«Свет зари»

Глава 6

— Вот там у них пост… — кивает в темноту командир подразделения ополченцев. — Как мы думаем, там кто-то с тепловизором сидит — уж больно, сволочь, глазастый! Всё, падла,видит — только из окопа кто выглянет, через минуту туда уже прилетает.

— Чем бьют? — приник к окулярам прибора капитан.

— Обычно — АГС. У них тут пара штук имеется. Иногда пулемёт постреливает, но это уже реже — от нас тотчас же миномётчики в ответ щедро «огурцов» наваливают. Не старые времена… запрашивать добро министра на каждый выстрел уже не нужно!

— Снайпер?

— Днём точно бывает. Ночью тоже может постреливать, но, как правило, не высовывается. Их раньше трое тут было — нагло себя вели. Но приезжал тут народ из какой-то группы… словом, тот, что остался, резко «поумнел»… если так вообще можно сказать.

— Угу… Так что, за передком они смотрят…

— Левее того холма минное поле — в землю кто и чего только не вваливал. Туда и днём-то, не то что, ходить — смотреть уже страшно!

Ополченец вздохнул.

— А вообще они здесь нервные. Тут своеобразный такой «отнорок» получился… сам собою как-то. Справа-слева их обошли и оторвались уже изрядно. Слева, ладно — река, враз не перескочить. А вот справа… Вот они тут тихо и сидят. Интереса особого никому пока не представляют. Пока… Но они понимают, что вскорости их и тут прихлопнут — как муху тапком. Справа и слева в тылу река, да буераки всякие — техника никакая не пройдёт. Дорога только одна. И ежели её заблокировать — жопа! Никто и никуда отсель уже не сбежит, тут и лягут все. Поэтому палят часто — но, больше со страху и в белый свет.

Ведерников с «Топтыгиным» внимательно всматривались в окуляры аппаратуры — выбирали место для перехода. Им отвели для работы этот участок.

Почему здесь и почему пешком?

Так именно сюда и собиралась отходить вся группа после завершения работы — нужен был надёжный вариант возврата на свою территорию. Насколько капитан понимал замысел Свиридова, именно этим путём и должны были отходить все группы. Выйдет или нет вариант эвакуации по воздуху — это ещё бабка надвое сказала! А вот ноги — они завсегда при тебе…

Вот и прорабатывала группа «Филина» ещё один вариант эвакуации.

— Ну, какие у кого соображения есть? — задал вопрос капитан.

— По минному полю — не вариант, — покачал головою «Топтыгин». — Там, и в самом деле, чёрт ногу сломит, да и не он один. Только если «УР-77» использовать…

— Ага, — хмыкнул «Гусь».— Тогда уж проще «Листву» или «Уран» подогнать! Не так зрелищно — но тоже очень даже красиво получается.

— Так, отставить смешки! — постучал пальцем по столу Ведерников. — По делу говорим!

— Через снайперскую позицию идти надо, — подал голос «Диктофон». — Там движуха только по окопу прослеживается, надо полагать, часовой шарится. Я часов пять смотрел — он вообще по какому-то графику там ходит. Если бы он там хаотически шарился — это хуже, обзор оттуда неплохой…

«Самоделкин» оторвался от тактического планшета.

— Я сверху коптером там всё просмотрел — прав «Диктофон». Днём, я так думаю, напротив этого места вообще всё замирает — снайпер же! Вот народ на той стороне и привык к отсутствию активности на этом участке. На других местах наблюдение плотнее организовано. Опять же, не думаю, что снайпер свои приборы часовым оставляет. Подсветки ИК-излучателя, во всяком случае, я там не обнаружил. А в других местах — есть такое дело…

— Понятно, — кивнул капитан. — Днём отсматриваем этот участок. Фиксируем всё и на ус мотаем. Спать — по очереди, смена каждые два часа. Всем присмотреть ориентиры, чтобы ночью никто не путался. Перед наступлением темноты «отстворить» особо неприятные участки…

Сей тактический приём применялся не особо часто — но всегда с одинаковым успехом. С помощью арбалета стрелок всаживал два болта — с разносом по дальности и слегка по высоте. С любой точки, кроме как со стороны стрелка, невозможно было заметить светящиеся пятки болтов. Тем паче, что и видно их было только в прибор ночного видения. Вот, как корабль по створным знакам, так и наблюдатель двигался по светящимся меткам, не опасаясь потерять направление движения. Держи их на одной линии — никуда в сторону и не отклонишься.

«Пешим, по-морскому» — так остроумно обозвали этот приём записные остряки. Да и фиг с ним, с названием, главное — оно работало.

Вечер…

Группа собралась в окопе.

Пришёл и командир ополченцев, час назад с интересом наблюдавший за процессом отстреливания арбалетных болтов-маркеров. Сей процесс нимало его удивил.

— Ну, блин, и хитрые же штуки вы тут вытворяете… у нас всё как-то попроще будет…

— Жизнь такая… хитровывывернутая! — пожал плечами «Самоделкин». — Приходится…

Всё, группа готова. Кивок головы командира — и все выстроились у стены окопа. Секунда — и бесформенные тени скользнут через бруствер.

— Ну, — пожал руку ополченцу Ведерников, — не поминайте лихом!

— Ежели, что — шумнём, как и договаривались. Только сигнал дайте…

Сколько раз уже приходилось капитану преодолевать нейтральную полосу!

Ну, скажем так, таковой она всегда бывала весьма относительно. Если только с точки зрения журналистов… Всё, что только ни запихивали в неё обе противоборствующие стороны (а порою — так и с большой выдумкой!) по отношению к преодолевающему её нейтральным отнюдь не являлось. И всякая гадость норовила побольнее укусить проползающего мимо человека. И восемь раз по барабану, кто это сюда воткнул! Каждый старался проявить изобретательность и выдумку — и очень часто ему это удавалось. Ведерников до сих пор помнил, как ухитрился влезть рукою в сложное сплетение всяких там проволочек и рыболовных крючков. И почти сутки пролежал на месте неподвижно, пока Гелоев аккуратно выкусывал из его рукава все эти штучки. Особую пикантность добавляло соседство вражеского пулемётного расчета — для его прикрытия, надо думать, весь этот огород и городился. Так что и «Топтыгин» мог делать своё дело только тогда, когда пулемётчики были заняты какими-то там своими делами. В противном случае им не составило бы никакого труда заметить шевеление буквально в десяти метрах от огневой позиции.

В память об этом событии у капитана появился седой висок…

И покажите мне человека с настолько стальными нервами, который бы на такое никак вообще не отреагировал! Нет таких… разве, что в сказках!

А уж как потом хотелось сунуть гранату пулемётчикам!

Зубы сводило до скрежета!

Но… полученная задача стоила намного больше двоих обалдуев…

Вот и сейчас, прижавшись к выворотню (около которого были установлены аж две растяжки сразу — надо полагать, от каждой из сторон…) он внимательно наблюдал за тем, как мимо него осторожно проползал «Самоделкин» — тот был нагружен больше всех. Но — двигался настолько плавно и почти незаметно, что и сам Ведерников замечал это далеко не сразу.

Почему почти по растяжкам?

Так люди редко смотрят туда, где они сами только недавно установили надёжное препятствие. Чаще поглядывают туда, где таких препятствий или преград не имеется. Этот выворотень являлся удобным укрытием для любого наступающего (с какой угодно стороны) — так что, желание лишить противника такой хорошей позиции было вполне естественным. О своей растяжке ему честно рассказали ополченцы, ну а наличие вражеской он предположил, как само собою разумеющееся. И не ошибся.

Внимательный поиск… и вот она!

Извините, парни, но вот снимать эту штуку мы сейчас не станем… не до того! Да и мало ли, какие ещё сюрпризы там могли быть установлены?

Два часа — и сотня метров.

Всего?

А вы попробуйте сами… так вот, на брюхе, посреди растяжек и под прицелом вражеских пулемётов… посмотрю я на вас!

Но, остался позади вражеский окоп — откуда-то даже табачным дымком пахнуло. Кто-то там курил.

Ну и чёрт с ним! Счастлив его бог сегодня ночью!

Окоп позади — но ничего ещё не закончилось. Надо просмотреть возможный путь назад — на тот случай, если здесь придётся возвращаться всей объединённой группе. Так что — работа только начинается!

И сразу же пошли сюрпризы…

Радиограмма

«Предложенный маршрут возвращения оптимальным не является. Имеется неустановленное количество минных заграждений, которые ставились в различное время и часто одно поверх другого. Карты минных полей не имеется даже у противника. Любое передвижение по проходам может быть блокировано огнём с нескольких отсечных позиций».«Филин»

Вот так… таким образом и меняются утверждённые и разработанные планы.

И двое суток работы — коту под хвост.

За кадром осталась адова работа по преодолению всех этих проходов и заграждений. Где-то там остывают тела двоих невезунчиков — они-то и поведали про отсутствие карт даже у собственных командиров. Но, тут все выглядит вполне естественно — сами на своей же мине и подорвались… Прибежавший патруль только издали в бинокль посмотрел — да и рукою махнули. Тела так и остались лежать до появления саперов, вытаскивать их никто и не подумал.

Честно говоря, когда такие вещи рассказывали другие, капитану не слишком-то в это и верилось. Ведь свои же! Рядом, может быть, только что сидели! И вот так — бросить товарища на поле? А может быть, он жив ещё?

Нет… оставили и ушли…

Руки и ноги дрожат до сих пор. Только сейчас, когда отступило дикое напряжение, когда чуть-чуть отошла в сторону опасность — тут бы и отдохнуть!

Нет.

Нет на это времени — и так уже два дня впустую потрачено!

Надо идти.

И никто из них не знал, что этих двоих покойников с минного поля всё-таки вытащили. Да, не сразу и не особо торопясь. Только для того, чтобы тотчас же и закопать. Но при этом кто-то ухитрился заметить на руке одного из них след пулевого ранения (избыточно резвым оказался клиент — решил рукомашеством кого-то поразить…). И это привело кое-кого в удивление.

Труп не стали закапывать на месте, сообщили наверх.

Прибывшие из вышестоящего штаба офицеры быстро осмотрели тело и дали команду — зарывайте! После чего спешно отбыли восвояси.

Но выводы в штабе сделали — имел место визит вражеских диверсантов. Сверху были спущены очередные приказы об усилении бдительности и укреплении службы. На которые, уже по привычке, махнули рукою — всё, как всегда… в штабах вечно что-то там придумывают…

К иным выводам пришёл генерал Сомов — данное направление отхода было признано нецелесообразным, приказано было разработать другие способы эвакуации.

Впрочем, был и ещё один человек…

Чьего присутствия никто из вышеперечисленных людей не представлял.

Получив очередную сводку, он особо выделил в ней пункт, гласивший о проникновении вражеской разведгруппы. Сопоставил эти сведения с другими, нанес точки на карту…

И удовлетворённо хмыкнув, достал из стола бутылку коньяка. Налил себе рюмку, сделал пару глотков, отставил бутылку в сторону и набрал номер.

— Ларри? Да, это я… Нормально всё. Они заглотили наживку! Да, их группы начали выдвижение… Да… Проследи, пожалуйста, чтобы эти олухи, по какому-то недоразумению именующие себя великими стратегами, ничего не предпринимали бы! Это очень важно! Спасибо, я знал, что ты меня не подведёшь…