Охота за полимерами

Глава 32. Ход Вездетанком

До “Таки Покушать” мы добрались хоть и при полном параде, который броня и оружие, но без каких-то злостных приключений. И с парадного входа завалились в зал. И я бы даже немного застеснялся, если бы было бы перед кем: тройка смутно знакомых гильдейских оккупантов и пара знакомых корабельных наёмников трескали шнипперсоново угощение. На наш приход телодвижения приветственные совершили, поздоровались и вернулись к питанию.

И пальцами в нас не тыкали, не орали “посмотрите на придурков в броне!” В общем — дальновидно делали, пальцы и сломаться могут, а зубоскальство чревато тем, что зубами и подавиться можно.

В общем — ладно, поздоровались-присели. Шнипперсон нам покушать выделил, да и Бейго не забыл — тарелищу притаранил, которую скорее тазом назвать хочется. Ну и пёс с довольным урчанием принялся угощаться. И мы принялись угощаться, правда, без урчания (хотя если честно — хотелось).

А через полчасика Шнипперсон притащил выпить и прочий кофий с какавой, ну и слегка перекусившие мы перешли к тому, ради чего принимающая сторона разорялась на высокую таки кухню.

— Вы — несун, херр Верхазов! — изрек наконец один из немцев-перцев.

— Ни разу с работы ни гайки не утащил, — вальяжно и добродушно ответил я. — И сами вы хер.

— Это “господин” по немецки, — вполголоса сообщила мне Светка под кивки немчуры и даже наёмников.

— Я знаю, Свет, — кивнул я. — Но вот пусть в Германии своей друг друга херами называют, это раз. У нас это слово другое значит, — веско озвучил я. — Дальше, какой я “господин”? Товарищ я, ну… — взглянул я на присутствующих. — Гражданин, для некоторых. А “господами” пусть буржуев всяких обзывают!

— Хорошо, ГРАЖДАНИН Верхазов, — надулся, как мыш на крупу, немчура. — Вы посещаете мёртвые города и вывозите оттуда вещи.

— Да, — не стал спорить я.

— Нам нужен ряд предметов, — деловито начал было он.

— А я, гражданин Ланге, — наконец, вспомнил я фамилию сволочно пославшего меня “до августа” немца, — очень занятой человек. Примерно… до августа, — всплеснул я руками. — И после августа готов с интересом выслушать, что вам нужно. Хотя… вряд ли получится. Не думаю, что буду к этому времени в Сталедаре, — отрезал я.

— Вы… — покраснел Ленге.

— Сами виноваты, — вдруг, непонятно к чему, высказался наёмник в адрес немца, глава наёмников Дмитриевича. — Так, Свинобой. Нам ОЧЕНЬ нужны некоторые детали. Не им, — ткнул он в немцев, коллективно изображающих обморочных пионерок, — а НАМ, — похлопал он себя по груди. — Так — возьмешься?

— Помочь — дело неплохое, Василий, — рассудительно ответил я. — И Георгий я, ну или Жора, — на что наёмник кивнул. — Вот только… Это риск, чертовски большой. И я не знаю, что вам нужно. Где это есть.

— И что тебе за это будет, — покивал Василий.

— И это — тоже, — честно признал я. — Я бы, может, и так помог. Но вот попрошу у тебя что-то — сразу цену назовёшь.

— Это — понятно. Но в целом — ты не против?

— Ждать августа, чтобы выслушать — не буду, — улыбнулся я, на что Василий кивнул.

А после чего перешли они к делу. Есть какой-то крупный заказ, о котором в деталях мне не рассказывали, а я и не спрашивал. Интересно, конечно, но так, не особо сильно. Но заказ этот “горит”, нужен к весне — хоть плачь. А немцы гильдейские за него взялись, жопы прикарманили… И обгадились. Оказалось, что ряд деталей на немецких складах нерабочие. И всё бы не беда, хоть и советские приборы: трансформаторы, генераторы полевые, в общем, не самые редкие, хоть и не самые распространенные механизмы. Правда, к хранению требовательные, о чём глупые немцы-перцы, похоже, забыли. А, скорее всего, с “орднунгом” свроим дурацким, и не знали. Там даже я, не профильный специалист, знаю: полупроводники незаизолированные (руки бы бракоделам из МинПрома оторвать, которые проекты с таким “решением” принимали, ну да там не то, что рук, а и пыли, скорее всего не осталось). То есть, при регламентных “двадцати градусах по цельсию и шестидесяти процентов относительной влажности” складского хранения — никаких проблем. Но такие условия только на складах Госрезерва, да и то не на каждом были.

А чуть выше влажность-температура (меньше — не страшно), так окисляются эти полупроводники к чертям. Нормальные мастера, да обычные техники-наладчики, об этом знали, снимали кожух, да изоляцией кремниевой гибкой заливали. Дел — на минуту, снять при нужде — полминуты. Потому и говорю, рукосуи в приёмной комиссии МинПрома: кремниевую изоляцию сэкономили, небось. Страшный дефицит в Союзе, пара копеек за центнер, откуда нам, бедным, кремний-то взять… Ну да ладно.

Судя по номенклатуре сломанных приборов, глупые немцы об этом известном моменте не знали, складировали, ну и когда принимали заказ — радостно думали, что у них и трансформаторы и генераторы в закромах, только ставь. А там давно половина схем — хлопья ржавчины окислившейся, да ещё и прочие детали тонких схем покарябавшие, к гадалке не ходи.

В общем-то всё это было бы не беда: склады Госрезерва и в разбомбленных городах остались, Сталедар — транспортный центр. Но — зима. И по реке никто не ходит, а так-то немцы бы нужное нашли. И всё это привело к выходу на связь с кооперативщиками, которые, все из себя разобиженные, что в Сталедаре им в заднюю часть скафандров не дуют, а вот на соответствующий болт посылают — отказали.

В этот момент немцы, заламывая лапки, пришли виниться и даже возвращать денюжку заказчиками, со штрафами. На что заказчик в лице наёмников, посылает немцев. И не только подальше: немцы так зазнались, что в контрактах своих “неустойку” или форс-мажор какой не включали. За что ещё и немалые жопы в контракты вчиняли. На что заказчик гильдии указал, и поставил перед фактом: исполнять контракт НАДО. Они в этом заинтересованы, а если немцы отказываются — не будет на Печоре такого захолустья, которое не узнает, что немцы (длинной список всякого разного, до половины я даже не додумался, хоть и не люблю этих единоличников) и нечестно дела ведут до кучи.

Немцы всей тяжестью положения прониклись, но руками развели: “Как?!” Заказчик им — давайте думать. И додумались они, ещё после первого нашего похода в Дутово (точнее — после успешного возвращения), нанять Жору-Свинобоя. Просто иных вариантов нет, никто в города зимой ни за какие жопы в округе не пойдёт, даже экспедиция городская по окрестным городам — только весной.

Кстати, вот непонятный момент: мы зимы ЖДАЛИ, чтоб по городам прошвырнутся, а народ зимы, как огня, боится. Причём каких-то внятных объяснений, с чего — нет. Традицию себе выдумали, дураки какие-то. А может, и была причина для неё, с войной, с роботами империалистов связанная, не знаю. Но внятной причины именно сейчас зимами в городах сидеть — нет, а все сидят.

А дальше в рассказах-пояснениях была очевидная лакуна, но и ежу понятно: немчура пожелала что-то выкружить и жопы не платить или платить поменьше. И, как явление оккупантов в мастерскую, так и хамство со “ждите до августа” — это у них такой дурацкий “подход”.

Чего они хотели — не знаю и ждать не хочу, честно говоря. Но рогом упрусь! Или ничего делать не будем, или пусть делают, что НАМ нужно!

— Общая ситуация зазнайства и глупости понятна, — озвучил я, на что немцы стали молчаливо возмущаться.

А чего обижаться, если правду сказал? Впрочем, раз они такие все из себя национально-этнические, может, у них обижаться на всё — национальная черта. Ну, пусть тогда обижаются, я не против.

— Что за приборы — я в курсе. И где, теоретически, достать — тоже. Вот только местопребывания складов Госрезерва я не знаю. И искать наугад желания у меня нет, — отрезал я.

— Местопребывание — известно, — озвучил наёмник, и даже обиженные национальной этничностью немцы закивали.

— И где?

— А вы берётесь? И что хотите?

— А где конкретно? — возмутился я. — Я врать не собираюсь, скажу — возьмусь, а вы меня за тысячу километров пошлёте!

— В округе. В пределах сотни километров.

— Это слишком расплывчато, — пояснил я. — Есть места, в которых мы уже были. И я туда просто не вернусь. Слишком опасно.

— А какие?

— Ну вы просто молодцы! — аж в ладоши хлопнул я. — Мне, куда нужно, не говорите, а соглашаться требуете. И ещё вам рассказывай, где был, что делал. Фигу вам, граждане, — продемонстрировал я соответствующую фигуру.

— Так мы не договоримся ни до чего, — вполне логично сделал вывод Василий. — Что вы хотите, Георгий?

— Гражданин Ланге знает, — потыкал я в немца пальцем. — И врал, что “до августа никак невозможно, хрен Верхазов!” — противным голоском спародировал я.

— Херр…

— Один хер! — отрезал я.

— Разгонники, башенные, средней мощности, — процедил Ланге.

— И много? — заинтересовался Василий.

— Две…

После чего Василий начал загиб. Есть капитанский, гвардейский, морской, а тут, очевидно, был наёмничий. Причём не малый, а Большой Наёмничий Загиб, с большой буквы. Пять минут Василий высказывал, что думает о немцах, не используя ни одного цензурного слова, кроме предлогов. Да и они, с учётом интонации, звучали очень нецензурно!

Даже Шнипперсон физиономию из кухни высунул, заслушавшись.

— Прости, подруга, — по окончании загиба обратился наёмник к Свете, на что та махнула рукой — мол, бывает. — Сделайте!

— Сделаем мы, сделаем, — брезгливо буркнул незнакомый мне немец. — С вас, гражданин Верхазов…

— БЕСПЛАТНО, — негромко, но пробирающе рыкнул наёмник. — Или вам напомнить цену, назначенную НАМ?

— Не надо напоминать…

— И до похода за приборами, — решил я ковать железо, не отходя от кассы.

— Плату — вперёд?!

— Не просто плату, — рассудительно пояснил я. — Эти разгонники — средство ДОБРАТЬСЯ до этих приборов. Так что: вечером разгонники — утром приборы. Днём разгонники — вечером приборы. Утром…

— Понятно. Нам надо…

— Не надо. Делайте.

— А вы…

— На себя посмотрите! Мне время на ОПЛАЧЕННЫЙ вам контракт тратить приходится! — надулся Василий, а немцы скисли.

В итоге согласились — ну и я дал (после пинка Светкой под столом, ногастая она у меня, зарр… девушка, да!) предварительное согласие. После установки разгонников, ну и если место не совсем гиблое — слово дал, что не поеду переть их приборы, если откажусь.

И, наконец, место озвучили. А я чуть не заржал. Хотя, в общем-то, логично. Сосногорск и два его спутника — областной центр, где ещё складам Госрезерва быть.

В общем, был набег на Сосногорск, а точнее — на Пожню, которая на нашем берегу. Ну и не сильно заражённая, били-то по Сосногорску больше, да и то ли ПРО сработало, то ли ещё что — но стоит городок.

Условно-успешная экспедиция, в общем. Причём, в этом набеге десять лет назад принимали участие и немцы, и партком, и силы Острова. И многие из торговых наёмников. Потери — очень чувствительные, но добрались до нескольких складов и ушли с добычей.

А вот дальше идёт… неприятное. Роботов в Пожне было немного, относительно. И тяжёлых, которые были, уничтожили вроде как почти всех, да мелочь проредили. Вот только… Эти роботы ЦЕЛЕНАПРАВЛЕННО и тактически грамотно ВОЕВАЛИ против людей. Советские роботы. То есть, я в потёкшую программу не просто верю — я знаю, что такие на каждом шагу и прочее. Но в Пожне роботы, все из виденных, осуществляли военную операцию по уничтожению людей.