Застенец

– Коля, а погладить можно?

– Слушай, даже не знаю. Дружок, – обратился я к кьярду. – Ефиму тебя погладить можно?

Мифический конь сначала тряхнул гривой, но потом все же медленно склонил голову.

– Чтоб меня Кондратий хватил, – чуть не взвизгнул от восторга мой нападающий. – Откуда он у тебя?

– В лотерею выиграл. Писали, что главный приз автомобиль, но, видимо, обманули. Фима, у меня к тебе серьезный вопрос. Мне нужна конюшня, где примут этого красавца. Пусть ее владелец будет самым отбитым. С адекватными не прокатило.

– В смысле отбитым?

– Скажем так, не от мира сего. Кьярда нигде не берут. Говорят, у него паспорта прививок нет.

– Коля, ты все время так говоришь странно. Вроде по-русски и вроде нет. Но если тебе конюх нужен, который за кьярдом приглядит, то нужно к Мише Хромому идти. Он раньше в придворной конюшенной конторе служил, которая возле Тройного моста.

– Фима, я не местный. И мне твои геолокации ни о чем не говорят. Давай ближе к сути.

– Его со службы погнали за что-то, он на Ваське и поселился, на отшибе. Давно еще, до перехода. Лошадей от хворей разных выхаживает, даже ноги им сращивает, у него небольшая конюшня есть.

– Далеко отсюда? – спросил я.

– Да нет. Коля, а можно на нем прокатиться?

Кьярд обнажил зубы, красноречиво давая понять, что он думает о подобной инициативе.

– Лучше не надо. Пойдем, хотелось бы разобраться со всем этим сегодня.

Оказалось, что Миша Хромой жил в семи минутах ходьбы от моего завода… Иными словами, у черта на рогах. Забавная случайность, конечно. Что еще? Он оказался Хромым. Но к этой неожиданности я был готов.

Что еще интересно, я ожидал увидеть какого-то опустившегося мужика, а к нам вышел мужчина лет пятидесяти, с опрятной подстриженной бородой и чистым круглым лицом. Был одет он в серую полотняную куртку, черные штаны и кожаные до колен сапоги. И припадал на левую ногу.

– Здрасьте, дядя Миша.

– И тебе не хворать Ефим Викторыч, – усмехнулся Хромой. Он пробежал взглядом по мне и жандармам, но основное его внимание привлек Дружок.

– Дело есть, дядя Миша.

– У тебя или у друга твоего?

– У друга.

– Так пусть сам говорит. Или у него языка нет?

– Есть язык, – ответил я. – Слышал, что у вас богатый опыт в обращении с лошадьми и… другими животными. Хотел бы на время оставить у вас кьярда. Прежде, чем вы откажетесь…

– Почему же откажусь, Вашблагородие? – снова усмехнулся Миша Хромой. – Взять возьмусь. И с кьярдами приходилось работать, опыт имеется. Три «катеньки» за месяц и по рукам ударим.

– Сколько? – сказали мы почти одновременно с Илларионом. Причем в голосе моего слуги боли было значительно больше.

– А что вы хотели? Других лошадей я держать не смогу. Кьярды существа своенравные, могут забить остальных до смерти, если что не понравится. А у меня и так нечасто лошадей на лечение оставляют. Если умрет кто, так и вовсе перестанут.

– Может, чуть дешевле получится? – поинтересовался я.

– Так не на базаре, Вашблагородие. Коли вы ко мне пришли, значит больше никто в городе держать его не взялся. И это еще не все. Ежели думаете, что сможете спихнуть кьярда, то не тут-то было. Нужно каждый день приходить к нему, расчесывать, копыта чистить, разговаривать. Животное гордое, взаимной любви требует. Ежели затоскует, буйствовать начнет.

– Так я не умею ничего.

– Дело не хитрое. Можно и научиться, коли желание будет, – легко отмахнулся Миша Хромой. – Ну так что, по рукам?

В голове было много слов. В основном матерных. Относились они и к Максутову, щедро одарившему меня, и к жандарму, который почему-то решил убежать, и к кьярду. Триста рублей! Мы втроем на эти деньги месяц живем! Но вслух я произнес другое.

– По рукам. Илларион, молчи. Я все сказал.

– Ну пойдем, тогда, Вашблагородие, – махнул в сторону Хромой. – Вон туда.

Конюшня оказалась чуть больше крохотной хибары, в которой обитал Миша. Но тоже была довольно скромной, всего на три стойла, кормовой комнатки, где хранился дневной рацион, небольшого пространства для лечения лошадок и сложенных в углу инструментов. Стойла засыпаны опилками, чтобы не поднималась пыль. А днем кьярда можно выводить гулять на двор. Все это, само собой, рассказал Миша Хромой. Мне оставалось лишь кивать.

– А теперь давай, Вашблагородие, расседлывать будем твоего красавца.

– Так я не знаю как.

– Ничего мудреного. Надобно встать у левого бока. Вот эти вот пряжки подпруг расстегнуть. Нет, не эти. Вот так, правильно, теперь опускай подпруги вниз…

Я послушно выполнял указания Миши Хромого, вспоминая известную пословицу в нашем мире. Про бабу и порося. Можно подумать, у меня и без того было до фига свободного времени и денег. Но нет, пожалуйста, возьми кьярда, кушай счастье полными ложками.

– Не бойсся, человек, прорвемсся, – услышал я голос в голове, который заставил невольно вздрогнуть.

А следом я увидел повернутую морду кьярда и его хитрый змеиный взгляд.

1. Княгининская улица в нашем мире занимает улицы Детскую и Беринга, соединяясь между Малым и Средним проспектами Васильевского острова.