Вестник в старом мире

— Да если бы. Это по наставлению очень хорошего знакомого. Я больше по лошадям. Кавалерия наше все.

— Эх, вот если бы ваш корабль оказался трехмачтовым то я бы сразу помчался в Ригу, — адмирал сокрушительно покачал головой.

— Назначили награду? — Вадим спрашивал спокойно, прощупывая почву.

— Да, больше десяти тысяч рублей! Хорошие деньги для честного морехода.

— Тогда тост! — официанты принесли и расставляли дымящейся сочное мясо на шампурах, — Семь метров под килем кораблям Российской Империи!

Через полчаса пришли музыканты. Они играли веселые восточные мелодии, окутывающие гостей теплым ветром кавказских гор.

— Эх, сейчас позову друзей, — встал из-за стола Горынин и покачиваясь пошел за своим кучером. Вадим выгодал момент и ушел в кабинет управляющего. Кондрат сидел за столом и вел журнал ресторана.

— Как прошло? — Вадим расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке.

— Я же все в письме написал.

— Словами давай. А то на бумаге было больше желчи чем чернил.

— Вадим Борисович, давайте вы будете испытывать свою гадость без меня?

— Значит сработало, — Вадим улыбнулся.

— Еще как. Я три дня зал проветривал, ладно хоть мебель была старая и запах не въелся.

— Куда тела дел?

— На городскую свалку, — Кондрат убрал бумаги в стол и закрыл ящик на ключ.

— А я то думаю, что за собаки по городу бегают и гадят до смерти, — Вадим задумчиво почесал подбородок.

— Это все вы.

— Ладно хватит. Скоро придут еще гости, готовь кухню. Потом пошлешь человека за Захарченко. Нужно подготовить поляну, он знает какую.

— Хорошо сделаю, — Кондрат ушел за посыльным, а Вадим вернулся за стол.

Через час пришли знакомы адмирала по морской стезе, потом чиновники знакомые с Есиславом и Мальцевым.

Народу набилось много, пришлось сдвигать столы, заняв почти весь зал.

— Вот и открылся твой Эльбрус! — крикнул Горынин отпивая вина из рога.

К Вадиму несколько раз подходил Кондрат, чтобы подготовить все для встречи на вторник.

— Господа, а почему бы не продолжить праздник на свежем воздухе? — вопрос Вадима вызвал громкие одобрительные крики.

За город ехали длинной колонной из шикарных европейских карет. Месяц назад Вадим искал землю под новые предприятия и наткнулся к северу от столицы на большое поле и лес на берегу бухты Петрокрепости. Прям здесь строить не дали, но разрешили использовать как охотничьи угодья. Капитан Захарченко ждал гостей за длинным столом у расставленной палатки.

— Господа, доброго утра. Кто болеет в палатке есть рассол и запасы опохмелиться. Всех остальных прошу за мной.

Высокопоставленные чиновники, пара человек из жандармов, адмиралтейства, счетной палаты. Все со слугами и своим оружием для охоты. Щербатый держал гончих на привязи, он сегодня отвечал за загон дичи. Вадим сиял как начищенная монета. Многие из гостей носили костюмы из одной популярной в Петербурге этой осенью.

— Это новинки отечественного оружестроения, — Захарченко подвел заинтересовавшихся к столу, на котором лежали двуствольные ружья в чехлах и несколько деревянных коробок с патронами. Он достал ружье с гравировкой и переломил, показывая как обращаться.

— Вадим, а что там за штуковина стоит? — Есислав сидел на коляске рядом с Вадимом и показывал на деревянные устройства с плечами и упругим каналиным канатом, — Захотелось вспомнить старину?

— Это небольшая переделка. Скорпионы вышли из моды, — Вадим сверкнул пенсне и улыбнулся, — Все будет.

Пока Захарченко рассказывал о новых папковых патронах, слуги в отдалении от стола расставляли деревянные мишени с изображением кабанов, зайцев и уток.

— Господа и дамы, — Вадим поклонился гостям и их сопровождающим, — прежде чем начнем охоту, хочу похвастаться достижениями нашего с вами земляка. Эти прекрасные творения мастера Уманского заинтересуют своей изящностью, надежностью и точностью в охоте.

— Вадим, так дай пострелять, мы только за, — хохотнул Горынин, громко хрустя яблоком.

— Не просто пострелять, а со спортивным интересом. Я каждому дам по двадцать выстрелов, но потом начнем состязание для всех желающих! Первые трое получат приятные подарки, которые смогут опробовать на охоте, — Вадим погладил ружье, — Начнем же.