Пути и стены

Стоит ли брать в руки управление коллегией, если не знаком с финансовыми делами в ней. Виал сомневался, что станет хорошим счетоводом. А доверять деньги прошлым казначеям – дело рискованное.

– Ты считать умеешь? – неожиданно спросил Виал у раба.

Эгрегий кивнул. Вопрос он услышал, несмотря на окружающий шум.

– А писать?

Снова кивок.

– Грамотный значит.

Им пришлось долго стоять в очереди, прежде чем удалось пройти ворота.

Под аркой декоративное назначение ворот стало еще более явным. Арка была облегчена кессонами, украшенными бутонами цветов. Вдоль стен шел фриз, изображающий праздничное шествие. Пьяный бог восседал на осле, направляясь в город.

Странно, что этот бог не стал основателем города. Он был только гостем, подарившим городу дар плодородия и успеха.

Среди празднующих людей на фризе угадывались вполне реальные люди. Виал знал, что рельеф был изготовлен десять лет назад. Еще в период правления прошлого принцепса, до гражданской войны. Но лицо этого человека не было замазано, его широкая физиономия и непокорные волосы отлично читались на изображении. Принцепс скромно шел за ослом, чуть ли не держась за его хвост. Не он приводил бога в поселение, а бог тащил его сюда.

Рельеф сохранился, несмотря на закон о забвении.

Городской совет не пожелал тратить деньги на изготовление новой фигуры, скромно умолчали о существовании проклятого человека. Лишь горожане да редкие посвященные знали о нем.

Среди других людей на фризе были тогдашние члены совета, главы коллегий. В том числе и прошлый глава коллегии торговцев: почтенный Флама Мамерцин. Его-то племенник теперь возглавляет коллегию, приняв новое имя после усыновления, став Мамерцином.

Пройдя десяток шагов по тоннелю, Виал увидел прошлого Мамерцина. Сухой, высокий, крепкий старик. Не чета нынешнему главе, похожему на пуховую подушку и румянящемуся как девка.

Новый Мамерцин долго жил на востоке, перенял некоторые привычки варваров. Его связи с восточными купцами пошли на пользу коллегии. Однако, седые навклеры, маститые судовладельцы косо смотрели на Мамерцина.

Толи дело Косс Виал – хваткий человек, крепкий как скалы Циралиса. И он бреется каждый день! Если не в море, конечно.

Оглянувшись, чтобы не потеряться в толпе, Виал посмотрел на спутника. Эгрегий шел, задрав голову, рассматривал фризы и что-то бормотал под нос. Его голова выделялась среди других путников, слишком бледное пятно в море смуглых лиц.

«Да, – подумал Виал, – парень весьма приметный»

Плохо или хорошо, еще предстоит узнать.

Оказавшись за воротами, Виал взял раба под локоть и вытащил из толпы. Он не собирался идти с потоком на рыночную площадь. Сразу же протиснулся в щель между домами, что примыкали прямо к стене. Дорожки совсем узкие и замусоренные, но в них отчетливо видны следы. Горожане пользуются этими переулками, чтобы не пересекаться с гостями города.

Сверху ничего не упадет, окон нет. Кому хочется глазеть на стену, покрытую плесенью, или серые дома напротив. Лучше уж повесить на своей стене рисунок с видом гавани или просто ковер. Тут уж на что хватит денег у постояльцев.

Дорогу называли Безымянной, потому что официально ее не существовало. Запрещено селиться у стены, но людей никогда не останавливают запреты. У стены жили самые бедные люди. Так что ничего удивительного, что в подворотне бродили опасные типы.

– Оружия у нас нет, – заговорил Виал, – придется отбиваться кулаками.

– У меня праща.

– Толку то от нее здесь. У меня тоже резак.

Из поясной сумки Эгрегий достал снаряд. Это не свинцовое ядро, которое используют в легионах, но тоже хорошее оружие. Камень был обтесан так, что напоминал веретено. Отлично ложился в руку. Виал оценил оружие, взвесил камень в руках.

– Долго делал?

– На лугах занятий немного. У меня было время.

– А на флейте играешь?

Раб кивнул.

– Вот и отлично, будешь нам в лодке играть.

– Для ритма? Я слышал, так задается ритм.

Оказавшись в вонючей подворотне, замусоренной объедками, со следами испражнений на стенах, пришлось Виалу объяснять рабу простые вещи.

На лодке будет всего четверо, ритм задавать не придется. Матросы и так умеют работать сообща. Это на большом корабле, военном или торговом, если он идет на веслах, требуется помощь флейтиста или барабанщика. Малые суда требовательны к умениям команды больше, чем большие. Ведь на больших за время плавания опытные моряки и гребцы могут натренировать молодых.

– Просто развлекать будешь. Ведь ты в морском деле ничего не смыслишь, только на это годишься.

Закончив так, Виал продолжил путь. Он хорошо помнил этот район, даже знал, где собираются бандиты. Потому не составило труда обойти кучки опасных типов. Порой приходилось протискиваться в тараканьи щели между домами, обтирать побелку и плесень. Ноги утопали в гнилостной жиже, которая десятилетиями скапливается в переулках. Никаких стоков здесь не делали. Здесь вообще не полагается строить – слишком близко к стене.

Зато знающие люди могут пройти незаметно для стражи. Даже через жилища можно пройти, стены то из тростника, мазаного глиной. Виал сам не раз пользовался таким путем, распугивая бедняков и пьяниц.

Дальше их путь лежал через скотный двор. В большом хлеву ожидали продажи сотни животных.

Что-то из этого скота принадлежало коллегии, а значит, всем торговцам. Перед отправлением Виал собирался приобрести несколько живых куриц. Чтобы уже в пути расправиться с ними. Переносная жаровня обеспечит их горячим питанием.

Об этом Виал не мог не думать. Он уже мысленно был не здесь, не среди толпы, подавленной голосящими животными. Виал уже отправился в море, в гомоне улицы ему чудился плеск воды, шум ветра.

Как всякий горожанин, торговец шел почти не отвлекаясь на встречных. Украсть у него нечего, так что он не опасался карманников. А спутник пусть сам поспевает за ним, рискуя оторваться от гражданина.

Разноликая толпа схлынула, словно вода после паводка. Путники ушли с рынка, оказались среди жилых домов. Первые этажи занимали всевозможные лавочки, мастерские. Виал мельком глядел по сторонам, узнавал вывески с изображением стопы или туники. Следом шли обычные дома, район не настолько популярный, чтобы здесь открывались мастерские.

Лишь открытые харчевни привлекали путников. В это время дня улицы были свободны. В харчевнях затушили огонь, убирали пустые амфоры из-под вина.

– Придется поесть в порту, – сказал Виал, поглядывая по сторонам.

Есть он не особо хотел, но передохнуть стоит. Порой занятый делами он забывал о необходимости есть или спать. Молодой раб наверняка не такой выносливый. Оглянувшись, торговец убедился, что Эгрегий следует за ним. На расстоянии двух шагов, чуть справа, как и полагается.

«Никуда не делся» – подумал Виал.

Выносливость раба удивила, пастухи обычно чувствуют себя неуютно в городах.

В порт, кроме главной дороги, можно спуститься тремя путями. Виал воспользовался тем, которым пользуются докеры. Через их район он и проходил, здесь обитали портовые работники, жены моряков и некоторые мастера.

Все мастерские так или иначе связаны с торговой коллегией. Тут кузнецы и канатчики, плотники и парусники. Рыбаки и кабестанщики живут ниже, почти у самого моря. Они не самый бедный народ, просто предпочитают жить именно там. По традиции рядом с местом промысла и храмом Царя-рыбака.

Дорога докеров представляла собой узкую тропу, проложенную за жилыми домами. Тысячи тысяч ног вытоптали землю так, что она стала блестящей как зеркало. В летние дни от этого грунта солнце отражается прямо в глаза, слепя и раздражая усталого путника.

Дорога петляла так, что по ней не получится пройти телеге, не удастся поднять ящики и амфоры. Только пешком быстро сбегая по крутой дороге можно дойти до гавани.

Из-за стен домов моря почти не видно, но дух его чувствуется. Плесени на стенах больше, деревянные балки покрывал соляной налет. Губы пощипывает от морского воздуха и в небе видны чайки. Эти ленивые птицы уже не охотятся в море, питаются на свалке, что в порту, и очень радуются вернувшимся с промысла рыбакам.

На пути вниз Виал остановился, чтобы глубоко вздохнуть. Пусть воздух полон смрада и зловония, но все-таки показался торговцу очень приятным.