Лестница в небо

— Все там же Василь, на болоте. — С ужасом обратил внимание, что напяленная на Рогова личина из-за прокачки жизни начала сползать. Пользуясь всеобщим замешательством, а не одни мы словили глюки, как мог, привел Рогова в подобие Поморцева, но лучше бы ему в ближайшее время не умываться, потому что Поморцева я знал не слишком хорошо и результат получил соответствующий.

— А? — завертел головой оперативник, — Господи, а я так надеялся, что этот ад уже позади! Прикинь, начальству уже отчитывался!

— Угу, и следующий чин уже обмывал! Слышал я, как ты спорил: три ящика шампанского или четыре брать. Терпи, недолго осталось.

К моему тайному сожалению, несмотря на галлюцинации, никто не отстал. Так и брели вперед всем составом, преодолевая то воду, то все чаще встречающиеся заросшие участки суши, которые все так же плотно были покрыты кустами-извращенцами. Вот только одаренные вскоре выдохлись и колдовали на пределе: вряд ли им приходилось раньше применять свои силы столь интенсивно. Все чаще стали привлекать Земелю: его огненные шары прожигали проход, а кто-то из светлых, идущих с ним в паре, заливал начинающийся пожар. Надышавшись дымом в первый раз, еще раз модернизировали способ — теперь еще и вентилировали просеку, пока мы по ней шли. В этот круговорот включился и князь, показав себя мастером воздуха, но и он к концу дня выложился почти до донышка.

Открытое место возникло перед глазами неожиданно.

— Привал! — Народ с настороженностью начал осматривать полуразвалившийся остов избы и чистое пространство размером с десяток соток. А после со стонами повалился на землю. Хотел последовать их примеру, но защелкнувшиеся браслеты с блокираторами не дали.

— …? — вопросительно смотрю на Павла.

— Не злись, всего лишь мера предосторожности.

Оглянувшись, вижу подобные украшения на всей своей четверке, даже на бесталанном Рогове.

— И зачем это?

— Мера предосторожности, как я уже сказал. Не даст тебе и твоим людям наделать глупостей. Я даже не буду ограничивать их передвижение, все-равно отсюда без моей помощи вам не выбраться!

— Мы вроде бы и не собирались…

Павел крепко сжал мое запястье и проговорил:

— Тем более! Цель близка, и нам не нужны неожиданности! Помоги мне, и я освобожу и тебя, и твоих людей. Не подведи меня, сын!

Отодвинувшись, он обвел рукой пространство вокруг:

— Когда-то здесь был скит отшельника. Именно он приютил у себя нашего предка с остатками команды, когда корабль потерял крушение. И именно ему оставил на сохранение наш предок драгоценный груз, прежде чем отправиться в обратный путь. До людей добрался только он один и умер, так и не успев поведать, где именно спрятано сокровище.

— И причем тут я? И это украшение? — протянул я папане скованные руки.

— Наш с тобой предок спрятал где-то здесь кучу алексиума. Отсюда есть три прохода: туда, туда и туда! — махнул рукой, указывая направления князь. — Нужный путь отмечен, но мы не видим, как. А вот ты — можешь увидеть. И браслеты этому не помеха.

— Интересно, с чего вы так решили?

— Поверь, есть способы узнать. В твоей крови есть следы всех шести стихий, а это точный признак. Трое из моих сыновей обладали такой способностью, но, к сожалению, они погибли. Я со своими пятью углами лишь ощущаю, что алексиум близко, но вот направление!.. — в глазах Павла сверкнул безумный огонек, — В этом проклятом месте чувство направления сбоит, меня тянет во все стороны, но мы уже обыскали весь этот чертов островок вдоль и поперек! Найди мне клад, и я тебя признаю! — Павел схватил меня за плечи, максимально приблизив к себе, — Устрою твою судьбу по твоему выбору! А хочешь — сделаю наследником! Михаил слишком слаб, а ты — тот сын, которым я смогу гордиться! Найди!!!

— Господи, да что искать-то?

— Не знаю! Ищи! У предка ничего, кроме алексиума не было, именно им он должен был отметить путь. Должен быть знак! Не знаю, стрелочка какая-нибудь!

— Стрелочка!.. — меня разобрал истерический смех, и я опустился на землю, всхлипывая, — Стрелочка!!! Гы!!! Стрелочка!!! — от хохота перехватывало дыхание, — Стрелочка!!! — заболел живот, из глаз полились слезы. — Стрелочка!!! Гы-ы-ы!!!

Занесенную для пощечины руку Упилкова остановил жест князя.

— Папаня! — икая и размазывая слезы по лицу, обратился я к охреневшему от подобного эпитета Павлу, — Папаня, потешь мое эго, скажи, что вышкой у тебя какой-нибудь «Эффективный менеджмент» значится, причем заочно, а?! — к концу фразы я с трудом, но уже мог разговаривать членораздельно.

— Менеджмент?.. Это же из английского, управление, кажется?.. — недоуменно переспросил князь, — Нет, у меня «Тяжелое машиностроение» и «Экономика в промышленности». Правда, действительно дистанционно. Какое это имеет значение сейчас?

— Эх, такая теория не подтвердилась! Папаня, оглянись! Вокруг болото!!!

— Очень ценное замечание! — раздувая ноздри, отметил князь. Упилков внимательно слушал наш разговор, переводя взгляд с меня на босса.

— В болоте алексиум прирастает на пять процентов в год, как ты думаешь, сколько его здесь теперь?

— Э-э-э, тонн триста?

— Папаня, ты идиот, и дипломы у тебя оба купленные! Здесь его сотни тысяч тонн! Мы уже полдня идем по слою из алексиума! Те островки с кустами-мутантами — это он и есть! Иди в любую сторону и копай!!! Стрелочки ему нужны, бля!!!

Очередь из автомата Упилкова оказалась быстрее сплетаемой мной сети сна: для ее подготовки мне по-прежнему требовалась хотя бы секунд тридцать и спокойствие. А долбанный истерический смех сбил концентрацию. Но, блин, «стрелочки»!!!

Тело князя еще оседало вниз, перечеркнутое строкой пуль, а кисть правой руки Гаврилы с зажатым автоматом уже падала параллельно, отсеченная лезвием, прилетевшим со стороны Бока. Глазомер у капитана был идеальный — лезвие прошло аккурат по запястью. Бледнеющий Гаврила в шоке смотрел на хлещущий кровью обрубок:

— Вы же… они же…

Лязг затворов сменился тишиной: это смех мне не давал собраться, а стрельба и опасность — это ж нормальная рабочая обстановка! А блокираторы?.. Кому из нашей компании они могли серьезно помешать? Неужели кто-то думал, что обучив несколько пар ПГБшников справляться с этой заразой, я утаю эти знания от собственных людей?

Перехватив ремнем рану Упилкова, бросился к князю. Положение его было незавидным, но если прооперировать в ближайшее время — должен был выжить. Что ж эти одаренные-то все время по корпусу стреляют? Вот возьми Упилков прицел повыше, мог бы и избавить меня от мук выбора: подлечить папашу или помочь трагически уйти на тот свет.

Найдя ключи от наручников, бросился к своим, попутно прикладывая руки к живописно раскинутым телам. Пока пилоты занялись упаковкой потемкинских, вернулся к месту трагедии. Подлечить — не подлечить? Да хрен с ним, целитель я или кто?

— Не знаешь, за что он князя? — спросил освобожденный Рогов, приковылявший вместе с пилотами.

— Сам в шоке. Слушайте, пятый день голову ломаю: кого он мне напоминает? Ни у кого нет идей?

Все удивленно посмотрели на меня, а Александр ответил:

— В зеркало смотреть не пробовал? Или на князя? Бороду убери, волосы потемней представь — почти вылитый Павел или ты. Ну, глаза еще у него очень светлые: у вас с князем гораздо более насыщенный цвет, а у этого водянистые какие-то.

— Бля! Тоже, значит, родственничек…

— Мы думали, ты сразу понял.

— Да борода эта его все время с толку сбивала! И глаза у него действительно очень светлые, ни у кого таких не видел.

— Может, мать блондинкой была, — пожал плечами Бок.

Пока разговаривали, раздел Павла. Как ни странно, но ему крупно повезло, что бронежилета на нем не было — иначе бы все было печальнее. А так: семь сквозных ран, две из которых — в руках, одна — по касательной зацепила бок, и лишь четыре пули прошли сквозь корпус, сломав ребра и продырявив кишки. При должной помощи все это зарастет почти без последствий. Все-таки одаренного гораздо сложнее убить: для этого надо в голову стрелять или точно в сердце.

— Когда там твои коллеги пожалуют? — поинтересовался у Рогова.

— Как только ты про шашлычок речь завел, сигнал ушел. Только долго что-то они.

— Ладно, ждем. Может, погода нелетная, вон как на горизонте поливает!

— А может спросим пока у этого, чего ему в голову взбрело? А то заберут его, и так и не узнаем, а любопытно же?

Переглянулись. Поведение Упилкова действительно объяснениям не поддавалось. И понятно, что Милославский с нами потом добытой информацией не поделится.

Покончив с перевязкой и влив в тело отца энергии, передвинулся поближе к бледному Упилкову. Культю ему почти закончил бинтовать Александр, хотя раньше таких навыков в оказании первой помощи не демонстрировал.

— Оживляй, ты же у нас спец по допросам!

— Порошка нет, так что только небольшую неадекватность гарантировать могу.

— Сойдет, нам не для протокола.

Приведя бывшего потемкинского эсбешника в чувство, применил отработанное воздействие. Раненый открыл затуманенные глаза.

— Ну и зачем ты стрелял в Павла?

— Потому что ненавижу! Я старше, я сильнее! — а вот это было неправдой, сильнее он был разве что в воде, а молнии у него вообще не было, — Но всю жизнь вынужден подчиняться! Почему?!! Потому что наш отец на его матери женился, а на моей нет?!! Всю жизнь: будь подмогой мне и братьям! Не менее значимая фигура! — передразнил он погибшего старого князя, — Пока этот десять лет трахал баб в поместье, я вкалывал по-черному, забыв про еду и сон! Да я семьей до сих пор не обзавелся, потому что эта сволочь у меня двух невест перепортила! Как же! Он же наследник! Разве можно ему отказать!

— А почему именно сейчас? У тебя ж тысяча возможностей было? — поинтересовался я.

— Ха! И что потом? Кому нужен начальник СБ, который прохлопал жизнь наследника? Да меня князь первого же за ним следом бы отправил! Не-е-ет, я жить хотел, и жить хорошо! А тут такой шанс! Болото и Приказ все бы списали! Или ты, племяш, думал, я твоего прошлого не раскопал? Милославский выкормыш! Да! Я знал, но молчал! Потемкины привыкли за свое благополучие платить жизнями внебрачных детей, пусть бы получили обратно полной мерой!

— Сучий ты потрох! — внезапно донеслось со стороны князя, — Сука! Я ж к тебе, как к брату всегда относился!

— Брату! — Взвился Упилков. — Братьев не заставляют подбирать дерьмо за другими братьями! А я только и делал, что за тобой подтирал!!! Ничего! Ушло твое время, помучаешься и сдохнешь! А Михаил останется наследником! Только Мишка — мой сын!!! Пока ты по бабам, высунув язык, носился, я к твоей женушке клинья бил, она же так страдала! Она, сучка, такая мя-ягонькая была, и в постели так повизгивала!

— Сука!!! — взревел Павел, — Тварь! Врешь!

— Ха!!! Да зачем мне врать, ты же ложь в любом состоянии чуешь! Мишка — мой сын! Не хотели признавать ублюдка — получите ублюдка главой!

— Нет! Врешь! Врешь, сука! — орал князь.

— Ха-ха-ха! Рогоносец! — злорадствующий Гаврила уставился мне в лицо: — Что, племяш, думал в сказку попал? Думал, будут у тебя теперь сплошь балы да красавицы? А ты знаешь, что твой папаша жену самолично прикончил? А она — отца нашего! Ха-ха! Вот это семейка!!! Гордись, малыш, такими предками стоит гордиться!