Охота за полимерами

— Ладно, — в очередной раз позыркал на ПОМПу участковый. — И голос повышать не стоит. Врал? Психически здоров? — вслух поинтересовался он у ПОМПы.

— Все реакции гражданина Верхазова соответствуют реакциям психически здорового человека, ВРиО участкового уполномоченного народной милиции Носик! — отрапортовал ПОМПА. — Гражданин Верхазов врал, — выдал он, отчего булки у меня сжались, а рука и у меня, и у Светки, потянулась к нашим карабинам, ну а физиономия у Носика стала настолько хищной, что и не передать. — Гражданин Верхазов, вы — не волшебник, — обратился ко мне ПОМПА, укоризненно покачивая пальцем манипулятора. — Нехорошо обманывать ВрИО участкового уполномоченного, — добавил он укоризненное покачивание башкой к покачиванию пальца.

Следующие несколько секунд вся наша троица стояла с каменными рожами, зыркая то друг на друга, то на укоряющего ПОМПу. Носик выход нашёл первым — коротко ржанул, сплюнул на землю и кратко озвучил:

— Узнаешь что-то — сообщи, первый участок по правой стороне главной улицы от ворот Сталедара, — на что я с каменной мордой кивнул.

Видел я его, “Опорный Участок Правопорядка Сталедара”. Тем временем участковый с ПОМПой утопали, а мы со Светкой сначала заперлись в Автобусе и умеренно проржались. А потом даже призадумались.

— Да просто так сложилось, — наконец, озвучила Светка. — И пьянь эта, и Герц — видно же, что людей притесняли. Вот кто-то и свёл счёты.

— Похоже, что так, — согласился я. — Ладно, Свет, давай в Дюрер…

— Стоп! — решительно заявила Светка.

— Что такое? — опешил я. — Ты что, не хочешь…

— Конечно, хочу, Жор, — отмахнулась Светка. — Но это — не горит. Первое: вот добудем мы руку, допустим. А ионообменник у нас есть? И даже с ним, сколько деактивация займёт?

— От трёх до шести недель, как я прикидываю, — озвучил я.

— Вот. Второе: деактивировали. И что? Как устанавливать будем?

— Так, во-первых — я обломки осматривал. В принципе — справлюсь, посадочное гнездо — несложное у тебя там. Несколько болтов, винтов, гаек и гибких соединений — ну, полчаса работы. У тебя даже нейрокомутационное соединение — на самозатягивающимся блоке, без пайки и чего-то такого.

— Точно справишься?

— Точно. Вот с временной синтоплотью…

— С ней как раз нормально, Жор, — улыбнулась Светка. — Я же из неё “перчатки” как раз на такой случай в сервисном центре делала. Срастётся, она квазиживая. Не так, как настоящая, но достаточно.

— Тогда…

— Тогда всё равно: оголтело кидаться к Дюреру нет никакого смысла. День-другой осмотримся, получше город узнаем. И не смотри так на меня — я сама этого побольше твоего хочу! Но просто смысла нет туда, сломя голову, нестись.

— Убедительно, — признал я. — Ладно, Свет, давай смотреть, что в Сталедаре интересного есть.

И занялись мы беготнёй по магазинам и прочим местам Сталедара. На людей посмотрели, на места всякие. Город — да сносный, если разобраться. Даже с теми же мутантами — заходили мы к ним. Апартеид, да. Но там часть, помимо того, что страхолюдные чудища, так говорят-то с трудом! Не все, конечно, но в целом — они работают, за это им платят. В город пускают только со справкой и по отдельным разрешениям каждый раз — это да. Но не гонят, и каких-то там злобных притеснений не видно, а я приглядывался. Тут скорее даже гуманизм определённый: во владимирской области явных мутантов просто прогоняли, ну если уж не убивали сразу. А с местной зверской фауной — что прогнать, что убить — разница невелика. Всяким козлам и пчёлам пофиг, сколько у тебя рук.

Ну да ладно, фиг с ними, с мутантами. А в целом — вроде и нормально народ жил, даже в махновской торговой зоне. Ни разборок кровавых на глазах, ни нищих каких. На первый взгляд — точно нормально.

Вот только с нашими целями выходило кисло, как ананасы. Ну, в смысле, пошли мы искать приличное снаряжение, технику…

И есть, очень даже ничего есть, просто замечательное даже! Только… дорого запредельно. Ручное красноармейское оружие в Сталедаре стоило гроши, да и не продавалось, а скупалось на переделку-переплавку. Не было у местных целей ни на “КАГи”, ни на “ГАДы”, тем более, «ОКО» — и то считалось оружием бедных. А основа стрелкового ручного оружия местных было немецкое производство, причём порохового там было раз-два — да обчелся. Электромагнитные разгонники, нескольких типов и видов. Лазерное оружие — я офигел, когда увидел, но поговорив с продавцом, понял, что в текущих условиях оправданно.

А именно, в чём беда луча в атмосфере, даже лазерного, когерируемого — он быстро рассеивается, теряет энергию. И если атомная батарейка позволяет на десяти, пятнадцати, да даже полусотне, при желании, метрах приличные режущие термические свойства луча удержать — то дальше дело швах, как говорят немцы.

Соответственно, солдата таким в свое время вооружать просто глупо: этих лазерных вояк просто из “КАГа” с безопасного расстояния положат, особо не напрягаясь.

А вот по нынешним временам, с целями в виде запредельного зверья, роботов интервентов, истощивших уже свои патронные короба, но всё равно чертовски опасных — электроразгонник как дальнобойное оружие-карабин, а лазер — как скорострельное ближнего боя выходили как бы не идеальными. Но… деньги. Жоп надо столько, что волосы на жопе шевелятся. И это только за ручную стрелковку! Про что-то стационарное, на автобус, говорить страшно. Да и металлополимеры нужны — и на обшивку, и на снаряжение. Шины — неплохо, конечно, но откровенно, по факту, мало даже для личной защиты. А уж несостоятельность теперешнего кузова козлы на рогах донесли…

В общем, через пару дней, обогатившись массой информации, но совершенно не в радужном настроении, сидели мы со Светкой в Автобусе, держа совет: что со всем этим нам делать и как дальше жить.