Те, кого нельзя называть

Глава двадцать четвёртая

План боевых действий был в общих чертах готов к вечеру. Начинать планировалось завтра с утра. До того мы планировали переброску сил в нужные места, создание засад и, что в нашем плене было самым главным, артподготовку.

Под словом артподготовка я, разумеется, подразумевал не нашу убогую пушку, а помощь с материка, то есть, Старого Света. Башкин связался с центром, рассказал им в общих чертах ситуацию, а потом попросил поддержки, подкрепив запрос точными координатами целей.

До темноты мы успели многое. Например, вооружили почти полторы сотни человек. Оружия, собственно, у них было навалом, а вот патроны появились только сейчас. Нашлась даже пара пулемётов, старых, но исправных, которые теперь было чем заряжать.

В самом начале мы поинтересовались у местных, куда ведёт труба. Была мысль скрытно добраться до центра. Машина туда не пролезет, но, если этот путь безопасен, вполне сможем добраться пешком. Увы, из их объяснений вытекало, что ходы в непосредственной близости от пирамиды обвалены, так что придётся несколько километров топать по поверхности, где кишат твари и агрессивные люди, а на руках у нас почти неходячий инженер. Уж лучше использовать технику.

Использовали мы её и сейчас. Две группы партизан были переброшены в оговоренные точки, оттуда они выдвинутся на нужные рубежи, чтобы наносить удары по врагу. Основной отряд будет атаковать в лоб на участке, где противник ждёт нас. Разумеется, мы не собирались посылать этих людей на убой, от них требовалось только имитировать атаку и нанести хоть какой-то урон, с чем они отлично справятся, а потом уйдут по тайным ходам, которые неизвестны чужакам.

Но все передвижения начнутся с рассветом, пока же требовалось сидеть в оговоренных местах и не высовывать носа. Будут работать ракеты. Наводку дали стопроцентную. По координатам будут нанесены одиннадцать ударов, два из которых подразумевали использование химического оружия. Разумеется, подобное будет иметь место в отдалённых районах и при подходящем ветре. Ещё несколько зарядов будут держать наготове, чтобы использовать в процессе по отправленным координатам.

Кроме усиленной партизанской роты, вооружённой по самым высоким стандартам постапокалиптической армии, остальное дружественное население уже сейчас эвакуировали в отдалённые районы, куда не долетят пули, химия и взрывная волна.

На бумаге (условной, все планы составлялись устно) план выглядел идеально. После нанесённых ударов армия противника должна потерять до двух третей своего состава. Оставшиеся будут дезориентированы. Отдельно оговаривалось возможное использование нелетальной начинки ракет. То есть, при необходимости могут создать на пути противника огромное облако слезоточивого газа. После этого появляемся мы, все в белом. Прорываем слабые заслоны и лихим кавалерийским наскоком вваливаемся в пирамиду. Придётся, правда, попотеть, перетаскивая оборудование, но тут ничего не поделать.

Единственным уязвимым местом нашего плана был собственно путь на точку. Так уж вышло, что те пути, которые мы можем использовать, ведут в обход города, что даёт крюк примерно в пятьдесят километров. Ещё около тридцати придётся проехать уже в черте города, и это в том случае, если враги не сообразят заблокировать дороги.

Также ничего не известно о связи и координации у врагов. Тот факт, что среди них есть вооружённые люди, говорил о наличии каких-то средств связи, например, обычных раций, которые должны были сохраниться со старых времён.

А если враг может устанавливать связь между отрядами, то нам придётся туго. Пусть на первом этапе, будучи атакованы с нескольких направлений, враги растеряются, но потом одна из групп неизбежно столкнётся с настоящей целью, то есть, с нами. А дальше останется только сообщить остальным, тогда вся орда, наплевав на другие группы, выдвинется нам навстречу.

Впрочем, при наличии бронетехники, пулемётов и артиллерии (пусть и в единственном экземпляре), у нас будет неплохая возможность пробиться через заслоны. К тому же, средства связи были и у нас, какие-то совсем замшелые рации нашлись, теперь можно было отдать приказ отвлекающим группам.

В тропических широтах понятия рассвета и заката довольно размытые. Тут и длина светового дня мало зависит от времени года, быстро темнеет и так же быстро светает. Утро наступило внезапно, я успел поспать около двух часов, Марина, как ни пыталась, уснуть не смогла совсем, а от предложенного учёным снотворного отказалась, сказав, что ей потребуется ясная голова.

Башкин и сам не спал ночью, продолжая мониторить обстановку в городе с помощью спутника. Часть сил противника сменила дислокацию, теперь приходилось использовать новые координаты для удара. Наконец, поглядев сперва на встающее из-за горизонта солнце, потом на часы, он вздохнул и сам себе сказал:

— Огонь, — после чего нажал несколько клавиш в приборе.

Мы приготовились ждать. Ракеты обладали немыслимой скоростью, время подлёта на другой конец глобуса составляло всего несколько минут. А потом, когда удар будет нанесён, придёт время прыгать в машину и прорываться в город с тыла. На пути нас ждёт один слабый заслон, который мы сметём, даже не замедляя ход.

Главная группа поддержки ушла по подземному тоннелю, получив приказ выбираться на поверхность и вступать в бой по времени. К тому моменту все удары будут уже нанесены. Все пытались успокоиться, но обстановка всё равно была нервная. Под конец Башкин поглядел на часы и начал считать:

— Пять… четыре… три… два… один… ноль…

А следом вдалеке, за горизонтом, загремели взрывы. Не знаю, что за начинка была в боеголовках на этот раз. Может быть, те самые демоны, может быть, слабый ядерный заряд, а может, просто напихали несколько центнеров мощной химической взрывчатки. Как бы то ни было, а рвалось на совесть. Только пара взрывов была относительно слабой, почти неслышной, но мы-то знали, что это как раз самое смертоносное оружие, и сейчас там в облаках ядовитого дыма корчатся мутанты и люди, может быть, и куклам досталось.

— По коням! — громко скомандовал Винокур. Сейчас, когда начался бой, власть целиком перешла в его руки, как ни крути, а только он среди нас военный человек, да к тому же с боевым опытом.

Собственно, собираться нам не требовалось, просто запрыгнули в машину, Лом выдал полную мощность, сорвавшись с места, мы рванули по объездной дороге. Дорогой этой пользовались местные, поэтому состояние было приемлемым, застрять не грозило. Кое-где покрытие было прорезано глубокими канавами, но их заботливо засыпали камнями, а потому наша техника могла даже не сбавлять скорость в таких местах. Машина быстро поглощала пространство.

— Скоро будет засада, — предупредил Башкин. — Готовьтесь.

— Давно готовы, — прорычал Винокур, усаживаясь за пулемёт.

Я привычно залез в орудийную башенку. У меня неплохо получалось наводить орудие, так что лучше не изменять традиции. Орудие нужно не столько против вражеской пехоты, сколько против возможных укреплений. Поэтому под рукой у меня были фугасные снаряды, взрыватель которых поставлен на удар. Калибр не самый мощный, но и разрушать придётся не бетонные ДОТы с метровыми стенками. Максимум, натаскают ящиков с кирпичами, а дома тут почти что картонные.

Засада встретила нас за небольшим мостиком. Враги, возможно, с удовольствием бы его подорвали, да только, если бы даже нашлась взрывчатка, смысла в этом нет никакого. Река, через которую мостик бы перекинут, давно пересохла, а пространство под мостом плотно забито строительным мусором. С тем же успехом можно подрывать полотно дороги в любом месте.

В засаде сидели вполне себе обычные люди, вооружённые обычным огнестрелом. Действовали они тоже довольно грамотно. Обстрел вёлся с двух направлений, а сама дорога перегорожена обломками каких-то конструкций.

Будь у нас не броневик с двумя пулемётами и пушкой, а, скажем, легкобронированный пикап, прорыв бы закончился плачевно. Но к такому они были не готовы, не взяли с собой тяжелого оружия, даже гранат не видно, а потому огневая мощь оказалась несопоставима.

Первый выстрел остался за мной. Стрелял я с расстояния (что подтвердил дальномер) в шестьсот тридцать метров. Снаряд ударил в баррикаду, разнося её на куски. А куски эти снесли стоявших рядом стрелков. Второй выстрел произвёл с расстояния уже в сто пятьдесят метров, сметая остатки конструкции, а третьего выстрела не потребовалось, поскольку проход больше ничто не загораживало, а живую силу врага смели пулемёты, дав по три длинных очереди каждый.

Уже переезжая через неудавшуюся засаду, мы смогли оценить противника. Двенадцать трупов, все мужчины, немолодые, каждому лет по сорок минимум. Одеты в военную форму натовского образца, старую, но ещё годную, вооружены автоматами. Не похожи они были ни на зомби, ни на мутантов, ни на кукол. Явно по другой причине здесь. Деньги или страх. Более того, мы увидели одного выжившего, который сейчас быстро улепётывал в сторону ближайших зданий. Значит, у них и инстинкт самосохранения присутствует, трупами нас заваливать не стремятся. Впрочем, для этого у них есть мутанты.

Беглец не успел убежать. Марина, высунув ствол своей винтовки в иллюминатор, произвела всего один выстрел. Даже с расстояния в полторы сотни метров я отчётливо разглядел, как голова его разлетелась облаком кровавых брызг.

— Спасибо, — поблагодарил её Башкин. — Отличный выстрел, теперь одной угрозой меньше, он уже никому ничего не расскажет. Думаю, стоит двигаться дальше.

Лом снова нажал на условный газ, машина сорвалась с места и помчалась вперёд. Обогнуть город мы смогли без особых приключений. Нарвались на небольшую группу мутантов, голов примерно на пятнадцать, но те как-то не торопились атаковать. Мы сделали вывод, что это те самые мирные зверьки, с которыми люди дружат, а потому не стали открывать огонь. Стая, проводив нас взглядом, отправилась по своим делам в сторону от города.

— По этой улице до развязки! — скомандовал Башкин, стоя с картой у входа в кабину.

— А дальше? — крикнул тот, закладывая очередной вираж, тот факт, что улица свободна, не гарантировал, что по ней легко проехать.

— Дальше поворот налево, там переулок, узкий, но проехать можно, километра три, потом направо! — учёный умудрялся держать одной рукой свой чемодан в раскрытом состоянии, второй держался за поручень, его мотало из стороны в сторону. — Дальше, если нас не остановят, выйдем на широкий проспект!

Наша машина, отчаянно виляя из стороны в сторону, постепенно углублялась в город. Город, надо сказать, был большой. С окраин этого не оценить. Один из самых больших городов мира. Был когда-то. Но и теперь внушает уважение. И, чем дальше мы продвигались к центру, тем сильнее давили на нервы каменные джунгли. Бывал я в других городах, но такое ощущение впервые, просто мира не видно, вот он, весь мир, от стены до стены, не представляю, как тут было в прошлом. Впрочем, может быть, район такой попался, с плотной застройкой.

Башкин не угадал, ждали нас уже в том переулке с односторонним движением. Справа и слева — бетонные стены, а прямо по курсу несколько боевиков старательно строят укрепление из останков старых машин. Им ведь нас только остановить нужно, а дальше…