Мусорщики "Параллели" I

— О нет, что вы! — заверил Бэбил.

— Так вот, — продолжил регистратор, нервно оглядываясь по сторонам — маршал Петрос Гарибальди довольно занятой человек. Главнокомандующий, как ни крути. Так о чём это я? Ах да! В общем, мне нужны основания для того, чтобы доложить ему или его адъютанту о вашей цели прибытия. О том, кто вы и всё в этом духе.

— А ну если так! — с облегчением заверил его Бэбил — В общем, передайте ему следующее: «Будь так любезен, «циклоп» ты наш сушёный, подними свою тощую задницу и живо иди встречать своего старого друга «Би»!

Записывая эти слова, Кэрри вздрогнул, чуть было вновь не пролив свой напиток, и во все глаза посмотрел на Бэбила.

— Что не так? — улыбаясь, поинтересовался «Би».

— Зная маршала Гарибальди, эти слова его не обрадуют, — слегка севшим голосом проговорил регистратор. — Кто же вы такой, мистер Би? И что вы тут забыли?

— О! Конечно! — промурлыкал Бэбил. — В общем, я вернулся!

— В смысле? — совсем сбитый с толку, спросил Кэрри

— Ну, то есть, меня вновь пригласили поработать в «Параллель».

— Ах, вот оно что! — с облегчением выдохнул регистратор. — Тогда это точно не ко мне, а к кадровикам. Это здесь, на первом этаже, буквально напротив меня дверь, — Кэрри указал на нужную дверь и, вновь взяв свой напиток, чуть отпив, добавил. — А кем вы устраиваетесь, кстати? Это, знаете, странно. К нам не так часто новые люди приходят устраиваться в последние годы, а вы не молоды. А, точно! Вы явно учёный! Наверное, в «Медицинский отдел» к госпоже Сине или к госпоже Хоппер в «Научный»?

— О нет, что вы! — лучезарно отмахнулся Бэбил. — Я действительно из старой учёной семьи, как и многие потомки Гильгамеша. Я даже последние двадцать с лишним лет работал в Джитуку агрономом высшего разряда. Но я им стал в полной мере лишь тогда, когда покинул «Параллель», а здесь я работал не учёным и устраиваюсь сюда не им же.

— А кем тогда вы будете у нас работать? —удивлённо спросил Кэрри.

— Меня попросили возглавить особое военное подразделение «Мусорщики». С сегодняшнего дня я их командир, — с невинной улыбкой выдал Бэбил!

— Что?! — вскрикнул регистратор. Он резко поднялся и чуть было вновь не разлил свой напиток. Несколько проходивших мимо заспанных клерков остановились и оглянулись в их сторону.

— Простите, — сконфуженно извинился регистратор, бросив на клерков злобный взгляд. — Но за что вас так наказали?

— Наказали? — недоумевал Бэбил.

— То есть вы там, что ли, какому-нибудь князьку не угодили?

— Нет, вроде, — ещё более оторопел Бэбил. — Не той я птичка полёта.

— Тогда я не понимаю, — смутился Кэрри, недоверчиво посмотрев на Бэбила. — Скажите, а вы слышали, что у нас с этой должностью, скажем так, не всё гладко?

Тут Бэбил рассмеялся, отчего недоумевающий регистратор даже покраснел. Конечно, Бэбил знал о том, что за последние три года сменилось больше двух десятков командиров мусорщиков. Он знал, но всё-таки смолчал, позволив насладиться своей важностью бедному Кэрри. Отдышавшись и утерев слезы, он сделал самое невинное лицо, на которое только был способен, и промолвил:

— Впервые слышу. Может, расскажите?

Кэрри нервно огляделся по сторонам и поманил Бэбила к себе. Тот слегка подался к нему, и регистратор заговорчески прошептал:

— Тут у нас работает очень жуткий тип. Он как раз один из мусорщиков. Говорят, элита. Не знаю, какая он там элита на самом деле, но вот меры он не знает точно. Я здесь почти три года работаю, а на должности командира «мусорщиков» самое долгое полгода продержались. А ведь какие достойные люди приглашались! Выдающиеся администраторы и военачальники, я вам скажу. К примеру, генерал Тутмос из септа Нерет-Мехтет. Я бы в жизни не поверил, что этого сильного мужчину увижу убегающим отсюда в истерике на следующий день после своего назначения.

— Да что вы говорите! — Бэбил с трудом изобразил удивление, скрывая усмешку. Про себя он так и вскипел:

«Тоже мне военачальник и мужчина этот Тутмос! Трус и папенькин сынок, вот кто он. Да и Рай уже давно ни с кем всерьёз не воевал, а внутренние конфликты заканчивались на уровне подавления народных волнений и не более. Да не следовало ему навязывать свои правила тому, кому не следует».

— Так вот, — чуть ли не наставнически произнёс Кэрри. — Мой вам совет: отказывайтесь от всей этой затеи. С этим психом даже Хмурый не справляется, а всё из-за…

— С кем это я там не справляюсь? —раздался за спиной Бэбила сильный и хорошо поставленный голосом.

Кэрри побелел, резко выпрямился по швам и отдал честь хозяину голоса, приложив кулак к груди. Бэбил круто повернулся, чтобы лучше разглядеть того, кого так испугался Кэрри. Хотя он уже знал, кому принадлежал этот голос.

Перед Менделем стоял низенький сухопарый старик с обширной лысиной, окружённой седыми пышными кудрями. При этом старик был прямой, как стрела, и всем видом давал понять, что он ещё не собирается переступить черту. На нём была серая шинель без знаков отличия, застёгнутая по самую шею, серые брюки и высокие сапоги, натёртые до зеркального блеска. Одежда была старой, но ухоженной и сидела на старике как влитая. Сломанный длинный нос и отсутствие правого глаза говорили о тяжбах и военном опыте, но при этом вместо глаза был нелепый кибернетический протез, похожий на огромный монокль, оплетённый двумя серебряными змейками - одна змея держала за хвост другую. Несерьёзно смотрелась и козлиная бородка под дряблым ртом, но при этом старик источал пугающую суровость, пресекающую на корню любую попытку относиться к нему с пренебрежением. Можно было подумать, что этот хмурый старик не может улыбаться, но тут уголки его рта медленно приподнялись, и из уст вылетел грубый скрежещущий голос:

— Бэбил Николас Мендель! А я думал, что ты так и не покинешь своих несчастных малых!

— Ну, знаешь, дорогой Петрос Горус Гарибальди! — улыбаясь, ответил Бэбил. — Я ведь та ещё ленивая задница, а мои подопечные сейчас даже лучше меня понимают в агрономии.

— Вот как! — усмехнулся Петрос. — Ну, тогда добро пожаловать обратно в наше полымя! Надеюсь, ты не будешь скучать по своему пламени?

Тут они рассмеялись и обнялись. Наблюдая за этим ритуалом закадычных друзей, Кэрри Фулл выпучил глаза, указал на Бэбила и резко выкрикнул нечто нечленораздельное.

— Простите, что? — переспросил Бэбил, отрываясь от старого друга.

— Какой же я олух! — выпалил Кэрри с горящими глазами. — Бэбил Николас Мендель. Он же Умник, он же Весельчак и, конечно, Би! Вы же легенда! Ваша фотография весит на доске почёта в Штабе! Да я же ваш большой поклонник, а вас и не признал, господин Мендель!

— Ну, наверное, это потому, что я там лет на тридцать моложе, — промолвил польщенный Бэбил.

— Наверное, скорей всего, но…

— Меня это не волнует, мистер Фулл, — грубо перебил его Гарибальди. Освободившись из объятий друга, Петрос без тени улыбки, с нотой угрозы в голосе продолжил. — Зато меня волнует иное! Кажется, у вас совершено вылетело из головы, но если вы не понимаете клиента, независимо от того, касается эта проблема лично вас или нет, его необходимо направить в Лингвистический отдел, а вы продержали людей возле себя целых полчаса!

Гарибальди был настолько холоден и вкрадчив, что Кэрри стало не по себе и он даже начал заикаться:

— Н… н… но…

— Никаких но, мистер Фулл! — прорычал Петрос. — Я доложу о вашем проступке начальству, и будьте уверены, вы не отделаетесь лишь объяснительной.

— И ещё, — как бы невзначай добавил Гарибальди, — из вашей зарплаты будет вычислена стоимость испорченной панели. И я низойду до того, что самолично сообщу в техотдел о поломке регистрационной станции.

Обескураженный Кэрри опустил взгляд и только сейчас заметил, что его рабочее место слегка дымилось. По потухшему экрану растекалось его питьё, а возле его ног валялась треснувшая кружка.

— Ну что? Пошли, Би? — обратился к другу довольный и мрачный Гарибальди. — У меня для тебя есть отличный зелёный чай высшего сорта, выращенный на лучших плантациях Долины.

— О! — выходя из лёгкого оцепенения, воскликнул Бэбил. — Но я ещё не прошёл регистрацию и всё тому подобное.

— Да успеется, — отмахнулся Петрос. — Тебя здесь всё ещё многие знают и помнят. К тому же я не собираюсь тебе вот так с порога, выдавать все секреты.

— Конечно, нет, Пепе — немного неуверенно произнёс Бэбил. — Но я думаю, что формальности нельзя вот так просто игнорировать.

— Ты единственный человек, ради которого я сделаю исключение из правил, — сказал Петрос, смотря в глаза Бэбилу. — А в остальном даже мой сын, если бы он у меня был, прошёл бы все положенные бюрократические круги ада.

— Ладно, пошли. И хватит строить из себя недотрогу! Что-что, а ты уж в своё время не одно правило нарушил, — раздражённо добавил Гарибальди и двинулся в путь.

Бэбил сочувственно улыбнулся понурому Кэрри (тот в ответ лишь что-то промычал), поправил шляпу и двинулся следом. Печальный регистратор глянул вслед своему кумиру (Надо же так опозорится!) и вновь продолжил вытирать разлитый напиток.

— Тебе не кажется, что ты был с ним слишком строг? — спросил Бэбил, догнав Гарибальди. Тот, несмотря на свой маленький рост, двигался очень быстро и грациозно.

— Нет, не кажется, — резко ответил Петрос. — Он уже давно напрашивался.

— Ясно, — мрачно произнёс Бэбил, а после просветлел и с самым детским любопытством спросил. — Кстати, а что это он такое пил? Как по мне, вещь не очень приятная.

— Ты о миндалевом кофе? — немного оживился Петрос. — Он сейчас очень популярен. Да, на вкус так себе, но зато очень хорошо бодрит!

Тут он резко остановился, повернулся и, тыкнув пальцем в грудь Бэбила, добавил:

— И он почти безвреден! Слышишь?

— Хорошо, хорошо, дружище, — сконфуженно отмахнулся Бэбил. — Но, как я понял, ты по-прежнему мало спишь. Наверное, не более трёх часов в день?

Он внимательно рассмотрел старого друга и увидел, что под целым левым глазом залегли тени.

— Последний год уже по полтора часа, — мрачно ответил Гарибальди и двинулся дальше.

— Эй, эй, Пепе, — обеспокоено проговорил Бэбил, догоняя приятеля. — Ты это ведь несерьёзно?

Гарибальди вновь остановился. Они к этому моменту дошли до широкой двери, расположенной слева от центрального входа.

— Не занимайся морализаторством, Умник, — несколько грубо начал Петрос. — Мне и без тебя головной боли хватает. Я рад тебе и надеюсь, что ты мне поможешь разобраться с известной проблемой. Если ты, конечно, в итоге не станешь на его сторону.

— Пепе, послушай…

— Не собираюсь! — резко оборвал Гарибальди. — Ты просто о многом не знаешь. О тех многочисленных проблемах, что произошли за последнее время. Не буду пока вдаваться в подробности, если ты так печёшься о формальностях! А мы ведь так надеялись, что избавившись от Тахоса, нам станет легче, но нет! Но не будем пока об этом. И ладно бы только это, но, кажется, нашу репутацию теперь никогда не отмыть! О нас и раньше, благодаря Бену, не очень лестно отзывались, но после того, как мы стали цепными пёсиками Межпространственного совета, после этого проклятого государственного переворота в Рае, на всех Уровнях ниже Хатимана, да и выше тоже, нас теперь считают за палачей! И ни как иначе! Ты это понимаешь, друг? Мы больше не благоразумные миротворцы! Мы больше не пресекаем истинное зло на корню! Мы более не держим прогресс в пределах самосохранения! Теперь мы всего лишь на всего палачи! А ещё он! Как такое вообще возможно? Он может их одним махом поставить на место, но он этого не делает! Я понимаю, что у него есть весомые причины, о которых он мне так толком не поведал! До сих пор!! Он говорит мне, что нужно быть осторожней с Советом, а потом берёт и огрызается на них, рискуя разрушить то, что мы, да и он в том числе, восстанавливаем последние девятнадцать лет! Больше вреда, чем пользы от его силы, честное слово! И это после стольких десятилетий отсутствия!!