Правь. Книга 1. Наследники рода Воронцовых
- Автор: Евгений Юллем
- Жанр: Альтернативная история / Боевая фантастика / Попаданцы / Бояръ-аниме
- Дата выхода: 2022
Читать книгу "Правь. Книга 1. Наследники рода Воронцовых"
Глава 4
По мосту Ледяному через Сыботу мы почти пробежали бегом. Хоть эта конструкция не производила впечатления ажурной, но и танки пускать по ней не следовало, да и самому как-то не особо хотелось искупаться в Забытной. Мост был не весь изо льда, кое-где в протертых нашими подошвами прозрачных прогалинах просвечивали старые, потемневшие от времени доски.
— Ну а теперь что дальше? — спросил я, глядя на гору впереди. — Что это вообще такое?
— Это Фаф-гора, хотя у нее много названий, в мифах народов Древа она звучит по-разному.
— Неужели будем туда взбираться? — без малейшего энтузиазма сказал я, меряя ее взглядом.
Не пятитысячник, конечно, но с километр будет. Этакая крепость, возвышающаяся над этим мертвым миром. И никакого желания лезть в гору не было от отсутствия не только снаряжения, но и подготовки.
— Нет, просто подойдем к ней поближе, и уже оттуда вернемся в наш мир. Лезть туда просто так без приглашения не стоит.
— Кто-то обитает?
— Да не просто обитает, — сказал Иван. — Целая мини-цивилизация. Если таковой можно назвать духов. Наверху — царство Пустое, оно же Льодяна Держава или Белая Земля. По описаниям там только снег и вьюга, погодка та еще.
— По описаниям?
— Да. Там мало кто был. И только по приглашению царицы города Ледянец.
— Ну вот, а говорили, что живых нет, только призраки…
— А живых и нет. Учителя, овладевшие силой Ис, и царица — энергетические сущности плотнее призраков, материализовавшиеся сознания. И в Ледянце, в саду Свежем, где передаются тайные знания, были только Навь и Прол.
— Навь, это я понимаю, наш дед, а кто такой Прол?
— Тот самый первый из наших Скользящих. Только двое удостоились чести быть приглашенными во дворец и получить знания от Учителей.
— Ни разу не слышали о таком, — подала голос Анька.
— И, боюсь, не услышите, — вздохнул Иван. — Он пропал на одной из миссий.
Да, и такое бывает, подумал я. Все-таки как ни крути, а мы специальная служба, пусть наши интересы и лежат в других мирах.
— А это часом не он? — кивнул я за спину Ивана.
Он резко обернулся, положив пальцы на кобуру с серийником. Нежданный визитер здорово смахивал на человека, но не больше того. Белая фигура, больше похожая на ожившую гипсовую статую — сходство тем больше, если посмотреть на глаза без зрачков, такого же белого цвета, как и все остальное. Одет в халат, на голове что-то такое, что я видел где-то на картинках про непальских гуркхов или кого-то подобного. Только вот никакой это не мрамор и не плоть и кровь — в волховском взоре эта фигура словно бы светилась белым светом Силы, переливающейся по жгутам этого создания.
— Учитель, — пораженно прошептал Иван.
— Уходите, — прозвучало у нас в голове, мраморные губы этого создания даже не дрогнули. — Дальше путь закрыт.
— Для нас? — спросил я.
— Уходите, — повторила фигура.
— Ворон, Сойка, — Иван обернулся к нам — Команда — отход.
Мы взялись за висевшие на груди откатники, переглянулись друг с другом и хлопнули по щитку-кнопке.
Снова неприятное ощущение рассогласования разума и чувств — и под ногами уже не замерзшая твердь Белы, а вполне себе нормальное наноактивное покрытие Зала Обмена.
— Кто это был? — спросил я.
— Один из Учителей, — ответил Иван. — Он же один из хранителей того мира.
— Хранителей?
— Ну а как ты думаешь, мир может быть без Хранителей? Чтобы любой случайно или не случайно попавший в него творил, то, что угодно? И Первородный, и Учителя суть хранители мира Ис. Ну а какой силой он обладает, вы видели сами, это энергия в чистом виде.
— И мы даже не поговорили с ним?
— Убедить его не получилось бы, только вызвало бы отторжение и неприятие. А поскольку мы в хороших отношениях с обитателями Рунных миров, делать этого не стоит.
— Ясно, — я начал расстегивать комбинезон. — И такое часто случается?
Иван помедлил перед ответом, словно что-то его тревожило.
— На моей памяти в первый раз, — сказал он задумчиво. — И первый раз я увидел Учителя вживую. Обычно мы спокойно ходим по этому миру никого не трогая, и ведя себя как и полагается гостям, пусть и привилегированным. Единственное правило было — не лезть на гору. Но похоже, что-то случилось. И это мне не нравится. Так что давайте переодевайтесь и — за отчеты. Опишите подробно все, что видели, слышали и ощущали.
— Так есть же полная запись нашего трипа?
— Камера, пусть и самая совершенная, не даст того, что ощущает и чувствует человек. Будем считать, что тренировочное задание выполнено успешно, а что нам пришлось его прервать в конце — не наша вина. Посмотрим, что записали камеры в М-режиме…
Жирная муха билась о стекло, пытаясь вырваться туда, где за окном уже все зеленело и цвело, под уже теплыми лучами майского солнышка. Я вертел в пальцах ручку, отставив написанный на листке ответ по матемагике — «Теории М-последовательностей».
Экзамен в университете проходил по-старомодному — никаких тебе гаджетов, никакой мобильной связи, и вообще никаких технологий. Вот тебе ручка, вот тебе листок, ах да! Еще и голова, если ты не забыл ее прихватить из дома, предварительно набив знаниями. Ну это конечно всегда со мной — по матемагике, как мы ее называли, у нас с Анькой выходила твердая пятерка, и что Графин Стаканыч, то есть Евграфий Степанович Гляссер прицепился? Мог бы и автомат поставить, но видимо решил действовать из принципа «все равны, но некоторые равнее», вкладывая в эти слова совсем противоположный смысл. Типа, если благородные и высокородные, то с них спрос выше, чем с разночинцев. Чтобы, значит, шепотки не пошли, что князья вон на халяву свои оценки получают.
Да нам-то что. Азбуку, которую надо было сдавать, мы уже давно изучили еще в Верви, благо там было такое, при виде чего у Стаканыча случился бы святой Кондратий. В том числе и закрытые труды по теормагии, в которых эти самые М-последовательности разносились в пух и прах, считаясь вредными для изучения в силу примитивности и ограниченности мышления. Ну так оно в принципе и было, магия для подмастерьев без ума и фантазии.
— Господин Драбицын-Воронцов, вы готовы? — Стаканыч уставился на меня стеклышками своего пенсне, под Чехова косил однозначно. В наше время коррекция зрения — пятнадцать минут на операционном столе и несколько дней отдыха, так нет, надо поприкалываться. Ну если уж не хочется лазером по глазкам, хотя бы визоры нацепил — смарт-очки со всеми нужными функциями.
Я, кряхтя, поднялся из-за стола, взяв листок и ручку. Подмигнул Аньке, сидевшей за соседним столом и тоже гоняющей балду, написав ответы убористым почерком на листке.
— Садитесь, господин студент, — кивнул мне Стаканыч на стул. — Давайте, что там у вас?
— Обратная трансформация М-последовательности с учетом взаимодействия М-факторов…
— Вижу, — Стаканыч пододвинул листок к себе, и вчитался в мой неровный почерк. — Верно, а вот промежуточных трансформаций не вижу. Опять в уме, княжич?
— Да, — уныло сказал я.
То, что для меня естественно и элементарно и делаю я это в уме на автомате, другие гоняли по таблице взаимодействий, методом численного тыка пытаясь получить желаемое. Можно, конечно, и так, но это ламерство чистой воды с секущими Бриона, в результате чего десяток полученных результатов надо еще прогнать по паразитным ветвям, отсеивая их. Ну правильно, кто не умеет работать головой — работает жопой, то есть берет усидчивостью и тратой времени. Для теоретика средней руки это нормально, но, когда на тебя несется стадо призраков или кастует свое заклинание волхв Черной Верви, ты не скажешь ему — «ой, подождите пожалуйста, сейчас я прогоню заклинание по таблице взаимодействий, выберу подходящее, и тогда колдуйте».
— Ну тогда вот вам М-последовательность, — Стаканыч начал черкать формулу на обратной стороне листка. — Преобразуете ее здесь и сейчас — получите заслуженную пятерку.
Он повернул листок мне, и я немного обомлел. Формула переноса в пространстве-времени, которая является одной из тайн Верви и выходит далеко за рамки базового курса матемагики.
— Учтите, что ответ я знаю, мне просто интересно, как это сделаете вы.
Я поднял на него взгляд, и с удивлением увидел, как подмигнул хитрый глаз за стеклом пенсне.
— А константы? — спросил я. Что-то задумал Стаканыч, ой что-то задумал.
— Ну, например, — он перевернул листок опять к себе, — вот такие.
Так, теперь надо вспоминать координаты миров Древа. Похоже, Стаканыч намылился в один из Рунных миров, а обратная последовательность позволит вернуться ему обратно в наш мир. Ну что же, вэлкам. Что ему там понадобилось?
Я сосредоточился. Подсунуть ему лажу? Не получится. Раскусит сразу же, просто применив прямое преобразование Брауна. Пусть получит обратное рабочее заклинание, а остальным займутся люди деда, выяснять куда кто намылился — их работа.
Я быстро набросал ему обратную формулу, вспоминая расчеты многомерных преобразований, с полным описанием.
— Вот, пожалуйста, Евграфий Степанович! — я повернул исписанный листок к нему.
Стаканыч вчитался в написанное мной, только что не шевеля губами. Я следил за его реакцией — на каком месте он споткнется или замешкается? Нет, тщетно — он пробежал по формулам, как по писаному, не запнувшись и не напрягшись, словно действительно уже подобное читал.
— Все верно, господин Драбицын-Воронцов, — резюмировал он. — Давайте вашу зачетку.
Стеклышки блеснули, кончик старомодной авторучки с золотым пером вывел «отл». Ну кто бы сомневался!
Я вышел из аудитории. Нет, ко мне не подбежал никто из однокурсников с вопросом «Ну, что? Сколько?» — в этом не было нужды. Лишь Витек, листавший в планшете материалы, уныло спросил:
— Пятерка?
— Ага. А ты что такой кислый? Ты вроде тоже на отлично идешь?
— Голова болит, — поморщился он. — Заснуть долго не мог.
— Мандраж, брат, дело нормальное, — я одобрительно хлопнул его по плечу. — Хочешь, с тобой постою?
— Да ладно, — скривился он.
— Мне все равно сестру ждать, — я подпер стенку коридора, чтобы не упала.
— Дополнительные задачки дает?
— Еще как, — кивнул я. — Ну ты же его знаешь — без дополнительной задачи выше «хор» не получишь, и то, если работал в семестре, Стаканыч — дотошный.
— И злопамятный, — скривился Витек.
— Но справедливый. И если на тебя глаз положил, то будь уверен, выжмет из тебя все, чтобы самому получить моральное удовлетворение.
— Одна из разновидностей научно-преподавательского онанизма, — хмыкнул он.
— Главное — чтобы не припахал диплом делать.
— Свят-свят-свят, — перекрестился Витек, и сплюнул через левое плечо. — Только не у него.
— Что так? Два года осталось учиться, вон на него Мареева как горбатится, аж с первого курса. Даже статеечки пописывает с ним в соавторстве, да по ВАКовским журналам публикуется. Тоже дополнительный бонус в аспирантуру.
— Видал я эту обсирантуру в гробу, — Витек оторвался от планшета. — Вот пускай тупенькие типа нее туда и идут.
— Ничего ты не понимаешь в колбасных очистках, — хохотнул я. — Если ничего не умеешь, что главное? Учить других. А с ее упорством и отсутствием головного мозга станет лет в сорок деканом, и начнет тут всех строить.