Сделай и живи спокойно 3

Глава 20

Риту сегодня проводил до самого техникума. А что? Времени, до посещения больницы, у меня море. Так что почему бы не сделать девушке приятное и не пройтись с ней по утренним улицам Калуги. Погода, конечно, не очень, для прогулок с красивой девушкой, но — почему бы и не пройтись? К тому же Рита сегодня в новом плаще. Надо его выгулять и показать сокурсницам. Вообще-то она молодец. Спокойно приняла мои объяснения, по поводу завтрака. Даже посоветовала, что и в каком случае говорить врачам из комиссии. Но предупредила, чтобы я воздержался от демонстрации своих возможностей, то есть не прыгать и не танцевать и уж тем более не крутить бревно в кабинете. Это что? Мне бревно с собой тащить в больницу? Но я не спорил и со всем соглашался. Красивая она у меня и характер мягкий. Другая бы целый концерт устроила из-за моего отказа позавтракать. Хотя, конечно, поначалу гневно сверкнула глазками и уже хотела чего-то высказать по этому поводу. Но, я прервал эти поползновения, бодрым речитативом объяснив, что от меня требуется, для прохождения медкомиссии. Настроение у жены тут же поменялось.

— Ну, что тут поделаешь, — спокойным голосом начала высказывать своё мнение Рита, — сходишь к врачам, а потом покушаешь. Я тогда, со стола ничего убирать не буду. Рушничком прикроют и порядок.

— Ага, — согласился я, — тогда, ты кушай одна, а я пойду холодной водой обольюсь и полотенцем разотрусь. Чтобы взбодриться немного перед комиссией. Может врачи и не заметят ничего.

Ну да, так и было. Сам удивился, что так легко отказался от завтрака. Впервые наверное с момента моего сюда попадания. Интересно, что по этому поводу говорит наука? А впрочем, мне пофиг. У меня, на сегодняшний день, другие планы. После водных процедур, я вернулся в дом. А там уже присутствовала Конкордия Прохоровна. Как оказалось, у нас в доме нет утюга (не купил я, потому что никто не напомнил), в отличии от тёщи. Так что моим гардеробом временно занимается мама жены. Она принесла то, в чём мне предстоит идти в больницу. А я и не против вроде как. У неё есть чувство стиля и это хорошо заметно по тому как одевается Рита. Мне это даже льстит, что такой специалист следит за моим гардеробом. Так что собрались быстро. Сейчас идём и, я делаю вид что мне всё равно, а Рита увлечённо рассуждает о будущем. Выходя из дома, мы решили, что мне нужно пройтись пешочком. Почему-то нам обеим это показалось очень хорошим решением. Велосипед и мотоцикл сегодня отдохнут. Да и погода не способствует к поездкам.

Идём-то мы идём и действительно прогулка успокаивает, но внутренне я готов взорваться. Только присутствие жены меня сдерживает и не даёт сделать чего-нибудь эдакое. И я, даже, знаю почему это со мной происходит и поэтому, у меня ещё больше претензий к врачам из комиссии. Всё просто — я с утра не смог выложиться на зарядке. Энергия из меня прямо-таки прёт! Организм уже привык к разминке и дозированной нагрузке с утра. А тут, утром, только ведро воды поднял и всё. Вот он и возмущается. Ломает его от недостатка гормонов счастья. А тут ещё и непонятная ситуация с медкомиссией. В общем всё как-то сложилось, что злой я, очень, но делаю вид что всё нормально. Тяжеловато в шестнадцать лет контролировать свои эмоции. Когда техникум возник в поле зрения Марго дёрнула меня за рукав гимнастёрки и спросила:

— Вилор, а может я всё-таки схожу с тобой?

Я в непонятке посмотрел на жену. Чего? Это, когда это мы о таком разговаривали? Или я чего-то пропустил опять, пока шли по улицам? Но пришлось отвечать, а то не хорошо заставлять девушку ждать:

— Да ладно, чего ты? Чего, я сам не справлюсь — что ли?

— Ну вот, — счастливо улыбнулась Рита, — опять ты "чевокаешь". Значит здоров и медкомиссию пройдешь!

Вот ведь! И не поспоришь с этим.

— Да нормально всё будет, — преувеличенно спокойно произнёс я, — ты же знаешь, что я здоров! Может диету какую пропишут и всё, чего там, у этих медиков, положено в таких случаях.

— Только, ты сразу сюда приходи, — смотря мне, прямо в глаза, попросила Рита, — я же спокойно учиться не смогу, пока не узнаю чем всё закончилось.

— Ну, так это само собой, — согласился я.

— Я знаю, что всё будет хорошо, — уверенно сказала Рита, разглаживая невидимые складочки, в районе груди, на левой стороне гимнастёрки. Там находились три значка: "К Почётной грамоте ЦК ВЛКСМ", "Член БРИГАДМИЛ"(смотреть в приложении) и, собственно, сам Комсомольский значок. Так уж получилось, что, на утреннем, кухонном совете женская часть выбрала свободно-обыденный стиль в моей одежде. Тёща в этом вопросе спец и не мне с ней спорить. К тому же она, когда-то успела прикрепить все, мои значки, на гимнастёрку и спор сам собой отпал. Надеюсь, что сделала она это правильно. Я как-то не задумывался об этих мелочах. А то, что под гимнастёркой, у меня, зимняя, фланелевая тельняшка — это уже заслуга моей жены. Она настояла и тёща её поддержала. За что ей отдельное спасибо. В общем, не замёрзну в ближайшее время. Ну и, для завершения образа и так как кепка совершенно не смотрелась со всем остальным, я надел лётчицкий шлем. А что? Если планшет на боку, то и шлем, правда без очков, вполне себе пойдёт. Вид у меня, короче, был пинпец какой положительно-комсомольский согласно нынешним веяниям моды. Не знаю правда, как мы смотрелись вдвоём со стороны, но надеюсь, что не слишком по идиотски. Ещё и зонтик этот дурацкий. Всё вроде ничего, но Рита почему-то решила, что он мне нужнее. А зачем мне это зелёное чудо? Был бы чёрный — это ещё куда ни шло, а зелёный — ну совсем не мой цвет. Да и дикость какая-то получается: пацан в полувоенной одежде, с планшетом на боку и ремнём на поясе, в лётчицком шлеме и вдруг — с зелёным зонтиком?! Я что — маскируюсь в лесу что ли?

— Я не этот, который, а совсем даже нормальный и мне с зелёным зонтиком как-то не комфортно, — так я жене и сказал.

Смеялись все. Оказывается, пока мы стояли, возле нас собралась небольшая толпа студентов. А мне, из-за этого смеха, стало вдруг спокойно и хорошо. Настроение, прямо на глазах, стало хорошеть и вся внутренняя напряжённость куда-то потихоньку исчезла. Отсмеявшись, попрощались и я пошёл в больницу. А зонтик, всё равно не взял!

Путь до больницы проходил через центральный рынок. Но я, помня о предупреждении терапевта, даже не посмотрел на пирожковые ряды и прошёл мимо. Хотя это не помогло — мне хватило запахов, чтобы желудок вспомнил о своём предназначении. И подтверждая, что он принадлежит настоящему комсомольцу, славному потомку тех кто творил Октябрьскую революцию. Этот орган моего тела решил исполнить "Интернационал" а капелла. Ну, по крайней мере, мне так показалось. Очень было похоже. А что? Я голодный между прочим и со вчерашнего вечера ничего не ел. И у меня молодая жена и я половину ночи ей доказывал что её люблю! Так что мне простительно. Вот только — нафиг я таким путём пошёл? Есть же другой. Пусть чуток подлиньше, но зато без всяких там соблазнов.

Пока шёл, пытался понять — зачем мне нужно быть голодным? Экспресс-анализы, в этом времени, ещё не умеют делать. Как врачи будут что-то определять? Я же не первый раз иду и что-то не припомню о таких вещах. Ну не получается у меня законченная картинка того, что будет происходить во время медкомиссии. Зачем голодать? Не пойму. Ладно, посмотрим и уже скоро.

Возле двери терапевта никого не было. "Хороший знак!" — сразу подумал я. На часах, сбоку от кабинета, было ровно десять часов. Так что, ни грамма не сомневаясь, я подошёл и постучал в дверь. А что? Надо сразу всё решить. А то знаю я этих докторов — будут меня мариновать в коридоре, вместо того чтобы осмотром заниматься. Не дожидаясь ответа, приоткрыл дверь и заглянул в кабинет. Ну что сказать, как мне кажется вся толпа, что будет изображать комиссию, присутствует. И если я чего-то или кого-то не заметил, то в данном случае это не страшно. Зашёл без приглашения. Встал посреди помещения и смотря на терапевта стал ждать — что мне, наконец-то скажут.

— Вообще-то у нас здесь совещание, — грозно глядя на меня, произнёс какой-то врач(первый раз его вижу), — выйдите пожалуйста!

— А это, как раз Вилор Тихий, — улыбнулся краешком губ терапевт в сторону говорившего, а потом уже обратился ко мне, — подожди в коридоре, тебя вызовут.

Вот ведь! Вышел, чего уж там. Сел на широкую скамейку, что стояла в коридоре и стал ждать… А ведь так хорошо всё началось! Что тут сказать? Это были полчаса моей внутренней нервотрёпки. Тридцать минут сумасшедшего ожидания. Тысяча восемьсот секунд за которые моё настроение постепенно, пошагово опять перестало быть нормальным. Да что там говорить, я заколебался смотреть на часы, ежесекундно ожидая вызова в кабинет терапевта. Я изучил все плакаты с наглядной агитацией, что висели в коридоре и не один раз. Это было очень не просто. И когда из-за двери раздалось:

— Тихий! Заходите!

Я подскочил, расправил все складки на одежде, снял ненужный шлем и убрал его в планшет, пригладил шевелюру, внутренне взбодрился и, чуть ли не строевым шагом, вошёл.

Семь чудаков(и ни одной женщины?) медицинской принадлежности, всё в белых халатах уставились на меня. Не в армии — так что рапортовать о прибытии не буду. Я лучше подожду, чего мне скажут. Сказали:

— Раздевайтесь, товарищ Тихий.

Собственно, как я и предполагал, всё было решено заранее. Сорок минут моего осмотра всеми, поочерёдно, вкупе с дурацкими вопросами, были спектаклем. Я даже стал догадываться из-за чего и зачем мне было рекомендовано прийти голодным. Я чуть не потерял сознание, когда меня попросили десять раз присесть с максимальной скоростью. Не упал, слава богу, но голова закружилась и я ощутимо покачнулся в сторону. Да, блин! Тут любой покачнётся, без подготовки. Потом были ещё несколько экспериментов, той же направленности. В результате которых меня признали инвалидом, с правом работы без тяжёлых физических нагрузок. Предпочтительнее всего любая сидячая работа в тёплых помещениях, с ежечасной десятиминутной разминкой. Ну и совсем, раз уж такое случилось, ненужная информация о годности к нестроевой службе в военное время.

Всё это, как-то странно, повлияло на меня. Я вроде как был тут: получал справку для собеса, письменные рекомендации по диете, отвечал на вопросы, подписывал какие-то бумаги — а с другой стороны: я пытался вообразить — что сказать Марго и куча картин, что последует когда я скажу правду. Только на улице более-менее очнулся и то, после десятиминутного стояния возле входа. Голова была пустая как барабан. Чтобы хоть что-то сделать и не стоять как столб, я не спеша пошёл по улице. Неожиданная мысль пришедшая в голову, мне понравилась и я решил, что надо так и сделать. У меня образовался, какой-никакой но минимальный план. Первым делом я пошёл в институтскую столовую. Раз уж вся хрень случилась, то надо хотя бы пожрать — назло всем врачам. Ну и подумать над дальнейшими действиями. Но на полпути, каким-то неведомым образом, мои мысли поменяли направление. Я вдруг вспомнил, что дома есть нормальная еда и она меня ждёт. Пошёл домой… и опять, через небольшой промежуток времени, я вспомнил, что обещал Марго сначала зайти к ней. Пошёл в техникум. Пока шёл, зачем-то решил вернуться в больницу. Короче, меня мотало как известную субстанцию в проруби. Ничего не хотелось и, с другой стороны, было убеждение, что надо срочно что-то сделать. Идиотизм натуральный — в полном смысле этого слова. Потому что я не понимал, что я делаю и возникало такое ощущение, что мною управляют. Только кто и зачем — непонятно.