Инвазия 2

* * *

Спустя какое–то время

Дни в камере-изоляторе были похожи друг на друга и абсолютно неинформативны. Утро начиналось с включения света в камере и перевода ложемента в полусидящее положение.

Потом кормление…

Ух…кормление! Эта пытка, это издевательство уже стало рутиной. Моя многострадальная задница уже привыкла к сему процессу. Если бы еще зубы отрастила — порвал бы тут всех, и Максимилиана, и яйцеголовых, и этого дегенерата с его трубкой…

Хотя нет, последний так легко бы не отделался, нет… Прежде всего он бы прошел через все то, через что прошел я, ведь «кормление» — это был лишь первый акт пытки.

После него следовал второй — кресло со мной автоматически выезжало из камеры и, двигаясь по маршруту, заложенному в него, притаскивало меня в автоматическую душевую, где меня ледяной водой из брандспойта «мыли».

Надо уточнить, что вода подавалась под таким давлением, что после этого «мытья» на теле оставались синяки и кровоподтеки, не говоря уж о том, что в процессе «купания» я не раз и два мог попросту захлебнуться…

После этого кресло разворачивалось, и прямо вот так, как оно было — мокрое и с мокрым мной на нем, уезжало обратно, где в своей камере, дрожа от холода, я приходил в себя, а затем проваливался в царство Морфея.

А затем от разряда тока начинался новый день, или, скорее, новый этап. Кормежка, мойка, «холодильная камера», сон, удар током, кормежка, мойка, и так далее.

Меня катали всегда по одному и тому же маршруту, но, даже несмотря на свое состояние, я смог обнаружить минимум пять скрытых огневых точек в коридоре, и двадцать одну камеру. Не знаю, что мне давала эта информация, но занять мозг все равно было больше нечем.

Ах, да, забыл уточнить. Иногда после «душа», часа через два, позволив мне вдоволь намерзнуться, натрястись, приходило время осмотра. Автоматическая система отвозила меня в камеру, где не было ни одного человека, и под присмотром двух дронов ТШК и трех турелей с пулеметами меня просвечивали со всех сторон, не снимая, впрочем, моих оков.

Похоже, я кого-то напугал хорошенько, и ко мне было решено не подпускать людей в принципе. Что ж, это тешило мое самолюбие, да вот только без людей спланировать побег было сложно.

Нет, не спорю — у машин строго запрограммированные шаблоны действий, и их можно обмануть, но ведь эти «пробелы» еще нужно найти.

В этом плане роботы и впрямь будут эффективнее человека — они не устают, они всегда бдительны, не отлынивают от своих обязанностей и не совершают элементарных ошибок, которые может совершить человек.

Единственный человек, которого я видел — тот самый лоботомированный парень, но как бы я ни пытался — разговаривать с ним было сродни беседе с стеной.

Четвертая неделя началась так же, как предыдущие: кормление, помывка. Вот только на осмотр меня везти не спешили. Привычный распорядок был нарушен. Я прождал два часа. Ничего. На исходе третьего часа стало понятно, что сегодня планы руководства базы поменялись, и меня никто не станет просвечивать.

Так что же там произошло, что я стал неинтересен? Или же…

Меня и до этого очень смущало, что уже три недели тварь сидит во мне и не спешит вылезать. Да чего вылезать? Она сожрать меня давным-давно должна была. Может, подохла? Может, все эти проверки были связаны как раз с заботой о ее здоровье?

Хрен его знает. Как бы то ни было, а до вечера ничего так и не произошло.

Затем пришел «нянька», «накормил» меня, и ушел, как всегда напрочь игнорируя любые мои попытки заговорить с ним.

Но в этот раз я, наконец, сдался раньше времени, и пока была возможность, пока я не был измучен проверками, мытьем и так далее (мне таки дали немного отдохнуть), внимательно изучил своего посетителя.

Оружия на нем, ясен хер, не было.

Вряд ли он вообще умел им пользоваться, да даже если бы и умел, заходить ко мне с пушкой ему бы не позволили — вдруг что не так пойдет, и тогда этот идиот снабдит меня пушкой? Допустить подобное было бы верхом глупости со стороны моих тюремщиков.

Но зато у него на поясе был униинструмент. Что-то мне подсказывает, что идиот не только кормил меня, но и выполнял обязанности сродни уборщика. Ну, или же униинструмент ему нужен был для выполнения каких-нибудь простейших ремонтных работ.

А еще я заметил только сегодня, что у него на предплечье имелась очень интересная татуировка: спецназ. Интересно, за какие это грехи парня могли лоботомировать? Что-то разнюхал? Где-то поймали на чем-то горячем? Явно же он сюда не добровольно попал, и уж тем более идиота из него не просто так сделали…