Даггер: Инициация

Глава 33

Если и существует состояние абсолютного покоя и безмятежности, то именно его я и испытал. Поток времени перестал существовать, как и само пространство. Сложно сказать, что со мной происходило долгие несколько секунд, минут или часов, но я вплотную приблизился к пониманию того состояния полной отрешенности от мира, воспеваемое философами древности. Если бы я мог думать, то первая мысль, пришедшая мне в голову, объявила бы мне о том, что я умер, и моя душа, утратив вес тела и всякую связь с физическим миром, стремится ввысь. Ну, или как вариант — все вокруг умерло. Но мыслить я не мог, как и строить сколько-нибудь вразумительные выводы.

Так продолжалось какое-то время, а потом…

Сначала появился звук — тонкий гул, за которым почти сразу последовал металлический скрежет. Вокруг все замелькало, запестрило. Ощущение полной невесомости исчезло, и мое тело вновь обрело массу. Левая рука и лицо резко загудели от боли, словно кто-то рядом переключил какой-то тумблер, не только оживив меня, но и обострив до предела все чувства. Перед глазами в нейроинтерфейсе замельтешили сообщения. И в следующий миг я отчетливо ощутил, как меня потянуло вперед, словно сила тяжести по неизвестным мне причинам изменила направление. Капсулы с участниками проекта с металлическим визгом покатились вперед, а по ощущениям — вниз, и я, не успев ни за что ухватиться, тоже полетел на них.

Рухнул на капсулы, и левая рука взорвалась болью. Не закричал, но достаточно громко застонал. Снаружи снова раздался металлический скрежет, и сила тяжести опять начала шутить — теперь все, что было в контейнере, полетело обратно, но с куда меньшей скоростью. Снизу раздался громкий шум, который возникает при падении многотонного объекта на что-то твердое.

И наконец все затихло. Я лежал на ожной из многочисленных стазис-гелевой капсуле и смотрел перед собой на металлический серый потолок с заклепками. Деактивировал шлем и принялся шумно и жадно дышать. Воздух вокруг был, как и свет, а значит, мы попали во вполне реальное место, а не застряли где-нибудь между мирами.

Решил все же открыть раздел «Состояние» в нейроинтерфейсе и понять насколько все плохо:

Здоровье: 62 % (низкая степень ожогов, легкий перелом лучевой кости левой руки, легкий перелом кости запястья левой руки, средний перелом указательного пальца левой руки, средний перелом среднего пальца левой руки)

Психика: 78 % (состояние стабильное)

ФИП-коэффициенты:

— Физическая сила (ФС): 1.55 (+0.50 — бронекостюм «Атлант», –0.45 — перелом конечности)

— Рефлекторная моторика (РМ): 1.50 (+0.25 — бронекостюм «Атлант»)

— Перцепция окружения (ПО): 1.37 (+0.15 — бронекостюм «Атлант», +0.12 — действие стабилизатора, –0.10 — легкий болевой шок)

— Физическая выносливость (ФВ): 1.58 (+0.25 — бронекостюм «Атлант»)

— Умственная пластичность (УП): 1.29 (–0.10 — легкий болевой шок)

— Психическая активность (ПА): 1.17

Потрепало меня неслабо. Если бы не костюм, то выглядел бы я сейчас едва живым доходягой.

Я привстал, и боль в руке усилилась. Надо с ней что-то делать.

Я открыл раздел «Параметры» и быстро отыскал характеристику, отвечающую за болевой порог. Зная из опыта, что слишком сильно в показатели вмешиваться опасно, немного сдвинул ползунок в сторону повышения. Подождал с пару мгновений и еще немного сместил. Чуть понизил пульс и кровяное давление, а то уж слишком они разбушевались. Закрыл нейроинтерфейс и прислушался к ощущениям. Как будто бы стало легче. Прижал поврежденную конечность к груди и подумал, что ее не помешало бы как-нибудь закрепить. Каково же было мое удивление, когда материал на груди и руке сцепились, соорудив нечто вроде бандажа и плотно зафиксировав поврежденную конечность. Видимо, наноботы поняли, что в данный момент требуется моему организму, и принялись помогать.

Сжав от напряжения зубы, я поднялся и огляделся. Рядом услышал:

— Мы живы! Живы! У нас получилось!

— Угу, получилось. Знать бы, насколько хорошо получилось, — сказал я и полностью поднялся. Судя по всему, контейнер лежал на боку под небольшим углом. Вход, через который я проник в него почти перед самым началом свертывания пространства, располагался в трех метрах от меня, но наполовину был чем-то загорожен. Свет, тем не менее, оттуда вполне себе приникал.

Медленно я подобрался ко входу и выглянул в проем. Не смог скрыть улыбки. Место, что я увидел за пределами контейнера, было вполне мне знакомо. Зал аудиенций комплекса «Даггер». Правда, контейнер каким-то образом где-то на четверть «ушел» в пол.

— Радуйся, Жуап с планеты Кой, мы попали куда надо. С небольшими оговорками, но — куда надо. Сейчас нас встретят со всеми почестями.

Шер-Двадцать-Семь застонал то ли от негодования, то ли от боли, но с трудом поднялся на ноги и пошел на свет.

Не без труда я вылез и огляделся. Как я сразу и понял, контейнер, на котором, мы пролетели сквозь пространство, как на каком-нибудь сверхнаучном шаттле, пропорол пол и часть стены и разметал в разные стороны несколько рядов кресел. Не задел куполообразного окна — и на том спасибо, а то сейчас ветер бы шумел в ушах и трепал волосы, как на какой-нибудь вершине горы.

— Ну и где все? — спросил я, оглядываясь. Неужели никто не услышал грохота и скрежета металла? Да и камеры с дронами давно должны были показать, что в зале аудиенций произошло нечто неординарное. — Где салюты и фанфары, мать их?!

Из проема вылез Жуап, сделал несколько хромающих шагов, охнул, привалился к покосившейся стенке контейнера, тяжело выдохнул и аккуратно присел. Вид у него был предобморочный. Похоже, раньше ранений он не получал.

Широкая дверь, а вернее даже ворота, ведущие в зал аудиенций, поднялись. И я увидел всего одного человека. Капитана Уиллиса Гоббса. Он двинулся к нам спокойно, словно происходящее вокруг его вообще не волновало. На лысой голове было прикреплено какое-то устройство. В руках он тоже что-то держал.

— Ну наконец-то! — радостно всплеснул рукой я. Сделал пару шагов навстречу Уиллису, но резко остановился. Нутром почувствовал, что здесь что-то не так.

— С возвращением, братик! Все в точности так, как и… — он осекся, но все же продолжил. — Как и должно было быть.

— Не понял, капитан… Какого черта ты… — договаривать я не стал. Капитан улыбнулся, и мне вдруг все стало ясно. Словно сам бог открыл передо мной истину. — Ты — тот самый тайный агент, Гоббс. Тот, кто дал наводку налетчикам.

В следующий миг произошло то, чего он, должно быть, ожидал от меня. Я кинулся на него, хватаясь за оружие. Но едва моя рука коснулась рукояти Мигслаера, как вдруг все вокруг замерло, а я утратил способность двигаться. Через мгновение я понял, что мир не остановился, все дело было во мне. В нейроинтерфейсе всплыло сообщение:

Принудительная активация протокола «Стазис»

Черт!.. Этот ублюдок задействовал скрытый протокол в моей системе нейроимплантов…

Я застыл в позе подавшегося вперед бегуна, а моя правая ладонь зависла в сантиметре над пистолетом. Я не мог пошевелить и пальцем, но лицевые мускулы работали, а значит, говорить я мог.

— Где все, Гоббс? Что ты сделал с ними? Убил? Расчленил?

— За кого ты меня принимаешь, Алекс? — покачал головой капитан, проходя мимо меня и направляясь к контейнеру. И в этот момент я увидел, что у него было в руке. Генпорт. Точно такой же, какой использовал я для телепортации. — Мирно сидят у себя в кабинетах или еще где-то. Я заблокировал все двери и вентиляционные шахты. Отрубил все камеры и отключил дронов. А таких как ты еще и блокирующими протоколами осыпал. Я же говорил, что весь комплекс под моим контролем.

Да, действительно говорил, когда мы пили виски.

— Как ты рассчитал данные для генпортов налетчиков? Ты не глупец, но и не ученый. Ты бы сам не справился. Кто тебе помогал? — спросил я.

— Иона. Она — высокоуровневый искусственный интеллект, и она под моим контролем. Для расчета этой кучи данных ей потребовалось всего несколько часов.

И снова я чертыхнулся про себя. Все как нельзя лучше складывалось в его пользу.

— Кто ты — назовись, — потребовал Уиллис. Я не видел, что он там делал у меня за спиной, но догадаться, к кому он обращался, было несложно.

— Шер-Двадцать-Семь, — вяло ответил Жуап. — Специалист по телепортационным перемещениям.

— Отлично. Вот возьми это и используй имеющиеся там данные для настройки новой точки выхода.

— Что? Опять? — возмутился Жуап.

— Что значит опять? Ты разве не получал распоряжения от… — он снова осекся, словно не хотел называть имени своего нанимателя.

— Договаривай уже, — выкрикнул как можно громче я. — Шер-Один. Все вы под ним ходите, как детеныши.

Я отчетливо услышал вздох негодования, и через пару секунд капитан встал передо мной. Победоносной улыбки на его лице уже не было.

— Только не говори, что тебе жаль, что все так вышло, — сказал я.

— Забавно, братик, но все именно так и есть. Я должен был сидеть под прикрытием еще несколько месяцев. Возможно, ни один год. Но планы… изменились.

— Зачем тебе это, Гоббс?

— Брось, Алекс, — насупился он. — Не строй из себя патриота. Федерация имела тебя в зад долгие восемь лет. Как и меня. Как и всех нас, — он вздохнул и покачал головой. — Пора это прекращать.

— И что наобещал тебе этот Шер-придурок? Деньги? Славу? Справедливость? На идиота, ведущегося на подобную чепуху, ты не похож.

— Я не смогу объяснить, — покачал головой он. — Не поймешь.

— Не пойму… Может, потому что вам свернули мозги? Он хороший псионик, как я понимаю. Ты его видел?

— Его никто не видел. И он не псионик.

— Тогда кто? Иисус Христос? Будда? Кто, мать твою, он такой?

— Он тот, кто знает…

— Знает? Что знает?

— Все знает. Что было, есть и может произойти.

— Это бред, и ты это знаешь. Не могу поверить, что человек прошедший ужасы войны, повелся на эту ерунду. Он вами, придурками, как в шахматы играет. Туда — один, сюда — другой. Двоих я уже прикончил. Неужели, если бы они знали, что умрут от моей руки, стали бы со мной связываться? Почему Шер-Один их не предупредил? Двоих наших я тоже убил, потому что они поверили в ту чушь про всезнание, как и ты. Ваш главный злодей раскидывается вами во все стороны, как ребенок игрушками.

— Меня ты не убьешь, братик, — снова улыбнулся Уиллис. — Во всяком случае, вероятность этого крайне мала. А я не ставлю на малые вероятности.

— Ну и замечательно, если так. Отключи этот сраный протокол, и проверим твою малую вероятность, — ухмыльнулся я.

— У меня есть идея получше, — внезапно выражение лица Уиллиса стало серьезным. Словно сейчас перед ним решалась судьба мира. — Мы знаем друг друга давно. Не братья, конечно, и даже не друзья, но нас все-таки кое-что связывает. Я помню тот день, Алекс. Тогда ты мог сдать меня, и моя бы карьера окончилась. Но ты не сдал. Рисковал собой, но не сдал.

— Не помню, что тогда я думал по этому поводу, но сейчас я почти уверен, что поступил неправильно.

— Нет, — покачал головой Уиллис. — Все случилось так, как и должно было. Но по небольшой вероятности, чтоб ты знал.