Мы, Мигель Мартинес

* * *

Зубалово-4

К себе на дачу в Зубалово Сталин приехал уже поздним вечером, точнее, ночью. Одиннадцать. До полуночи всего час. Дети спали. Надежда же его ждала. Она накинула на плечи платок и сидела в гостиной. Этот небольшой двухэтажный особняк пришелся ему по нраву давно, жена не любила роскоши, и обстановка в доме была простой, он даже сказал бы что спартанской. И это его вполне устраивало. Нет, ему не было всё равно, где и как жить, но его уровень комфорта — это место, где можно отдохнуть, и при этом не нагружал себя накоплением предметов роскоши. Всё это ерунда, с собой в могилу не заберешь. А вот, чтобы всё выглядело красиво, это да, это необходимость. Природа должна радовать глаз. Поэтому во все детали, как сейчас бы сказали, ландшафтного дизайна дачи он влезал лично и руководил, сообразно своему вкусу и видению. Последним из его преобразований стала детская площадка, на которой молодое поколение Джугашвили могло резвиться вместе с одногодками и друзьями с соседних дач. А Зубалово стало популярным местом жизни московского начальства, туда уже переехали Ворошилов и Микоян, жили Дзержинский и Бухарин.

— Надя, нэ спишь? Как дела в Промакадемии? Трудно учиться?

Он сел в кресло напротив жены. Она выглядела уставшей, в последнее время еще и встревоженной, но вот чем?

— Трудно, но я справлюсь. Я всегда справлялась!

— Даже не сомневаюсь, скажи, тебе что-то надо?

— Нет! Ничего! — сказала, как отрезала. Хорошо, что скандалить не стала. Или это она себя к скандалу готовит? Только готовит, разгоняет эмоции, чтобы потом выплеснуть. горячая она! Вспыльчивая! Правда, отходчивая, это надо признать. И всё-таки.

— Хорошо, иди спать, я посижу, покурю, мне подумать надо.

Но ни вспышки, ни скандала, ничего, она неожиданно покорно поднялась, казалось, что-то хочет сказать, но не решается. Может быть потому, что его тон был для неё неожиданно мягким, заботливым. Сам виноват, очень редко они говорят вот так, спокойно. Слишком часто своё раздражение он проявляет именно дома, сдерживаясь на работе, там нельзя, тут можно.

Сталин раскурил трубку. Надежда ушла спать, а он вспоминал последнюю часть разговора с Кольцовым. Интересно, почему он сам это не замечал, наверное, со стороны некоторые вещи видны намного лучше. И ведь Михаил прав: Надежда постоянно находилась в окружении людей, которые с неприязнью относились к нему. Работа в секретариате Ленина, Крупская. Еще одна «Наденька». Жена Ленина. Не дура, очень даже не дура. Он знал, что симпатии этой «бывшей» были на стороне Троцкого. Крупская была убежденной ленинкой, уверенной, что необходимо мировую революцию проводить во чтобы то ни стало. Максималистка. Очень болезненно воспринимала идею построения социализма в одной стране — России. Подавай ей весь мир! Она тогда сумела настоять, чтобы письмо-завещание Ленина было предано огласке, хорошо, что Ильич и там оказался политиком, не указав на Троцкого, как на своего единственного приемника. Этим удалось воспользоваться. Тем более, что делегаты отбирались очень аккуратно. И они не подвели. Но очень много его Надя была под влиянием этой «Наденьки», еле-еле сумел ее от власти отодвинуть. А теперь Миша говорит о том, что с Надей, его Надей, активно работают те же троцкисты. Он говорит, что пытаются подобраться к нему через жену. Если тебе постоянно говорить, что твой муж грубый и бесчувственный болван, который тебя не ценит, что ты должна стать лучше, добиться успеха, причем самостоятельно, иначе никак. А ему нужно от жены — чтобы дома было спокойствие, чтобы дома был друг, а не соратник, потому что соратник может предать, а личный друг, это друг. чтобы атмосфера была в семье семейная. черт . мелкобуржуазной сутью потянуло. Да нет, просто желание обычного человеческого счастья. И вот тут получается, что в окружение Надежды оказывается троцкистка Дора Хазан. Откуда он раскопал ее связи времен Гражданской войны, но ведь сумел? И если посмотреть эту интересную схему, получается, что тот же Андреев, который вовремя спрыгнул с платформы Троцкого, переобулся — это ее ширма, прикрытие. Или же они действуют заодно, но зачем они подводят к Наде Никиту Хрущёва, она о нём всегда отзывалась очень хорошо, как о преданном партийце. Но Кольцов сказал, что нутро у Хрущева слишком уж троцкистское.

«Как нам реорганизовать рабкрин» — достал томик Ленина и стал перечитывать его статью. Хм. а ведь Миша подал хорошую идею, очень хорошую. И фигуры подсказал. Значит, надо поднимать уровень. Наркомат государственного контроля! Вот это правильно будет! Будет о чём завтра с Мехлисом переговорить. «Неподкупный» «преданный сталинист», интересные эпитеты подобрал ему этот журналист Фридлянд. Очень интересные. Может быть, действительно, Лев на «Правде» слишком сосредоточен, пропагандист, а мне нужен, очень нужен контролёр, дотошный и неподкупный. Вот тут он и пригодится. Это верная мысль. И Землячку ему в помощь! Обязательно! Будет та еще парочка! А ведь интересная комбинация может получиться! Прав Миша, бюрократию надо за горло держать, чтобы много власти себе не забрала. И мне необходимо иметь свою собственную, независимую ни от кого систему сбора информации о происходящем в стране. Получается, что ни по партийным каналам, ни по каналам ОГПУ полной картины не получаем, нет объективности. И те, и другие стараются выслужиться, приукрашают действительность. Дают ту картину, которая выгодна им. А если внимательно рассматривать происходящее сейчас, то страна снова находится в состоянии Гражданской войны! Да, мы вынуждены ломать частнособственнические отношения на селе. Иначе не получить той рабочей массы, которая должна наполнить фабрики и заводы, дать рабочие руки на стройки социализма. И любая ломка, такая ломка не обходится без борьбы. Но если Кольцов прав и троцкист Андреев, возглавлявший борьбу с кулачеством, делал ее так, что загонял в кулаки или подкулачники и середняков, разрушая сельское хозяйство, уничтожая ее производительную основу? Вот! Пусть наркомат государственного контроля и займется проверкой раскулачивания! Тогда. Тогда получится более чем правильно, Надю к ним, у неё характер железный, будет серьезно дело вести. И от этой шайки-лейки, Доров-Шморов подальше.

Наутро, Иосиф Виссарионович проснулся на удивление бодрым. Дети уже встали, вся семья собралась за столом, пили чай с печеньем и вкуснющими ватрушками. Он зашел в столовую, поздравил женщин с восьмым марта, Надежда казалась не выспавшейся, около глаз мешки, не видно, чтобы плакала, но чем-то была озабочена. Сталин знал, что учеба дается ей с трудом, тяжелым трудом, даже слишком и держится она на одном упорстве, чего-чего, а этого ей в характере было не занимать.

— Надя, удели мне минуту. — произнёс он, когда все перекусили.

— Конечно.

— Ты читала работу Ленина, «Как нам реорганизовать рабкрин»?

— Да, а к чему ты это?

— Мы. я решил действительно реорганизовать рабкрин, вывести его на новый уровень. Создадим наркомат государственного контроля, с более широкими задачами и более серьезными полномочиями. Я хочу, чтобы его возглавил Мехлис, первым его заместителем будет товарищ Землячка, а вторым — товарищ Надежда Аллилуева. Как ты на это смотришь?

— А как же учеба в Промакадемии? Мне надо будет ее бросить?

— Надя, ты же не боишься трудностей? Закончишь обучение заочно. Будешь почти год учиться и работать. И для тебя будет особое задание: проверить, как прошла кампания с раскулачиванием. Есть сигналы, что было в ней много перегибов, что в кулаки определяли даже обычных середняков, чтобы улучшить свои показатели, отчитаться об успехах. А это судьбы людей. Тех, кто пострадал невинно надо будет реабилитировать. Обязательно. Вот ты этим и займись, заодно выяснишь. Кто наиболее рьяно записывал в кулаки всех подряд, а к то кулаков оставил на месте, а лес валить отправил середняка. Вопрос серьезный. А ты сможешь и разобраться, и обмануть тебя не смогут, и не запугают. Не тот характер. Согласна?

И он увидел, как у жены даже плечи расправились.

-Да, согласна! — и глаза ее загорелись. Хорошо, давно не видел ее такой воодушевлённой.

— Только просьба, своим подругам пока что ни слова. Как только будет постановление, вот тогда можешь рассказать, а пока что ни слова.

— Хорошо.

— Да, мне показалось, что ты хочешь со мной поговорить.

— Да, я хотела сказать об одном товарище, Хрущёве, поговорить. Он.

— Наденька, давай так, он учится в Промакадемии? Так?

— Да.

— Какие у него успехи в учёбе?

— Не очень, он всего себя отдает партийной работе.

— Вот! Партия послала его учиться! Вместо этого он занимается партийными делами, это хорошо, что он о них не забывает, но при этом он игнорирует задание партии — учиться, учиться и еще раз учиться, как завещал нам великий Ленин! Выучится, тогда и вернемся к разговору о товарище Хрущёве. Хорошо? Обещаю!