Москит Том I

Глава 5

В кои-то веки к Эпицентру выдвинулся со всем возможным комфортом. Не трясся на мотоцикле, не потел в душном автобусе и не отбивал зад на лавке в кузове грузовика, а вольготно разместился на заднем сиденье вездехода. Напротив расположился доцент Звонарь со своей конопатой ассистенткой, обок сидела Лизавета Наумовна.

– Вы уж простите великодушно, что выдернул сразу по приезде, – обратился к ней Макар Демидович без малейшего намёка на раскаянье в голосе, – но мы тут просто зашиваемся вдвоём.

Лизавета понимающе улыбнулась, и только. Звонарь тоже к поддержанию беседы склонен не был и взялся листать научный журнал, его ассистентка поначалу поглядывала на меня с интересом, но вскоре ей это развлечение наскучило, отвлеклась. Пока ехали по узеньким улочкам Кордона, я украдкой косился на коленки Лизаветы, а вот стоило только колонне выехать на трассу, и как-то разом проснулись крепко-накрепко вбитые за время патрулирования здешней округи рефлексы. Ну да – начал шарить глазами по степи, холмам, лесной опушке.

Во главе кортежа катил броневик, пыли его колёса поднимали не так уж и много, да и оседала та быстро, к нам под брезентовый верх вездехода уже не залетала. Дул свежий ветерок, и солнце нисколько не жарило, ещё и укачало, казалось бы – самое то вздремнуть после сытного обеда, да какое там! Сна ни в одном глазу, слежу за обстановкой.

Обед, к слову, вопреки опасениям оказался очень даже неплох. Мне выдали густой суп-пюре, к нему тарелку странных на вкус сухариков, макароны с жареной рыбой и чайник с травяным настоем. Справляться, какие именно продукты пошли на приготовление блюд, я не стал, наверное, поэтому и перекусил с аппетитом, а не давился едой через силу.

После заставы на двадцать пятом километре начало ощутимо припекать, меня пробрал пот, пришлось то и дело вытирать лицо носовым платком. Будто не в машине ехал, а примерно с такой же скоростью бежал или даже с помощью сверхспособностей автомобиль в движение приводил. Когда прибыли к пропускному пункту, штаны и рубаху-поло впору выжимать было, да и панама стала влажной.

Только вот это были ещё цветочки! Думал, сейчас попытаюсь выйти на пик витка, быстренько отстреляюсь и сяду пить чай под навесом, но у Звонаря на мой счёт оказались совсем иные планы.

– Лизавета Наумовна, вы с Нюрой берите на себя четвёртый и пятый витки, а мы с Петром займёмся седьмым, восьмым и девятым.

Тут-то я и сообразил, что формулировка в приказе о командировке: «в связи с производственной необходимостью» отнюдь не была пустой формальностью и бить баклуши мне никто не даст, пахать придётся от рассвета до заката.

В итоге мы высадили спутниц на четвёртом витке, а сами укатили на седьмой. Там я установил раскладной столик и воткнул в землю солнечный зонтик, а дальше в сопровождении мотоцикла прикатил автобус с начинающими операторами. Боец с противотанковым ружьём залёг на позиции, доцент стал оформлять бумаги и колоть спецпрепарат, а мне пришлось битый час контролировать первую подстройку на Эпицентр молодых людей и барышень, каждый из которых был в разы мощнее меня.

Ладно хоть опыт по этой части я наработал немаленький, да и занятия сверхйогой не прошли даром: помимо того что изначально был способен различать токи и скопления энергии, теперь ещё и на собственном опыте знал, каким образом следует выводить неофитов из транса, и понимал, когда именно это следует делать. Звонарь на сей раз со своими пожеланиями и рекомендациями не лез – видно, прекрасно понимал, что мне и без того с седьмым витком работать непросто.

Начинающие операторы в основе своей проблем не доставляли и действовали грамотно, мало кого приходилось выводить из резонанса принудительно. Да они и сами преимущественно не задерживались в трансе дольше чем на десять секунд. Правда, даже так успевали втянуть в себя столько сверхсилы, что я и не пытался гасить её за счёт собственного потенциала, а вскрывал энергетические узлы и прокидывал от них цепочку ионизированных молекул воздуха к вкопанному в землю рельсу, что приводило к самопроизвольному пробою. Операторов при этом потряхивало не слишком-то и сильно, а у меня самого разве что волосы периодически дыбом становились. По сравнению с первыми шагами на этом поприще – ерунда, не стоящая внимания.

По итогам часа Макар Демидович удостоил меня скупой похвалы и даже налил чашку травяного чая. Надо сказать, второе порадовало несравненно сильнее первого. А то начало казаться даже, что с потом вся жидкость из организма вышла. Натуральным образом сушёной рыбой себя ощутил. И следующие два часа на восьмом и девятом витках дались ничуть не легче.

Жарко. Жарко. Жарко.

И ведь не просто солнце припекает, ещё и Эпицентр своим излучением изнутри прожаривает. Отвык я от такого. Да и не задерживался никогда здесь так долго. Но слабину не дал, справился.

– Ну что же… – улыбнулся Звонарь, стоило только нам обработать последнего оператора. – Теперь твоя очередь.

– Это как? – озадачился я. – Подстройку сделать или попробовать на пик витка выйти?

– И то, и другое, – объявил Макар Демидович и дал знак бойцу с противотанковым ружьём оставаться на своей позиции.

Я передёрнул плечами, сошёл с полянки, в центре которой чернела проплешина спёкшейся земли, и, лишь удалившись на безопасное, как мне показалось, расстояние от других операторов, замер и прислушался к своим ощущениям. Не могу сказать, будто уловил некий ритм, но здесь и сейчас удалось ощутить воздействие Эпицентра без всяких медикаментов и мерзких склизких грибов.

А ну как и в самом деле вытяну счастливый билет и выйду на пик витка?

Вот только я прекрасно помнил, как швырнуло меня на выходе из резонанса, и, поскольку кубарем лететь в кусты с риском напороться на сук нисколько не хотелось, решил подстраховаться и тщательно продумал всё наперед, а потом на миг запрокинул голову, глянул на солнце и резким усилием воли вогнал себя в состояние резонанса.

Эффект стробоскопа проявился в ту же секунду, летний зной схлынул без следа, ошеломительно холодным потоком хлынула сверхсила. С полминуты я просто стоял, наращивая потенциал, затем раскинул руки и выбросил в разные стороны десяток шаровых молний, соединённых со мной энергетическими пуповинами. Сотворить «медузу» получилось на удивление легко, в состоянии транса даже самые затейливые воздействия и структуры давались несравненно проще, а эту связку за последний месяц я пускал в ход на тренировках неоднократно.

Выплеск!

По всем десяти каналам из меня полилась сверхсила, так что на последних секундах транса вокруг образовалось кольцо до предела насыщенного энергией пространства, и тогда я попытался придать ему вращательное движение, закрутить по часовой стрелке.

Чуть не надорвался, возникло даже ощущение, будто ноги по колено в землю провалились, а на плечи надавило само небо, но – справился. Всё быстрее, быстрее и быстрее вокруг меня завертелся незримый смерч. Воздух заискрился, сыпанул электрическими разрядами, но на некотором удалении, сам я оказался посреди глаза бури. И синхронно, только в противоход внешнему торнадо, с бешеной скоростью крутился энергетический волчок внутри меня самого.

Техника ускоренного выброса сверхсилы способствовала удержанию в состоянии резонанса, вызванная ею инерция позволяла растянуть продолжительность транса до предела, и вроде бы всё шло как надо, а потом зависшие надо мной светила бешено крутанулись и слились в ослепительное пятно солнца. Для выхода на пик витка не хватило самой малости, ладно хоть ещё расчёт оказался верен, и разнонаправленные вращения сверхсилы внутри и вовне компенсировали друг друга. На миг ощутил себя камушком, угодившим меж двух жерновов, даже искры из глаз посыпались, но устоял на ногах, не полетел кубарем при выходе из резонанса, как это случилось при прошлой самостоятельной попытке выйти на пик витка.

Только вот внешний энергетический смерч никуда не делся и даже стал виден невооружённым глазом. За счёт скорости вращения сверхсила перестала рассеиваться, моё воздействие обрело стабильность и стало самоподдерживающейся структурой. В воздух взлетало всё больше песка и камней, мелькали ветки кустов и сорванные с них листья.

И вот что теперь с этим всем делать?!

Я сделал хорошую мину при плохой игре. Постоял так секунд двадцать, придав себе невозмутимый вид, немного отдышался и собрался с мыслями, а потом разжёг алхимическую печь и принялся тянуть рассеянную в пространстве сверхсилу по энергетическим каналам обратно, незамедлительно пережигая её и нейтрализуя.

Внешний контур заземления не выдержал и перегорел, меня ощутимо дёрнуло, а по земле принялось расползаться пятно изморози, но в остальном всё прошло по плану, и в какой-то момент лишившуюся значительной части энергии структуру просто разметало. Сверхсила рассеялась облаком морозного пара, и я с облегчением перевёл дух.

Пронесло!

– Эффектно, но не слишком эффективно! – прокомментировал мои экзерсисы доцент Звонарь. – Я бы даже сказал, бестолково. Впрочем, для негатива, пожалуй, не лишено смысла. Простое насыщение пространства сверхсилой в противофазе не приведёт к поражению операторов, озаботившихся заземлением, а вот эффект вращения окажет дополнительную нагрузку на пассивные защитные техники. Только учти: вне Эпицентра скорость вращения для замедления рассеивания сверхсилы придётся поднять на порядок.

Хоть я ни о чём таком изначально и не помышлял, растерянности не выказал, лишь вздохнул.

– Но выйти на пик витка не получилось.

– Было бы странно, если б получилось! – фыркнул доцент.

Тут я и вовсе духом пал, но всё же не преминул уточнить:

– И что теперь?

Макар Демидович поднялся со складного стульчика, взял в одну руку чемоданчик с препаратами, а в другую портфель с бумагами и пожал плечами.

– Будем искать причину. Ты сюда за этим и приехал, – заявил он и скомандовал: – Всё, поехали!

Поехали? Мне ещё стол с зонтом складывать вообще-то!

Руки дрожали, колени подгибались, глаза заливал солёный пот, да и в остальном самочувствие оставляло желать лучшего, а вот Звонарь – как огурчик. Ясно, что он в теньке бумажки заполнял и уколы делал, пока я на солнцепёке операторов обрабатывал, вот только на девятом витке Эпицентра кого угодно за час проймёт. Ему же – хоть бы хны.

В себя я пришёл только на тридцатом километре. До того молча сидел на заднем сиденье, отдувался, вытирал лицо носовым платком да следил за окружающей обстановкой. Раскрасневшаяся ассистентка доцента погрузилась в лёгкий транс, а вот Лизавета Наумовна выглядела лишь самую малость утомлённой. Они со Звонарём вели светскую беседу; некоторое время спустя разговор зашёл о том, что к сентябрю в институте подготовят ещё одну пару квалифицированных специалистов для сопровождения операторов-неофитов в Эпицентр, после вспомнили и обо мне.

– Завтра отъезжаем от госпиталя в половине девятого, – предупредил Макар Демидович. – Второй выезд в три. Лизавета Наумовна, вас больше беспокоить не буду, Нюра возьмёт отпуск до конца недели, мы с Петром вдвоём поработаем.