Романов. Том 5

Глава 24

Проект универсальной плазмы был практически завершен. Команда нашей группы проделала колоссальную работу. И мне оставалось только выказать уважение участникам за старания.

— Это еще только начало, — произнес Авдеев, когда я закончил хвалить участников.

— Что вы имеете в виду, Иван Тимофеевич? — спросила Салтыкова, глядя на одногруппника.

Комарова, начавшая наводить порядок в секции, оторвалась от своего занятия, а боярич усмехнулся в ответ.

— Сейчас на мощностях одной секции мы можем произвести всего триста миллилитров искусственной крови, которая подойдет любому пациенту, — произнес он. — Но вы обратили внимание, насколько близко мы подобрались к клонированию? Виктория Львовна, — повернулся он к Морозовой, — вы практически решили проблему нехватки донорских органов. На основе вашего проекта медики Русского царства смогут разобрать по косточкам искусственное выращивание жизненно важных органов. А с вашей универсальной кровью больше не будет проблем с совместимостью. В основе проекта лежит принцип, который сам по себе важнее даже вашей плазмы!

Я слушал его с улыбкой. На моей Земле это действительно были взаимосвязанные процессы. Сперва кровь, затем органы, а после и совершенные тела, в которые можно было пересаживать собственное сознание.

Но я помнил, что там между каждыми этапами лежали десятилетия трудов. И в отличие от здешней реальности наше научное сообщество работало в связке со всем миром. Здесь же каждый тянет одеяло на себя, и оттого ресурсы распыляются на одинаковые проекты, в том числе провальные. Никаких принципов товарищества и общечеловеческого братства в здешнем обществе возникнуть не может.

Я бы допустил, что другие страны могут даже всерьез начать охоту за документацией с успешными результатами. Однако нам это теперь не грозит — я вывезу Викторию на Урал, а там под присмотром «Оракула» она всегда будет в полной безопасности.

— Я думала об этом, Иван Тимофеевич, — кивнула Виктория, не скрывая своей радости. — Но я вряд ли смогу достичь такого результата. Слишком много работы, слишком много лет исследований. Мне никак не справиться.

— Это решаемо, — вставил я негромко, привлекая к себе внимание одногруппников. — Наш главный евгеник прав. Искусственная кровь — всего лишь первый шаг. И лаборатории Урала вместе с мощностями Иннополиса будут решать эту проблему. Полагаю, теперь, когда Виктория Львовна доказала на деле, что это возможно, государь тоже не откажется вложить средства в исследования.

— Пересадка искусственных органов зачастую может решить проблемы с плохой наследственностью, — сказал Авдеев. — Начиная от пороков развития сердца, ведь доступных сердец просто не может хватать всем больным, до полноценной замены кроветворной системы пациентов. А если делать это вовремя, больные смогут развиваться нормально с самого детства.

— Ежегодно рождается около десяти тысяч детей с пороками сердца, — кивнул я. — Если верить официальной статистике, один процент от этого числа нуждается в пересадке. Так что Иван Тимофеевич прав, Виктория, вы сделали маленький шаг вперед для решения этой проблемы. Вы все это сделали, своими умами и руками, — оглядев команду, повторил я. — И я искренне вами восхищаюсь.

И ничуть не соврал. Это у меня есть багаж знаний из прошлой более технологически развитой цивилизации. А добиться такого результата в этом отсталом мире на отсталом оборудовании — передо мной действительно лучшие студенты Русского царства.

— Вы нас смущаете, — заявила Надежда Григорьевна. — Так и возгордиться недолго!

Я переглянулся с Авдеевым. Иван Тимофеевич хмыкнул, но промолчал.

Если для девушек участие в проекте было чем-то сродни дополнительной строчке в резюме, для Авдеева это означало новую веху развития его любимой науки.

— Что ж, раз мы закончили на сегодня, — сказал я, — предлагаю прибраться в секции и разъехаться по домам. Завтра нам всем еще на учебу.

Никто спорить не стал. Так что минут через двадцать мы уже подходили к парковке. Авдеев попрощался со мной за руку, кивнул девушкам, а после прыгнул в машину и отбыл. Комарова с Салтыковой уехали на автомобиле Светланы Николаевны, обсуждая между собой подготовку к свадьбе Надежды Григорьевны и Петра Васильевича.

Члены команды деликатно не заметили, что мы с Викторией не спешим прощаться.

— Позволите вас подвезти? — предложил я с улыбкой, жестом приглашая девушку пройти к «Монстру».

Машина Морозовых ждала чуть в стороне, и Григорий стоял возле автомобиля, ожидая приказов боярышни.

Глядя на слугу Морозовых, я вновь вспомнил разговор с Русланом Александровичем. Князь Демидов был абсолютно прав: надавить на боярский, едва не погибший род, очень легко.

— С удовольствием, Дмитрий, — ответила мне Виктория, касаясь моей руки кончиками пальцев.

Я проводил девушку до задней двери своего внедорожника.

Виталя дождался, пока мы не устроимся, и, подняв по своей инициативе стекло, тронулся с места.

— Мне все еще не верится, — призналась Виктория, когда мы покинули территорию ЦГУ.

— Любая проблема решается, — ответил я с улыбкой. — Главное, правильно к ней подойти.

— И обзавестись драконом, который с ней поможет? — шутливым тоном произнесла девушка.

— Ну, это ведь тоже всего лишь средство, — повел я плечом. — Лично я в вас не сомневался, Виктория.

— Спасибо, Дмитрий, — кивнула она, опуская руку на сидение поблизости от моей.

До самого Боярского квартала мы ехали молча, я поглаживал ее пальцы своими, слушал размеренное дыхание девушки и наслаждался спокойным ароматом неизменных духов.

Забавно, но я никак не реагировал на этот же запах, когда его носили другие женщины. Только кожа Морозовой под парфюмом приобретала тот самый аромат, который мне так нравился. Во всех остальных случаях это были просто приятные духи.

Особняк раскрыл перед нами ворота, и мы въехали внутрь. Виктория аккуратно высвободила пальцы из моей руки и чуть выпрямила спину. Заметив эту перемену, я никак ее не прокомментировал.

Виталя остановил «Монстра» перед крыльцом, и я первым покинул машину. Открыв дверь Виктории, подал ей руку, и когда девушка встала на ноги, заметил въехавший во двор автомобиль Григория. Слуга остановился чуть в стороне, чтобы не мешать нашему внедорожнику покинуть территорию.

Григорий поспешил к крыльцу, чтобы открыть дверь, а мы с Викторией стояли на дорожке, освещенные светом ажурных фонарей. Боярышня вздохнула поглубже и, отведя взгляд в сторону, предложила:

— Дмитрий Алексеевич, не желаете зайти? — сказала она.

— С удовольствием, Виктория Львовна, — ответил я и повел ее к ступенькам крыльца.

Внутри нас уже встречала боярыня Морозова. Инга Валентиновна улыбнулась мне, как хорошему знакомому, и пока Виктория объясняла, что пригласила меня разделить ужин, хозяйка вежливо рассматривала меня внимательным взглядом. От нее явно не укрылось, что я немного повзрослел с нашей последней встречи.

— Что ж, я буду рада, если вы останетесь, — вынесла вердикт боярыня, после чего повернулась к дочери. — Пока приведи себя в порядок, дорогая. А я развлеку нашего гостя беседой. Что скажете, княжич?

Я склонил голову.

— Для меня честь быть вашим гостем, Инга Валентиновна.

Виктория же обернулась ко мне с улыбкой, после чего едва не бегом поднялась по лестнице, где и скрылась. А я подал руку боярыне и проводил женщину в гостиную. Григорий как раз расставил чайные блюдца, для меня водрузил на столик горячий кофейник. Поклонившись, слуга вышел за дверь, оставив нас с хозяйкой дома наедине.

Я помог Инге Валентиновне сесть в кресло и только после этого сам опустился на сидение дивана. Обстановка особняка не изменилась с прошлого моего визита, так что я не заострял на ней внимания.

— Полагаю, вы скоро вновь уедете из Москвы, Дмитрий Алексеевич? — начала разговор, сразу же перейдя к делу, боярыня.

— Обязанности наследника требуют моего присутствия на Урале, — ответил я с кивком. — Кроме того, мне придется на время отправиться на Дальний Восток, чтобы положить конец мятежу Рюриковичей.

Инга Валентиновна медленно наклонила голову, принимая мой ответ.

— И какими в таком случае вы видите ваши отношения с моей дочерью? — спросила она, так и не прикоснувшись к чаю. — Я понимаю, что вы для Виктории — идеальная партия. Об этом мне не преминули рассказать и ваша матушка, и сама государыня.

В этом месте она чуть смущенно улыбнулась, будто можно было осудить женщину за то, что она побывала на приеме у великих князей Соколовых. Впрочем, вряд ли сама Инга Валентиновна так уж легко приняла решение вернуться в свет после стольких потрясений.

— Но я хотела бы знать, что моей дочери не придется мотаться по всей стране вслед за вами, Дмитрий Алексеевич, — договорила она, глядя мне в глаза.

Я наклонил голову, демонстрируя, что понимаю ее озабоченность.

— Как моей невесте и супруге, Виктории не будет необходимости ездить со мной, — ответил я. — Хотя у нас будет достаточно недвижимости по всему царству, наш семейный особняк будет располагаться в центре столицы Уральского княжества.

— У вас уже есть там свой дом? — уточнила Инга Валентиновна.

— Есть, как наследник княжества Уральского, я обязан иметь в собственности землю на территории рода. Так что я приобрел имение. Что же касается вопроса обеспечения, то я все еще остаюсь Романовым по крови, и из Казанского княжества мне будет поступать доля наследства. Также мне принадлежит город Иннополис, в который уже сейчас не гнушается вкладывать силы и средства наш государь. Помимо этого мне принадлежат несколько комплексов. Это не говоря о моих личных доходах.

Боярыня выслушала меня с каменным лицом. После чего вздохнула:

— Да, вы обеспеченный молодой человек, Дмитрий Алексеевич. И раз мы об этом заговорили, я бы хотела уточнить вопрос приданого.

Я покачал головой в ответ.

— Инга Валентиновна, я бы хотел прервать вас и обсудить другой вопрос, если позволите.

Боярыня благосклонно кивнула.

— Как вы и сказали, я обеспеченный молодой человек, но в связи с этим есть несколько проблем.

— У моей дочери есть соперница, — кивнула та. — Если не ошибаюсь, великая княжна Выборгская.

Я улыбнулся в ответ.

— Проблема не в том, что я рассматриваю другие кандидатуры. Проблема в том, что Соколовы вскоре заменят Невских, Инга Валентиновна. Это факт, и боюсь, что для вашей семьи наступят очень сложные времена, когда Соколов пожелает помочь Анне Михайловне стать моей невестой.

Боярыня несколько секунд молчала.

— Что вы хотите сказать, Дмитрий Алексеевич? — наконец спросила она негромко.

— Я прошу вас дать согласие на мой разговор с Невским. Пока что Емельян Сергеевич все еще великий князь Московский и еще может отпустить бояр Морозовых, и он это сделает, если я попрошу...

— Та дуэль, — мгновенно уловила суть Инга Валентиновна.

— Да, — не стал скрывать я. — Если вы дадите свое согласие, я заберу вас из столицы на Урал. Под свое личное покровительство. В противном случае вы перейдете под руку губернатора Московского, чья дочь претендует на место Виктории. И я боюсь, что не смогу помочь, если Соколовы решат надавить на вас.