Охота за полимерами

Глава 16. Коллекторская работа

Смотрел я, как понятно, не только за Светкой, но и за боями на ринге. И как-то не впечатляли меня бойцы. Причины, в общем, понятны, а в частности: какие-то ограниченные элементы бокса и борьбы.

Так что если не совсем расслабляться (поддерживать тонус, напрягая-расслабляя мышцы, продолжал, не помешает), то в общем-то, ясно, что именно боя здесь у меня не будет.

Даже жалко немного, но я тут не на турнире, а ради конкретной цели. Так что не печалиться, а радоваться надо.

И вот, закончились проходные бои, начался антракт с дёргающимися на ринге девицами. Зачем они дёргались — непонятно, но были ничего, приятно так разоблачённые… И тут ко мне подскочил Заяц Петрович, затараторив:

— Башмаки снимай. Вообще всё, кроме комбеза. Увечить Сабле тебя не дам, хотя стоило бы, трепача такого… ну да ладно. Как ляжешь — остановлю бой. Но хотя бы раунд продержись, Сви… — на этом я скорчил грозное лицо, а Заяц запнулся и поправился, правда глумливо протянул: — Гео-о-о-оргий.

— Он бы раунд продержался, — буркнул я, разуваясь.

Заяц закатил глаза, неубедительно имитировал сердечный приступ. Убедился, что я готов, а его актёрски-кардиологические гримасы пропали втуне, махнул рукой и утопал к рингу. Девицы оттуда разбежались, к одному из углов условного квадрата вальяжной походкой пришкандыбал Сабля, ну и я к другому углу подошёл, неторопливо, с чувством собственного достоинства. Да.

— И-и-и-и, дорогие зрители-и-и! — заверещал Заяц, вселяя опасения в своём здоровье гораздо более сильные, чем когда приступ корчил. — Финальный поединок нашего ве-е-е-ечера! Непобедимый, бессменный чемпион Арены — Ти-и-и-имур Сабля!

На этом месте включился голопроектор, крупным планом демонстрируя физиономию моего противника под куполом.

— И-и-и-и, его противник — здоровый как тягач, неудержимый новичок — Гео-о-оргий Свинобо-о-ой! — продолжал надрываться Заяц.

Над рингом появилась моя физиономия… Вот вредители! Какая-то дурацкая, растерянная… Всё врут, нахмурился я. Рожа над рингом нахмурилась, став поприличнее. А то, блин, Иван-Дурак какой-то выходил, а не грозный Жора, блин!

— И на-а-а-начинается БО-О-ОЙ!!! — заорал Заяц, шмыгая в сторонку.

Ну а мы с этим Тимуром стали сближаться. А я немного обеспокоился — как-то странно он ко мне шёл, руки вообще опущены, болтаются, как плети. Как-то это всё непонятно…

И тут я понял, чудом не заржав. Понял, и как этот Тимур стал чемпионом, и что как боец он, ну, при правильной подготовке, дурак-дураком. Дело в том, что этот Тимур стал скакать, как балерина, выделывая ногами кренделя и пытаясь засыпать мне глаза песком ринга. Эффектность этого ногодрыжества, конечно, высока: ходилки аж гудят, рассекая воздух, прыжки и всякое такое. А вот эффективность — мизерная. Хотя, если припомнить бои, что я видел, ну и то, что этот Тимур очень крупный на фоне остальных… Ну в принципе — да, чемпион вполне может быть. И стиль непринятый, бойцы просто теряются. И стандартные блоки он, за счёт массы, лягалками своими пробивает.

И крутится, балерун такой, следил я полуприкрытыми глазами за ходящим на ножном колесе парнем. А тот чуть ли не чечётку сплясал, засыпая меня песком (хоть не на корточки сел и не задом повернулся, и то хорошо!). И прыгнул, с разворотом, метя копытом мне голову…

— Идиот, — припечатал я пойманного за ногу Тимура, припечатав им песочек ринга.

Парень подёргался, посучил-поелозил второй ногой, но я им ещё пару раз о ринг постучал — обмяк. Отпустил я его, стал ждать.

В зале повисла мёртвая тишина. Народ на это “свержение чемпиона” смотрел очень удивлённо. И Заяц тоже: глаза выпучил, рот раззявил. Ну я ему руками жесты делать стал: мол, давай бой заканчивать, этот чемпион сломался, несите нового, если договоримся, да?

— Э-э-э…. — негромко, но прекрасно слышно в наступившей тишине протянул Заяц. — Победитель… Георгий Свинобой…

— Да он мутант!!! — заверещал какой-то хам из публики.

— Сам ты мутант. На всю голову, — отпарировал я. — Проверяли меня. Заяц, подтверди!

— Проверяли, не мутант. И не киборг, — всё так же растерянно протянул Заяц.

— Ладно, я победил, я молодец, — подытожил я, ну раз уж ведущий-судья обязанности свои саботирует. — Давайте заканчивать, что ли. И чемпиона приберите, проверьте. Вроде не сломал ему ничего, — задумался я. — Точно не сломал, но пусть отлежится.

Ну и, потихоньку, Заяц разошёлся. Поорал, что я победитель уже своим, театрально-придурошным тоном. Публика, нужно отметить, бурными овациями не разразилась. Но некоторый гул, даже одобрительный, в мой адрес раздался. Даже удивительно.

Тем временем, выскочили художественно раздетые девицы, стали демонстрировать публике особенности нижнего белья, причём не космотрудовского. Новодел, интересный такой… кхм.

Кстати, Тимура в подсобку утащили пара девиц, под прикрытием подёргивающихся товарок. Я было хотел предложить помощь, но тут меня поманил Заяц.

— Пойдём, Свинобой. Деньги твои, да и разговор есть, — озвучил он.

Отвёл меня в свою каморку, положил на стол честно заработанные мной сто сорок жоп. И уже не с растерянной, а деловой физианомией спросил:

— Биться на Арене будешь?

— Не буду, — покачал я головой. — Ну всяко бывает, — прикинул я, мало ли как повернётся. — Но пару раз, не больше. Не в обиду, Заяц, просто не интересно. А вопрос я свой закрыл. Кстати, тут ставка ещё была, — напомнил я.

— Так. Дай подумать немного, — откинулся он, аж зажмурившись на полминуты. — Так, тебе снаряжение было нужно, и деньги на него, — полуспросил-полуутвердил он, на что я кивнул — чего уж скрывать. — Ладно, тебя и вправду на Арену выставлять — глупо. С твоей силищей и скоростью разве что сразу против тягача или барана, — хмыкнул он. — Тимур сам дурак… ну да ладно, Арена эту ставку гарантирует, только через полчаса подойди. С прочими ставками и букмекерами сам разбирайся. И захочешь на Арену — за день предупреждай. Полтыщи жоп за бой положим, если не слишком часто будешь. Ну а не придёшь — и так неплохо, — подытожил он.

Ну и отлично, заключил я. Полчаса — неплохо, как раз узнаю, как у Светки дела. Только вышел я из подсобки, как увидел Светку, нахмуренную, но зло улыбающуюся.

— Ты чего это, Свет? — поинтересовался я с осторожностью, а то отстервозит что-нибудь, она такая, я знаю.

— А? Да, Жора, поздравляю, ты просто поразителен, — пробормотала Светка, пихая в меня мою куртку и оружие, но бегая взглядом по полупустым трибунам.

— Так что случилось то, Свет? — обмундировался я.

— Да букмекеры, сволочи такие, разбежались, — ответила она.

— С нашими жопами?

— Ну да. Нет, далеко не убегут, у меня все ходы записаны! — потрясла Светка пачкой бумажек. — Но время и силы их искать… Ладно, справлюсь, — решительно махнула она рукой.

— Так, во-первых: справИМСЯ, — сделал я акцент на окончании. — Сейчас оружие честно выигранное заберу — и займёмся. А во-вторых: а чего это они разбежались? Ну деньги от других поставивших — нам передать…

— Так, да не так, Жора. Они свои деньги ставят, ставки обеспечивая и коэффициенты назначая, — озвучила Светка.

— Не знал, но раз таким жопы зарабатывают — и не жалко, — подытожил я. — Так, Свет, я за рельсовым ружьём и лазерником, а потом займёмся нашими должниками.

Светка на это только кивнула, а я зашёл, получил у Зайца рельсовое ружьё и лазерный излучатель. Правда, Заяц стал мелочиться, затребовал, чтобы я атомные батареи оставил — мол, не было на них уговора. Ну да ладно, не слишком и жалко — у нас с Дюрера свеженьких куча.

Выхожу, Светка уже сосредоточенная, недобро усмехается, радостей жуликам видом своим не суля. Да и я не особо к ним расположен — нам жопы на дело нужны, вообще-то!

И тут вижу я в рядах две фигуры. С очень знакомыми физиономиями, точнее одной физиономией, одной личиной или фасадом — вот фиг знает, как лицевую часть робота называть, личиной будет. Так-то эти персонажи мне нервы потрепали, да и до сих пор голову ломаю. Но сейчас — а почему бы и нет?

— Свет, — указал я на знакомцев.

— Хм, — задумалась подруга. — Думаешь?

— А почему нет? — повторил я свои мысли. — Вроде не на службе. Ну а предложим ему долю с наших жоп — не откажется, думаю. Процентов двадцать, зато сколько времени сэкономим! А откажется — так и чёрт с ним.

— И десяти хватит, — скаредно ответила Светка. — Но тут ты прав, давай попробуем.

И направились мы к ВрИО участкового уполномоченного Носику, с его неизменной помпой.

— Привет, Носик! — приветливо помахал я рукой.

— Верхазов… — аж простонал участковый, закатив глаза. — Как же ты меня достал! И жопы против тебя поставил, — буркнул я. — Одно разорение… И чуть в канализацию не провалился… Хотя, вроде бы, как ты свалил — полегчало. Чего припёрся? Опять меня сглазить хочешь?!

— Не хочу и не умею я глазить, Носик, — ответил я. — И вообще, нечего было против меня ставить! Ты на службе?

— Нет, естественно! Отдыхаю… Тьфу, один разор!

— А возместить убытки не желаете? — ангельским голоском пропела Светка.

— Это как, Радужная? — подозрительно прищурился на подругу участковый.

— А у нас должники образовались, — выразительно помахала Светка бумажками. — А платить не хотят.

— Букмекеры, что ли? — прищурился Носик.

— Они самые.

— Психи, — смерил меня Носик взглядом. — Помрут же мучительно и бесславно. Надо спасать, — задумчиво протянул он.

— А мы вам за беспокойство три… нет даже пять процентов от долгов отдадим. В качестве благодарности.

— Слабая благодарность, но помочь надо… Умрут же придурки, от сглаза верхазовского… Но дела, и не на службе я…

В общем, так на десяти процентах и сошлись. Попутно Носик, паразит такой, обозвал меня: глазуном, ведьмом злостным и его персональным проклятьем. Я, впрочем, тоже в долгу не остался — не хрен честных комсомольцев обзывать!

Правда, ПОМПу пришлось уламывать, что не взятка, а плата и благодарность за неслужебное время. Помпа гудел, диодами блестел, но аргументы, наконец, принял.

И вот кстати, очень мы верно сделали, что Носика прихватили. Он и где эти жуликоватые букмекеры, а точнее его ПОМПА, прекрасно знал. И конфликта с ними не случилось — а могли быть. Часть этих типов просто затаились, а вот часть за оружие держались, жадины и жулики! То есть самим деньги с трудового народа собрать — ничего не мешает. А как платить — так за “гады”, а то и “КАГи” хватаются!

Впрочем, Носик, а скорее всего — его ПОМПА, дебоширов угомонили. И насобирали мы почти четыре тысячи жоп, несмотря на вопли расплачивающихся о “семи под лавками”. Не было там семерых, я проверял. Бутылки из-под самогона были, а детей ни в каком виде не наблюдалось.

— И всё равно, Верхазов, рожу твою противную я на своём участке видеть не желаю! — припечатал Носик, прикарманивая жопы и имея физиономию хоть и противную, но уже не напоминающую ананас.

— Да я как-то от твоей участковой рожи, Носик, тоже восторга не испытываю. И обзываешься не по делу. Вот сам же не дурак необразованный!

— Верхазов, вот скажи мне на милость, раз ты такой образованный. Как в участке дюралевый сортир проржавел? Нет, вот ты скажи! — аж наскочил на меня Носик. — Про-ржа-вел! Дюралевый!