Прийти в себя. Вторая жизнь сержанта Зверева. Книга пятая. Кирдык вашей Америке!

Глава тринадцатая. КГБ не против ЦРУ

Есть вещи, которые не поддаются логическому объяснению и осмысления. Это религия и политика. Потому что и то, и другое зиждется на вере. Именно на вере каждого конкретного человека. И такому человеку бесполезно доказывать какие-либо истины, потому что истина – она внутри него. Он искренне верит – в бога, в политическую систему или в своего вождя, что, в принципе, идентично. Попробуйте объяснить мусульманину, что есть бог кроме Аллаха. Или рассказать буддисту о том, что, Кармы не существует. При этом ваше мировоззрение ведь тоже на чём-то основано. И свои убеждения вы сформировали тоже под влиянием других людей.

Точно также бесполезно объяснять приверженцу коммунистической идеологии теорию анархизма, а французскому буржуа рассказывать о проблемах простого дворника. Не поймут. Потому что каждый живет в своем мире – мире своих представлений о том, какой должна быть жизнь. И о том, как на самом деле устроен мир вокруг.

Но если у человека есть вера – это замечательно! Потому что ни во что не верить ужасно. Просто многие люди верят в то, что где-то там наверху есть тот, кто всё знает и всё делает для того, чтобы всем людям жилось хорошо. И при этом он этим самым людям придумывает всякие наказания. Мол, вы же грешите – вот и искупайте. Расположение «наверху» может быть разным – от небес до кресла президента или премьер-министра. Причём, часто так бывает, что мы верим и в бога, и в конкретного руководителя конкретного государства. И сотню лет назад эти две должности часто совпадали, а вера в бога и царя была равнозначной.

Вера – она наивна и не требует доказательств. Чудеса Иисуса Христа или Будды были продемонстрированы лишь однажды и с тех пор воспоминания о них питают всё новые и новые поколения. Точно также новые поколения сегодня верят либо в рай, который когда-то существовал в их государстве, либо в ад, построенный в этом же государстве много лет назад. И что интересно – зачастую люди одного и того же возраста искренне верят диаметрально противоположным описаниям одного и того же объекта, одной и той же идеи или личности.

Но и это ещё не всё – люди, которые прожили свою жизнь, веря в одно, в конце жизни внезапно разуверились в том, во что верили. И стали верить в другое. Часто – в совершенно противоположное. Хотя в их жизни ничего не поменялось. Зато поменялись убеждения. Так те, кто верил, что бога нет, вдруг стали верить в то, что бог есть. А те, кто верил, что в СССР было построено самое справедливое в мире социальное государство после того, как это государство перестало существовать, вдруг поверили в то, что всю жизнь с ними поступали несправедливо, а жили они в тюрьме. А самое удивительное – это то, что их заставили поменять свои убеждения те люди, которые в не жили в СССР.

Вера – это прекрасно. Если эта вера делает человека лучше, чище, богаче духовно. Вера во все времена побуждала человека совершать подвиги во имя того, во что он верил. А если человек внезапно начинает верить в то, что его жизнь не удалась, что всё вокруг плохо и что в этом виноваты все вокруг, а не он – это не вера. Это – политика.

Москва, год 1977, ноябрь, Старая площадь, 4

В огромном кабинете Генерального секретаря ЦК КП(О) Григория Васильевича Романова находилось всего несколько человек. Но это были ключевые фигуры в новой советской иерархии. Кроме руководителя советского государства, которым, по сути, являлся Григорий Романов, на совещании присутствовали министр внутренних дел СССР Вадим Тикунов, министр иностранных дел СССР Николай Егорычев, глава КГБ СССР Филипп Бобков, министр обороны СССР Сергей Ахромеев. Также прибыли председатель Гостелерадио СССР Николай Месяцев, который недавно стал ещё и министром информации, и глава недавно созданного министерства по чрезвычайным ситуациям СССР Александр Шелепин.

Все эти люди совсем недавно были самыми настоящими заговорщиками и совершили самый настоящий государственный переворот, сместив с поста руководителя страны Леонида Брежнева и выдавив со всех руководящих постов его соратников. А еще в кабинете находился Кирилл Трофимович Мазуров, первый заместитель председателя Совета министров СССР. Который, по сути, теперь возглавил Комитет государственного контроля, членами которого совсем недавно являлись все собравшиеся на совещание у нового лидера Советского Союза Григория Романова.

При этом Комитет государственного контроля, приведя во власть своих руководителей, не исчез, он продолжал существовать. И продолжал выполнять свои функции – контролировать работу советской власти, как в центре, так и на местах. Потому что, как не сильна была государственная машина, в Советском Союзе после железной руки товарища Сталина многие разучились работать на совесть. А страха давно не было. И вот теперь он снова появился – негласные методы работы Комитета позволяли быстро наводить порядок там, где законными методами это сделать было сложно и долго.

При этом формально всё делалось именно по закону – та же милиция, те же суд, прокуратура, а в более серьёзных случаях – КГБ. Вот только приказы зачастую руководство этих правоохранительных органов получали вовсе не от своего непосредственного начальства, которое зачастую пыталось саботировать работу правоохранительной системы Союза. Конечно же, таких саботажников выявляли, снимали с должностей, иногда даже сажали. Но чтобы не останавливать процесс обновления государства, параллельно работал страховочный механизм – Комитет государственного контроля. Сотрудники которого давным-давно были внедрены во все государственные структуры и на местах способствовали тому, что приказы «сверху» неукоснительно выполнялись.

Фактически в кабинете генерального секретаря ЦК КП(О) собралось так называемое «малое Политбюро». Именно «малое Политбюро», то есть, негласный руководящий орган – несколько человек – в эпоху Брежнева часто решало в своём узком кругу самые важные вопросы в Советском Союзе. Поэтому состав Политбюро ЦК КП(О) был кардинально обновлён и голоса даже тех его членов, кто был настроен против инициатив нового генсека, были нивелированы теми, кто ранее состоял в Комитете государственного контроля.

Сегодня эти люди составляли новое «малое Политбюро». Не было разве что министра культуры СССР Демичева, первого секретаря ЦК Компартии Белоруссии Машерова, председателя Совета министров СССР Косыгина и председателя Совета министров РСФСР Соломенцева, которые раньше были членами Политбюро ЦК КПСС и остались членами Политбюро ЦК КП(О). Машеров наводил порядок в своей Белоруссии, Демичев занимался вопросами культуры. Косыгин же с Соломенцевым не входили в состав Комитета государственного контроля, впрочем, они занимались экономикой и в политику не лезли. А сегодня в кабинете у Романова решались как раз политические задачи.

– Так, товарищи, в первую очередь давайте обсудим кадровые вопросы, – Григорий Романов, сидя за своим столом, возвышаясь немного над остальными, постучал карандашом по графину с водой. – Слово предоставляется Кириллу Трофимовичу Мазурову, первому заместителю председателя Совета министров Советского Союза. Впрочем, что я так официально, все мы прекрасно его знаем. Кирилл Трофимович, прошу вас, изложите ваше мнение.

Мазуров не стал вставать, а просто достал из футляра и нацепил на нос свои очки, разложив перед собой несколько документов.

– Я думаю, кадровые вопросы, тем более, в экономическом департаменте сегодня не так важны. Здесь я поддерживаю мнение Алексея Николаевича Косыгина, с которым полностью согласен. Итак, предлагаю оставить на должности председателя Госплана СССР Николая Константиновича Байбакова, а на должности министра финансов СССР – Василия Фёдоровича Гарбузова. Несмотря на то, что им обоим уже по 66 лет, они – профессионалы, досконально знают вверенный им участок работы. На сегодняшний день и вопросы планирования и, тем более, финансовые вопросы не требуют суеты. Байбаков – крепкий профессионал, отличный хозяйственник, в своё время не побоялся спорить с Хрущёвым по поводу ликвидации отраслевых министерств и является ближайшим соратником Алексея Николаевича Косыгина. Кроме того, Николай Константинович, как бывший министр нефтяной промышленности СССР и председатель Государственного комитета химической и нефтяной промышленности, прекрасно разбирается в вопросах нефтяной и газовой отрасли. А сейчас, после создания Западно-Сибирского нефтегазового комплекса вопрос экспорта голубого топлива и «чёрного золота» в Европу, а также в другие страны мира становится стратегическим.

– Ну что, товарищи, я так думаю, возражений нет, – улыбаясь, спросил собравшихся Романов.

– Да полноте, Григорий Васильевич, – махнул рукой Егорычев. – Мы же все понимаем, что это ваша с Кириллом Трофимовичем вотчина, вам и карты в руки. Я вот в своем министерстве никак разобраться не могу, куда мне влезать в кадровые вопросы Госплана или Минфина?

– Не скажи, Николай, тебе, как министру иностранных дел тоже важно знать кадры в других министерствах. Потому что Байбаков как раз будет разрабатывать план по экспорту нефти и газа – мы не должны повторить ошибки брежневской команды, не будем решать все экономические вопросы благодаря нефтедолларам. А Гарбузов сейчас пересматривает вопросы финансирования нами коммунистических партий за рубежом. Хватит всех этих африканских царьков и арабских шейхов кормить, – ответил Романов.

– Кстати, раз уж речь зашла об арабах, то пускай расплачиваются за наши военные поставки. Тот же Каддафи – и советники наши у него работают, и системы ПВО ему доставили, и его военные у нас образование получают. А платит он нам какие-то кошкины слёзы, – парировал Егорычев.

– Не такие уж и слёзы, – вклинился в беседу Сергей Ахромеев. – Я, как министр обороны, конечно, всех сумм не знаю, но вот у меня руководитель группы советских военных специалистов в Ливии генерал-майор Николай Тараненко. Так за его пребывание ливийцы платят нашему Министерству обороны СССР 30 тысяч долларов. Ежемесячно! Кстати у нас его зарплата составляет только 70 динаров – 184 доллара по официальному курсу. А рядовой в армии Каддафи получает 230 динаров – это больше 600 долларов! Надо, Григорий Васильевич, нашему Минфину разобраться – что за безобразие? Советские офицеры своими жизнями рискуют, участвуют в военных конфликтах – Ливия воевала с Чадом, Суданом, Египтом, Танзанией, Тунисом. А когда три дня назад египетские самолеты попытались атаковать Тобрук со стороны Средиземного моря, воздушный налёт египетской авиации отражали наши парни. Кстати, было сбито 37 египетских самолетов, в плен попало девять летчиков, среди них даже один бригадный генерал. Причём, смешно получилось – советские зенитки сбивали советские же самолёты! Мы же Насеру тоже сколько техники поставили!

– За всю эту технику и Египет, и Ливия нам платят, – ответил Мазуров. – Ну, а насчёт зарплат нашим военным ты, Сергей Фёдорович, прав, я дам поручение Гарбузову, поправим.

– Я не могу сказать точно, полных данных у меня нет, но платят ливийцы мало, Григорий Васильевич, – Ахромеев не желал оставлять больной вопрос.