Четвертое правило дворянина

* * *

С утра я пошел в баню, где Никодим безжалостно отходил меня березовым веником. Но зато к десяти часам утра я был свеж, полон сил и вообще чувствовал себя как огурчик.

Я бы и Владыкина на прием к Никодиму отправил, но граф после полуночи умотал в Москву. Ему срочно захотелось женского внимания и остановить его было решительно невозможно, так как подходящих барышень в моем владении не имелось. Можно было конечно познакомить его с Варварой, но имея такой выбор, я бы на его месте тоже смотался в Москву.

Несмотря на все его уговоры, компанию я ему составлять отказался — куролесить до утра вообще не хотелось. Тем более, мне пришлось бы делать это под бдительным присмотром охраны, которая точно никуда не отпустила бы меня одного.

В общем, после жарких споров, я остался дома. Владыкин пообещал вскорости явиться в женской компании, но вот что-то видимо ему помешало, так как обратно он не вернулся. Я был уверен, что с ним все в порядке, так что утром набирать не стал — пусть отдыхает человек.

После баньки я расположился у себя в кабинете перед камином, пил чай с медом и приходил в себя припоминая, о чем мы вчера вечером разговаривали с Михаилом. Вот, кстати, нужно будет Давыдова набрать и поставить его в известность, что у нас теперь кредитная линия существенно расширена. Зная его — он будет рад даже больше меня и уже представляю, как финансист засыпет меня более перспективными схемами честного отъема моего бывшего имущества.

Я взял телефон в руку и вдруг он зазвонил. Надо же, кто бы мог подумать, что я зачем-то понадоблюсь Екатерине. По-любому опять какая-нибудь ерунда по службе — или новый поход, или еще что-то такое. Однако, она была из тех девушек, которые способны удивить.

— Привет, Володь, как твои дела? — спросила она таким голосом, как будто никакой размолвки между нами вовсе не было, и мы по-прежнему оставались парой любовников.

— Салтыкова, ты что, облучилась каким-то новым артефактом? Еще недавно я был врагом номер один!

— Не выдумывай, врагом номер один ты для меня никогда не был, так что у тебя мания величия, Соколов. Ну а вообще... Слушай, ты сейчас сильно занят?

— Ты в какой связи интересуешься? Катя, ты давай говори как есть, я в этом плане тугой — женские хитрости разгадываю очень плохо. Так что мне лучше напрямую, больше толку будет.

— Я взяла несколько выходных и хочу провести их с тобой. Поедем на Алтай куда-нибудь, я там спа-комплекс отличный нашла... Только ты и я, понимаешь?

Понимаю, как не понять. Она хочет со мной помириться. Даже не знаю, что ей ответить. Ну обязательств у меня ни перед кем нет, официальных отношений тоже, так что ехать или нет — это дело сугубо мое личное. Но вот стоит ли?

— Володь, я была неправа и вела себя как дура, — на выдохе выпалила она и я представил с каким трудом дались ей эти слова. — Я не должна была с утра до вечера торчать на работе, это понятно. Ты мне несколько раз говорил об этом, но я тебя не слышала, вот поэтому все так и вышло.

— Ты ли это, Салтыкова? Что-то мне не верится, что ты готова забить на Департамент и провести со мной несколько дней напролет.

— Ну, не целые дни конечно, — сказала она, после небольшой паузы.

— Да ладно, не принимай всерьез, — не сдержался я и рассмеялся. — Разумеется, это была шутка. Неужели ты думаешь, что у меня так много свободного времени, что я могу целый день предаваться удовольствиям? К сожалению, нет — времени у меня немного.

— Так что ты скажешь? Если что, то на сегодняшний вечер у меня арендован самолет.

— Ого! Ты солидно подготовилась! Ну а если я не полечу, аренда впустую? Или ты такой вариант не рассматривала?

— Я рассматривала любые варианты, — тихо ответила она. — Если ты... В общем, если ты откажешься, то я полечу сама. Во-первых, выходные я все равно уже взяла. Во-вторых, отдохнуть мне нужно. Так что, хоть с мыслями соберусь в одиночестве.

— Понятно... Во сколько вылет?

— Во сколько скажу. Но вообще планировала часа в три из Домодедово.

Я посмотрел на часы — половина одиннадцатого. То есть, если я соглашусь лететь, в моем распоряжении будет еще четыре с половиной часа. Вполне достаточно, чтобы собраться, всех поставить в известность и без особой спешки добраться до аэропорта.

Хм... Может и в самом деле полететь отдохнуть пару дней? Почему нет? Никаких сверхсрочных дел, где я должен присутствовать лично, у меня вроде нет, а перед историей с Унковским отдохнуть не помешает — кто знает, когда еще удастся? Да и Салтыковой будет приятно, сломанный мостик обратно поставим — она же не требует, чтобы я немедленно рвал с Василисой, правильно?

— Хорошо. В три часа я буду в Домодедово.

— Да! — не смогла сдержать радость Салтыкова. — Тогда созвонимся ближе к трем! Я побежала сумку собирать!

— Договорились.

— Целую тебя, Соколов, — радостно прокричала она в трубку и отключилась.

Я улыбнулся и откинулся в кресле. Ну и кто мне после этого объяснит, чем руководствуются девушки в своих поступках? Да, удивила, Салтыкова, нечего сказать.

Ну Бог с ней, нужно и мне тогда потихоньку начинать собираться, а то время-то идет.

Я позвонил Верховцеву и поставил его в известность, что пару дней меня не будет. Также сказал куда примерно отправлюсь, а все остальные подробности пообещал сообщить позже. Разумеется, мой начальник безопасности был не в восторге от того, что я опять сваливаю и буду не под его контролем, но что теперь делать — у меня же и личная жизнь имеется.

Времени в запасе было достаточно, поэтому я без особой спешки собрал вещи и закинул пару сумок в лимузин. Поначалу Тосик было разволновался, что его не берут с собой, но в конце концов я смог его убедить, что еду по делам и мне там будет не до него.

Ну и Никодим со своей стороны пообещал научить его играть в шашки, пока меня не будет, так что плюшевый сдался и отпустил меня на все четыре стороны.

Погода была отвратительной. Сыпал густой тяжелый снег, который не давал нам двигаться с большей скоростью, а дворники усиленно скребли по лобовому стеклу.

Впереди нас ехала какая-то фура, которая вела себя как-то странно. Из-под колес в нас летела грязь, водитель несколько раз пытался обогнать ее, но она каждый раз виляла в сторону, будто специально не давая ему этого сделать.

Я обернулся и увидел, что моя машина сопровождения подъехала ближе и теперь находится совсем рядом с нами. Мой водитель в очередной раз попытался обогнать грузовик, но тот вновь не дал нам этого сделать. Что-то мне все это не нравится.

В этот момент грузовик вдруг резко мотнуло в сторону и он начал стремительно снижать скорость. С левой стороны на большой скорости один за другим из снега вынырнули два черных внедорожника, у которых начали открываться стекла пассажирских сидений. Я услышал сухие хлопки выстрелов — это начали работать мои охранники, паля из автоматов по ближайшему к ним внедорожнику.

Твою мать! Я упал в проем между передними и задними сидениями, буквально всунувшись между ними, и вдруг по левой стороне моего лимузина с глухим звуком забарабанили пули. Мне на голову посыпались разбитые стекла.

Я услышал крик моего водителя, машину крутануло, а затем я почувствовал, как мое правое плечо что-то дважды обожгло — как будто пчелиные укусы.

Мой лимузин вертело все сильнее, он перевернулся на бок, потом на крышу, мир перевернулся вверх ногами, а дальше машина с грохотом покатилась по полю. Мне в лицо сыпалась холодная липкая грязь вперемешку с битым стеклом и снегом. «Мерседес» в очередной раз перевернулся на крышу и остановился. Вокруг стало тихо.

Я посмотрел на своего водителя, который в нелепой позе свисал с переднего сидения и смотрел на меня стеклянными глазами. По его лицу струилась кровь, а в районе левого виска зияла дырка, через которую сочилось что-то розово-серое...

Вот сука... По-моему, на Алтай я сегодня не попадаю...