные были, а сегодня вот пустые… Правильно, что сюда убрали… В медовской общаге трёхлитровая банка — вещь нужная и дефицитная… Без неё за пивом как сходишь?

— Ванька! Опаздываем!

— Всё, всё, пошли…

Дипломат мой где? А, вот он… Халат, шапочка, сменная обувь… Всё на месте… Без халата не пустят…

Соломон сегодня лекцию читает…

Друг деда…

Затейник, дедушка…

От друзей и подруг меня сюда перевёл…

Дома де, я совсем избалуюсь…

Благодетель…

На лекцию Ванька и Мишка успели. Областная больница — прямо через дорогу от общежития. Частенько сейчас там они бывают, всё же — уже третий курс.

Староста их в бумажку свою записала, потом её старухе-лаборантке с кафедры отдала. Та стоит рядышком, контролирует, чтобы никого лишнего в той писульке не оказалось. Появятся теперь в журнале посещения напротив фамилий Ваньки и Мишки крестики. Не будет за пропуск лекции отработки.

Место сейчас надо правильное занять. Подальше. Тогда и вздремнуть можно. Лекция, а что лекция — учебник имеется…

Ванька как положено с парнями за руку поздоровался, место в последнем ряду аудитории занял, дипломат на коленях разместил, локтями на него опёрся, голову ладонями подпёр. Пусть теперь Соломон читает что угодно, а он немного отдохнёт.

Чёрт! Что-то совсем заплохело… И ведь не выйдешь сейчас… Нет, глаза лучше больше не закрывать — вон как мутит… Попробуем послушать, авось поможет…

Соломон ещё где-то задерживается…

Пора бы уже начинать…

Эх, поспать ещё можно было…

— Не спи — замёрзнешь.

Мишка, сволочь здоровая, локтем в бок как заехал…

Так и рёбра сломать можно…

Десантник…

— Ванька, у нас четвёртого нет.

Что, в карты?

Ну, хоть так немного отвлечемся…

Соломона-то пока всё равно в поле зрения не наблюдается…

Так, чёрта только вспомни… Тут он и появится…

Только играть начали…

Карта хорошая на руках…

Авось — не заметит…

— Тема сегодняшней лекции — острый аппендицит, — старенькая акустическая система аудитории посвистывая донесла до Ваньки хорошо поставленный голос лектора.

Ванька оторвал глаза от карт. Мазнул глазами по импозантному возрастному мужчине за кафедрой.

Франт…

Халат накрахмален…

Грива львиная…

Очки…

Да, такая оправа хороших денег стоит.

Пожалуй, не меньше трёх стипендий.

Не, больше — четыре степухи как минимум.

Мысли в голове Ваньки постепенно становились менее тягучими, без многоточия. Как-то даже чуть-чуть реанимировало его излагаемое профессором с возвышающейся перед аудиторией кафедры.

Слова Соломона Соломоновича в одно ухо Ваньки влетали, из другого вылетали, но мозги от похмелья на удивление чистили.

Соломон Соломонович был хорошим врачом. От слов, им сказанным, пациентам всегда становилось легче.

Вот и Ванькиной голове полегчало. Есть вдруг даже захотелось. Сонливость как рукой сняло.

Как Мишка, друг Ваньки, говорит — кончилась борьба со сном, началась борьба с голодом.

Мысль в Ванькиной голове даже появилась, что надо пирожков перед следующей парой перехватить.

Побаловать себя пирожками у Ваньки не получилось.

Соломон Соломонович вдруг пошатнулся, руками взмахнул и падать начал.

У Ваньки из рук карты выпали.

Третьекурсник вскочил, помочь дедову другу бросился, но не добежал до кафедры, сам свалился.

Кругом тоже падали.

Сотрудники кафедры...

Аспиранты…

Ординаторы...

Субординаторы...

Студенты…

Одному ГДРовскому проектору было всё нипочём.

Он как работал, так и продолжал.