Меня зовут господин Мацумото! Том 3

Глава 22

Поскольку дедушка работал не в службе доставки горячей еды, то по первому звонку мчаться даже на мой вызов не собирался. Не того полёта птица. Тем более сегодня у него слишком плотное расписание. Всё, что Такера-сама сделал, пообещал заехать завтра или послезавтра, раз уж дело не срочное. В качестве уступки, чтобы я не нервничал, организовал мне дополнительный выходной, отведённый для общения с семьёй. К тому же нам всем пойдёт на пользу, если я буду присутствовать при его разговоре с четой Мацумото. Из-за этого «подарка» моё шаткое положение в финансовом отделе Тенноямы стало ещё более неустойчивым, без раскрытия настоящей личности. Да и чёрт с ним, тут проблема посерьёзнее уже подъезжает.

В доме мигом был наведён идеальный порядок. Хотя особой разницы я не заметил, но, по словам суетящихся служанок, она была. Сделал вид, что поверил. Также началась подготовка к торжественному ужину, поскольку дело шло к вечеру.

Сделав глупость, учитывая острую нехватку времени, я предложил заказать готовые блюда в ресторане. В ответ на меня посмотрели, как на разрушителя мифов о настоящих японских горничных, способных на всё, а не этих подделок из Мэйдо-кафе. И вообще, шли бы вы с кухни, госюдзин-сама. Сюда вы можете приходить только в двух случаях, когда вас позовут что-то съесть или порадовать верных служанок своим присутствием, но так, чтобы не мешаться у них под ногами и не таскать с тарелок всякие вкусности. После этой просьбы, поданной в красивой упаковке, я себя прямо котом почувствовал, породы Синдзи-мяу.

Раньше по дому я всё сам делал, а теперь банально не успевал. Не потому, что больше не находил на это времени, а потому что всё уже оказывалось не только сделано младшей горничной, но и переделано старшей. Такое впечатление, будто они со мной соревновались в дисциплине, кто первый успеет это сделать. Пока они выигрывали. И это с моей-то подготовкой. Как сказали бы некоторые ояши — Meido wa kowai.

Переодеваться и душиться перед встречей с родителями я не стал, это было бы уже перебором, но короткую молитву всё же вознёс. Может, она и не поможет, но точно не повредит. Когда раздался звонок домофона, глянув на экран, увидел сцену, схожую с той, когда ко мне приезжали бывшие коллеги. На лицах родителей, стоявших у ворот с большими сумками, хорошо читалось недоумение, сомнение, беспокойство и раздражение на сына-шутника. Мать, на всякий случай, достала телефон.

Нажав на кнопку громкой связи, видя, как к калитке уже подходят две служанки, слава ками, без оружия, успокоил их.

— Вы не ошиблись адресом. Это дом Мацумото. Проходите. Сейчас вас встретят и помогут донести вещи.

Опять меня опередили. Я сам хотел помочь родителям, чтобы успеть их подготовить к тому, что они дальше увидят и услышат.

Когда калитка открылась, удивление родителей плавно перешло в более резкую форму. Вежливо поблагодарив горничных за помощь, с традиционным поклоном, мама всё же уточнила, а это точно дом Мацумото? Никто ничего не перепутал? Нет? Странно. Очень странно.

Встретив родителей у дверей, тепло, с улыбкой их поприветствовал, приобнял, поскольку мы давно не виделись. Пригласил внутрь, всё же отобрав одну из сумок у служанки, самую маленькую и, должно быть, ценную. Проводив в гостиную, гостеприимно предложил чая. Или если они сильно устали, то могут сразу принять душ и идти отдыхать в приготовленную для этих целей комнату. На ужин их пригласят, он как раз скоро будет готов.

Окинув настороженно-подозрительным взглядом роскошное убранство просторной гостиной, а потом покосившись на невозмутимую служанку, мама странным тоном поинтересовалась.

— И сколько стоит аренда в таком доме? Надеюсь, она почасовая? Может, не стоит нас ТАК баловать? Мне здесь, конечно, нравится, — похвалила чужое жилище, как и полагалось, — но я себя чувствую немного неуютно. Сынок, твоим деньгам можно найти более разумное применение, — приготовилась отчитывать меня за такое расточительство.

— Я его не арендую — я здесь живу, — пошёл коротким путём, забыв, что с ней такое не проходит.

— А ты уверен, что это твой дом? — вновь усомнилась, считая, что я всё ещё пытаюсь произвести на них впечатление своей ненастоящей, «счастливой» столичной жизнью.

Пытаюсь показать, что у меня всё очень хорошо и для них мне ничего не жалко. Это, конечно, очень приятно, но лишнее. Отец пока в беседу не вмешивался, чтобы удивительным образом не оказаться виноватым вместо меня. Он продолжал внешне невозмутимо изображать маминого швейцара, впрочем, тоже не забывая поглядывать по сторонам. Правда, как мужчина, отец больше обращал внимание совсем на другие вещи. Моей выходкой, лично он, оказался вполне доволен. Его взгляд так и говорил: «Сынок, горничные — зачётные. Девушек много не бывает. Если нам постелют прямо здесь, не проблема. Я неприхотливый. Лишь бы покормили. Кормят хоть вкусно? Ты не стесняйся, если нужно подкинуть деньжат, только моргни, я помогу. Маме об этом ни слова! Немного побалуем её, а то она редко куда выбирается. Всё экономит. Пусть хоть раз почувствует себя аристократкой. И хотя мне стыдно это спрашивать, но я всё же спрошу, какие ещё услуги оказывают в этом доме? Как в Мэйдо-кафе? Омлет с сердечком в стоимость входит? Они мило някают или цундерят?»

Мне захотелось прикрыть глаза ладонью и опустить голову. Отец всё такой же. Вроде, взрослый, серьёзный мужчина, мастер на все руки, моряк, рыбак, семьянин, но глубоко в душе, словно озорной ребёнок, падкий на подобную мишуру. И по бабам ходит, втайне от жены, и по кабакам, и в драках участвует, и в дурацких спорах с друзьями, и выпивает порой. И даже безобидное увлечение имеет, любит смотреть бейсбол. Это вовсе не значит, что он плохой человек, просто отец живёт в своё удовольствие полной жизнью. Семью бросать не собирается, всегда позитивен, все свои супружеские, а также родительские обязанности охотно выполняет без напоминаний. Он у меня самый обычный, и это хорошо. Достаточно того, что я у них необычный.

Мама, перехватив наши переглядывания, грозно сверкнула глазами в сторону мужа.

«Ещё один взгляд вправо, шаг влево, и отпевать тебя будут другие девушки, в другом месте. Одетые в белые хаори и красные хакама».

— Да мам, это мой дом, — терпеливо подтвердил, продолжая публичную часть разговора. — Можешь говорить при них смело.

— Синдзи, то, что ты много украл, ещё не повод хвастаться и выставлять это напоказ, — нравоучительно высказалась госпожа Мацумото.

— Не украл, а заработал. Я не халявщик, я партнёр! — с гордостью повторил древнюю шутку, бродящую по просторам интернета.

— Дорогой, — мама посмотрела на меня с жалостью, как на умалишённого. — Заработать ты можешь на машину, если очень постараешься, а на дом — только наворовать. На этот особняк, даже не знаю, нужно ещё и обмануть не одну тысячу человек. Ты что, стал главой секты? Откуда такая роскошь и тяга к ней? Учти, если прямо сейчас не скажешь маме правды, не подтвердишь или подтвердишь её слова, то я сверну тебе шею, чтобы мне потом не пришлось позориться на старости лет. Выплачивать неподъёмные долги и стыдливо кланяться каждому встречному, плюющему в нашу сторону.

— А шансы остаться в живых у меня есть? Хоть какие-нибудь? — иронично усмехнулся, оценив нелогичность в её словах.

— Зависит от твоего ответа и ужина, — грозно предупредила мама.

— Не волнуйтесь, ваш сын — относительно законопослушный гражданин.

— Относительно чего? — прервав меня, заинтересовался отец.

— Относительно ситуации. У меня, действительно, всё хорошо. Не скажу, что я богат, пока, но определённо уже не столь беден, как раньше. Источник своих доходов раскрою чуть позже. Завтра или послезавтра, когда освободится нужный человек, который сделает это гораздо лучше меня. Я бы даже сказал, убедительнее. Пожалуйста, наберитесь немного терпения. В качестве аванса открою лишь то, что я владелец двух компаний, одну из которых основал сам, без посторонней помощи, а вторую забрал у разорившегося конкурента. С чем ему пришлось помочь, не без этого, — с демонстративно наигранной стыдливостью опустил взгляд, показывая, что не идеален. — Так что всё имеет своё объяснение. Я виноват лишь в том, что не всё вам рассказывал, не желая тревожить. Достичь нынешнего уровня мне было очень непросто. Временами было страшно, одиноко, жарко, не было денег даже на такси. Но это уже, надеюсь, в прошлом. Не скажу, что избавился от всех проблем, но теперь я знаю, как с ними справляться. Ваш сын уже не ребёнок.

После затянувшегося вступления облегчённо перевёл дыхание.

— Ну что ж, пару дней мы можем подождать, — переглянувшись с отцом, подытожила смилостивившаяся мама, желающая поскорее насладиться преимуществами богатой жизни.

А кто бы этого не хотел? Лицемеры? Лучше быть богатым и здоровым, чем больным и бедным. Пусть даже эта иллюзия продлится всего несколько дней.

— Но смотри у меня. Если что, — мама свирепо, в воспитательных целях провела ребром ладони по шее, призывая сына быть порядочным человеком.

Я уже не первый раз получал подобные пустые угрозы, поэтому ничуть не испугался. Наоборот, это меня успокаивало, показывая, что я ей не безразличен. Разумеется, в каждой ячейке общества всё устроено по-своему, но во многих японских семьях отношения детей и родителей напоминают больше отношение близких соседей, а не родственников. Как будто они отделены невидимыми стенами, даже находясь в одной комнате. Особенно, если ребёнок один. Хорошо, что мне с этим повезло больше, чем им.

— Спасибо, — кивнул ей с признательностью за понимание. — Так, чем дальше хотите заняться? Будем распаковывать сумки и радоваться подаркам? — намекнул, что буду рад любой вещи, которую они привезли, даже самой бесполезной.

— Стоять! — приказала мама, увидев, что я поднялся с кресла. — Неееет, — протяжно предупредила со зловещей улыбкой.

Папа, неожиданно став по-настоящему серьёзным, важно кивнул, внимательно на меня посмотрев, присоединяясь к разозлившейся жене.

— С мелочью разобрались, отложив её на потом, а значит, пора переходить к главному блюду.

И это она считает мелочью⁈

— Приступим к разделке лживого, подлого, мерзкого, забывчивого, изворотливого тунца, — каждым словом, произнесённым ехидным тоном, она с удовольствием словно втыкала в меня невидимые спицы. — Синдзи! — внезапно рявкнула, отчего я аж вздрогнул. — Какой неблагодарной свинье мама обязана тем, что узнаёт обо всём из новостей и сплетен, а не от собственного сына? Ты чем здесь занимаешься? — повысила голос. — С какими ещё медведями устраиваешь драки? Кого постоянно спасаешь? Тебе за это что, платят? То в огонь лезешь, то под нож, то в зубы зверю, то за женскую грудь хватаешься в кинотеатрах. А завтра мне чего ждать? Того, что сын бросится в море? Я тебя чему в детстве учила? Свистнул в специальный свисток, бросил спасательный круг и сиди дальше, кури. То есть — не кури! — тут же поспешно исправила случайную оговорку. — Это вредно. И потом, зачем тебе столько девушек? Выбери одну и спасай себе на здоровье, каждую ночь, — принялась отчитывать, не давая и слова вставить.