Булгаков и Лаппа

18

Михаилу удалось побороть неприязнь Нади к его новой жене и даже временно поселиться вместе с Любой в помещении школы, которой руководила Надя. Вскоре, в ноябре 1924 года, Булгаков с Белозерской перебрались в Чистый переулок — в мансарду спрятавшегося в глубине арбатских дворов домика. Любовь Евгеньевну, в отличие от Таси, ждала совсем другая жизнь — ей достался быстро восходящий к славе муж, способный устроить приличный быт.

Любочка умело и со вкусом обустраивала семейное гнездо: собирала у знакомых старую мебель красного дерева, на окна повесила цветастые турецкие шали. У Михаила появился свой кабинет со всякой милой ему ерундой — подсвечником, настольной зеленой лампой, книжными полками. Уютно получилось и стильно.

Муж становился знаменит, вышла «Белая гвардия», с блеском шли во МХАТе «Дни Турбиных», «Зойкина квартира» в театре им. Вахтангова, сыпались со всех сторон предложения, имя Булгакова все чаще появляется в газетах. Надо было достойно принять гостей, что Люба умела делать отлично, блистая в любом обществе.

Михаил наслаждался новой жизнью, был очарован литературными способностями жены. Любаша живо печатала на машинке не только его новые тексты, но и свои воспоминания о Константинополе и Париже. А однажды Михаил предложил жене вместе написать пьесу из французской жизни — «Глиняные женихи».

Они были нежной парой, в моменты редкой разлуки бурно, с юмором и теплом переписывались, завели милые домашние привычки — забавные прозвища, любимые словечки. Миша стал Маркой, а у Любы было много замечательных прозвищ, сочиненных любящим мужем.

В доме появился пес Бутон, названный в честь слуги Мольера (щенок появился как раз во время работы Булгакова над пьесой «Мольер»). Довольно брезгливый Булгаков, страшащийся всяких инфекций, даже разрешил Любочке завести кошку Муки, периодически приносившую котят. На руки Михаил ее никогда не брал, но на свой письменный стол допускал, подкладывая под нее бумажку. А появление котенка Флюшка отразилось в забавном домашнем фольклоре: записки и письма от имени домашних животных вошли в переписку супругов.

Ненавидящий Крым Булгаков два раза побывал с женой в Коктебеле на даче Волошина.

Несмотря на свирепый хор критиков, стремившихся уничтожить «чужака Булгакова», несмотря на запреты и травлю властей, на обыск чекистов, изъятие дневника и рукописи «Собачьего сердца», он был в зените славы. Жизнь пошла насыщенная и суматошная: походы в гости, на банкеты, посещение концертов, театров. Зимой с друзьями супруги катались по Москве-реке на лыжах.

Любочка — натура спортивная и подвижная — записалась в секцию верховой езды на ипподроме и чрезвычайно увлеклась лошадьми. Это не помешало ей отдаться новому модному увлечению — пойти на курсы вождения автомобиля. Она не сомневалась, что писатель ранга ее мужа вполне способен приобрести автомобиль. И не замечала, что в счастливой супружеской жизни образовалась трещина: уж слишком независимый образ жизни вела Любочка, не умела до конца понять, что муж нуждается в постоянной и неусыпной заботе, в полном самопожертвовании ради него. Собственно, в этом убедила его Тася, к которой он продолжал изредка заходить, приносить деньги, продукты. Однажды прибежал взволнованный: говорил по телефону с самим Сталиным! Теперь-то его мучительное положение чужака изменится. Покровитель — сам Сталин! И давние скитания в Батуми пригодятся — именно в этом городке будет разворачиваться действие пьесы Булгакова о юных годах вождя.

Восемь лет следила Тася за тем, как становится все более заметной фигурой в московской художественной жизни ее муж, как порхает рядом с ним всегда остроумная, элегантная и очаровательная Любочка. Пьесы, повести — все посвящалось ей. И с такими нежными словами! Но ведь не любовь же это, настоящая, единственная? — упрямо внушала она себе и боялась уехать из Москвы. Все же рядом. Бросит же он когда-то эту финтифлюшку, придет к ней, единственной. Обнимутся крепко-крепко и заплачут оба.

Дождалась Тася — Михаил оставил Любочку.