Группа крови на рукаве

Глава 17

Пощупав пульс, я убедился что Хуй не пошел по пизде. А то кто их знает, этих шмакодявок, выращенных на рисе. Я где-то слышал, что когда китайцам передавали самолеты, их пилотов приходилось специально откармливать, иначе они на форсаже сознание теряли.

Ладно, обошелся вроде без особого шума, Вениамина не разбудили, и я не мудрствуя лукаво, связал китаезе руки и ноги куском веревки. Заткнул тряпкой рот.

Посмотрел на котелок с водой. Заставить бы живодера выпить то, что он туда намешал… Решив, что хорошего помаленьку, я выплеснул воду, тщательно оттер котелок песком, несколько раз промыл и заново поставил кипятиться. В конце-концов, света от костерка не много, а мы сейчас вообще на машине разъезжать станем.

Наконец Хуй зашевелился и оценив обстановку, не стал дергаться.

— Ну чего, пособник американского империализма, очухался?

Китаеза что-то промычал.

— Правильно. Китай с СССР и Вьетнамом не воюет, а воюет США. Мы советские, тебе ничего плохого не сделали, а ты нас травить начал. Значит, ты китайский американец. Или американский китаец, хрен вас там разберешь. И молчи, а то Леонида разбудишь

— Да меня уже разбудили — из-за борта кузова показалась заспанная физия Огонька. — чего, буянил?

— Сначала да, потом нет.

— В смысле со всякими приемчиками на тебя кинулся? Мужики рассказывали, что их там по Шаолиням обучают.

Незлобин осмотрел затылок китайца, озадаченно крякнул.

— Калаш кроет все их приемчики. Слышал анекдот на тему? — меня слегка потряхивало и тянуло на хи-хи

— Какой?

— Отправили как-то Василия Ивановича на Восток боевые искусства изучать. Возвращается он через год, и решили товарищи проверить, чему Василий Иванович научился. Оставили его одного в комнате и начали запускать к нему боевых китайцев по одному. 10 запустили — ни один не вернулся. Выходит Василий Иванович вытирает окровавленную шашку о плечо и говорит:

— Ну, кто ж голой пяткой на шашку-то лезет!

Незлобин засмеялся, пнул лежащего китайца:

— А чего не пристрелил?

— Тебя будить не хотел, да и может пригодится. Вот приедем мы в Ханой, сдадим мудака куда надо…

Я порылся в вещах Хуя, нашел упаковку с каким-то белым порошком.

— И будет нам большая благодарность от руководства.

— Это вряд ли, ну да ладно — Незлобин тяжело вздохнул — Чего делать-то будем?

После разнообразных прикидок мы развязали китаезу и закрутили его колбаской в брезент. Ну как в Кавказской пленнице. Привязали к борту, чтобы не укатился, закидали разной рухлядью и поехали.

***

Мотыляться по ночным джунглям оказалось то еще занятие. Фары выхватывают только малюсенький кусок дороги, который не дает мозгу никакой пищи о происходящем. Да еще всякие мошки, которых никто не замечал днем, ночью в свете фар представляются этакими хаотично появляющимися из ниоткуда и улетающими в никуда точками.

Рулили, меняясь через пять часов, почти сутки. Деревню Лой Со проскочили не останавливаясь, а ну как там дружки узкоглазого обретаются? Еще пару поселков тоже прогазовали не глядя. Сделали несколько остановок для перекусить и выпускали китайца погулять и размяться. Китаец вел себя смирно и убежать не пытался, потому что прекрасно понимал, что от пули не убежишь и умирать уставшим глупо.

Вымотались до усрачки. Все это время на дороге никого, кроме нас не было, поэтому мозг сразу и не сообразил, что впереди появилось что-то новое. В общем, посреди великого темного ничего где-то мы устроили классическую лобовуху: со всей дури, которую можно развить ночью по грязи, впилились в лоб мирно стоящему с выключенными фарами грузовику. Как ни странно, тоже уралу.

— Да ебанный ты в рот, какого хуя ты не остановился, гандон херов — в наступившей тишине услышали мы — ведь кричал же по-хорошему, даже бибикнул, а ты шары залил

— Наши — переглянувшись, мы полезли из машины.

Как и положено при ДТП, первым делом в свете ручного фонарика до сих пор матерящегося водилы от противоположной стороны мы пошли посмотреть на причиненные разрушения. Повреждения были ужасные: из-под бамперов высыпалась куча присохшей грязи. Ну и краска в паре мест была сцарапана. Однако, военная техника!

Обнаружив, что большого ущерба вверенному уралу нанесено не было, водила — грузный усатый дядька — как-то сразу успокоился и начал подозрительно нас оглядывать. В самом деле, встретить посреди ночи две славянские рожи в цивильном это немного странно.

Процесс взаимного опознания внезапно был прерван появившейся из-за машины новой фигуры:

— Старшина Нечипоренко, что случилось, почему дорогу не уступаете военной технике?! — сразу в места в карьер начал наезжать он на нас.

Нечипоренко наоборот был узок в кости и выбрит до синевы.

— Журналисты газеты Правда, Леонид … и Александр — с трудом вспомнил я свое новое имя — едем оттуда — я махнул рукой назад — и до Ханоя.

— Понятно все с вами. Гражданские — он с понимающей улыбкой осмотрел наши шкафобразные фигуры с автоматами за плечами — поди, и документы есть?

— Есть конечно. Журналисты мы или где? А с горючкой у вас как? — как-то сразу мы попали на одну волну с гэкающим старшиной.

— Есть малеха. Но вообще, вам в сам Ханой или рядом?

— В сам, а что?

— Да поговаривают, что там у переправ какие-то мудаки опять активизировались. Одиночные машины обстреливают возле Хонгхи, водителей убивают, груз воруют. Не страшно?

И это нам рассказывает старшина, у которого колонна без головного дозора.

— Да у нас груза только один китаец недобитый. Тебе кстати не надо? В хозяйстве пригодится, лекарь еще тот…

Огонек только хмыкнул.

Видимо, последнее предложение включило в голове у старшины что-то типа торгового режима и он стал выяснять, так ли нам необходимо приехать в Ханой на урале? Ведь техника здоровая, топливо жрет как слон капусту…

Внезапно Вениамин подхватил посыл старшины и начал разводить какие-то словесные турусы на предмет обменов и гешефтов. Датчик топлива показывал приближающийся пиздец с бензином. Вот встанем посреди джунглей с пустым баком — что делать? Махать канистрой попугаям? Шепнув на ухо Огоньку, что горючки у нас крайне мало — мол давай поднажми — я пошел проверять уровень масла. Вдруг и тут намечаются проблемы?

Не найдя щуп, я отломал веточку, поднял капот и сунул ее в заливное отверстие. Достал, повертел так и сяк. В свете разгорающегося восхода было видно, что масла у нас достаточно. Ну хоть что-то…

Закончив с уралом, я отошел к пострадавшему водиле, который с интересом наблюдал за моими манипуляциями.

— Слушай, ладно мы, но вы-то как оказались тут? Ведь там хрен да нихрена вокруг — спросил я.

— Да есть там у нас одна точка — неопределенно так, с растяжечкой, протянул усатый, попинал шины. Оба грузовика затентованы, поди разбери, что везут.

— Понятно, сами такие же. Патронов к калашам дадите?

— Дяденька, дай попить. А то так жрать хочется, что даже переночевать негде…

Походу водила слышал мое перешептывание с Незлобиным.

— Так что? Поможешь? А я о тебе в Правде напишу. Тебя как звать?

— Это секретные сведения — усатый напыжился

— Ну раз секрет, напишу про какого-нибудь другого бравого героя

Я пожал плечами, отвернулся.

— Кузьма Васильевич

— Так, рассказывай. Где был, что видел…

— Бомбили нас.

— Ну тоже мне новость…

— Один раз на переправе. Вьетнамцы понтон навели, а тут штурмовики. Как начали ракетами хуярить, так все в реку попрыгали. Кроме меня! Я первым шел, вижу, передний понтон почти разбит. Вот-вот нас расцепит…

Короче Кузьма начал мне вешать лапшу на уши, как он доблестно спасал советское военное имущество, боролся за переправу и чуть ли не кирпичами сбивал американская самолеты. Я лишь кивал, прикрывая руками зевки. Спать хотелось неимоверно.

— А что же вы, товарищ корреспондент, ничего не записываете?

— Блокнот в машине. Но память у меня хорошая, запомню.

— А снимать, снимать меня для газеты будут?

— Вспышка демаскирует позиции. Потом сниму, когда совсем светло станет. Так что насчет патронов?

— Ладно, пошли, дам — Кузьма тяжело вздохнул, походу догадываясь, что с газетой “Правда” он пролетает как фанера над Парижем.

Подойдя ко второй машине, Кузьма Васильевич расшнуровал тент и опершись о буксировочный крюк, занырнул наполовину внутрь. Снаружи торчала только его туго обтянутая форменными брюками задница.

Наконец внутри что-то упало с отчетливым хрустом, Кузьма выматерился и аккуратно полез наружу.

— Вот, товарищ корреспондент, цинк 7.62. Больше не дам.

Ящик перекочевал ко мне, я довольно улыбнулся. Ну вот теперь если что можно и повоевать.

— Часики у вас на руке хорошие — водитель кинул быстрый взгляд на мое запястье — Не хотите обменяться?

— На что?

— Вот, такого вы наверняка не видели. Экзотика! — Кузьмич протянул мне нечто настолько несуразное, что я не сразу даже смог определить предназначение

Ну посудите сами. Толстая, но явно пистолетная рукоятка. Спереди трубочка сантиметров 5, сужающаяся конусом. А сзади какая-то хренотень треугольная. Садовая насадка на шланг, не иначе.

— И что это за чудо?

— А это пистолет. Дир хантер. Американцы их тоннами по всему Вьетнаму разбрасывали с самолетов.

— Да ты пиздишь мне? Пистолеты с самолетов?

— Никак нет, все точно. В Дир хантере даже три патрона есть. Глядите. Вот ствол с патронником — он ловко открутил трубку и протянул мне. Действительно, очень короткий ствол с выемкой под патрон

— Вот так взводится пружина с бойком — одновременно оттянув за пипку сзади до щелчка, пояснил водитель

— Ну и вот так все это стреляет — Кузьмич показал спусковой крючок

— Ну и нахрен мне такое чудо?

— Знакомые вьетнамцы рассказали, что штатовцы думали так быстро вооружить южан. Мол раскидают пистолеты по деревням, мужички местные вооружатся, перестреляют вьетконговцев. Подошел, выстрелил и забрал автомат. Но как оказалось, с этой пукалки тяжело попасть даже в упор, поэтому народ забирал патроны, а эти штуки выкидывали. Потом американцы поняли, что все впустую, перестали маяться херней. Теперь это раритет!

— Какой же это раритет, если сам говорил что их тоннами разбрасывали?

— Так когда разбрасывали. Пару лет назад. Сейчас-то нет. Меняемся на твои часы? Смотрю, они не наши …

— Один вот этот вот пугач на такие замечательные часы? Да ты знаешь, откуда я их … в смысле кто их носил?

— Ну кто их носил мне не интересно. Главное кто их сейчас носит — подпустил лести водила

Покрутив в руках Дир хантера, я отказался. Вот будь у водилы Вальтер или Парабеллум — махнулся бы не глядя. Но откуда немецким пистолетам тут взяться?

Пока я общался с Кузьмичем, Незлобин выбил из старшины одну канистру с бензином. Мы ее быстро залили, после чего добили сухопай.

— Хорошо бы еще еды добыть

— И выпить — Огонек потянулся, зевнул — Водка у них тут дерьмо, всего 25 градусов. А вот пиво вьетнамцы неплохое варят.

— Пробовал?

— Два раза, в Ханое.

Незлобин сел на боковую подножку Урала, прислонив голову к машине, закрыл глаза.