Буревестник

— Семён, здравствуйте! Я инициирую внеочередное собрание Эннеи, — с порога заявила она.

— Алина, погодите, ничего ещё…

— Я имею на это право! Инициирую!

— К вечеру мы это решим, — недовольно произнёс он, встал и удалился из кабинета.

— Валера, я отпустила всех сотрудников по домам. Судя по всему, Культ до конца недели работать не будет, — сказала Алина и вздохнула. — Ты тоже можешь идти.

— Точно могу?

— Наверное, да. Эх, ну вот как чуяла, что тебя надо было позвать… если бы не ты — ехала бы я сейчас с дядей в одной машине да с мешком на голове.

— Видимо, сработала интуиция, — с сомнением прокомментировал Валера. Алина сразу это почувствовала:

— Валера, я правду говорю: сама не понимаю, что с дядей и откуда выплыли эти солдафоны!

— А много ли «солдафонов» было в Культе при твоём брате, которых потом не поймали?

— Хм. Вообще — достаточно. Исчезли с концами — и всё. Думаешь, это они вернулись и решили отомстить. Но… мне? Я-то что им сделала?

«Если копнуть — наверняка можно что-то да обнаружить», — подумал Валера.

Вскоре Эннея покинула здание Культа (кроме вооружённых бойцов), а вслед за этим ушли работники, пока не остались Алина, Альбина и Валера. Девушки о чём-то долго переговаривались, а потом Альбина незаметно исчезла.

— Аля совсем выбита из колеи, — грустно произнесла Алина.

— А ты сама как?

— Наверное, шевелюсь на адреналине — значит, буду хорошо и беспробудно спать. Но сначала нужно опечатать все кабинеты.

— Мне остаться?

— Теперь точно нет нужды — меня охраняет ватага солдафонов похлеще тех, которые на нас напали. А дальше буду требовать собрание Эннеи, чтобы все обратили внимание на то, что происходит.

Валера вспомнил слова Семёна.

— Два случая с Культом подряд и случай в Лебенслихт в одном городе… кто-то может выразить недовольство.

— Тут жизни людей на кону! Пусть они своё недовольство знаешь куда засунут?..

Валера, наконец, вышел из офиса. Выжатый как лимон, он направился в сторону «штаба». О музеях и выставках даже думать было тошно. Но также голову посетила тревожная мысль: в городе появилась вооружённая банда, которая преспокойно врывается в офис Эннеи и запугивает местных. И у них в плену сейчас Игорь Прогудин!

«Кажется, Эннея потеряла контроль над происходящим, раз уже в который раз либо позволяет местным организациям творить чёрт и что, либо даёт чёрт знаем чему происходить с ними (преимущественно подвергаться нападениям). Мне снова удалось помочь Алине, но я не могу постоянно находиться рядом с ней. Она в Эннее, я — нет. Эх, атомисты не очень-то хотят решать проблему безопасности. Или не могут».

В попытке отвлечься Валера зашёл в магазин, купив себе продуктов. Стоя на кассе, он принял решение постоянно носить с собой как пояс, так и нож. Конечно, велика вероятность нажить себе проблем, но события последних дней показывают, что проблемы летят к нему, как мотыльки на свет.

Дойдя до «штаба», он обнаружил в прихожей массивные кожаные ботинки: или пришла Дарья, или самоуверенность Глеба резко стала зашкаливающей. Из «архива» выглянула девушка.

— А, Валера.

— Здравствуй. Ты одна?

— Ага, пришла кое-что глянуть.

Валера напрягся: если город отчасти не удивил агрессивностью своей среды, то поведение Дарьи — отдельная тема для беспокойства. Что от неё ожидать в закрытом пространстве, да к тому же наедине?.. Пугающая непредсказуемость. По итогу идёт борьба на несколько фронтов. «И вечный бой. Покой нам только снится…» [8]

Но Дарья, ответив Валере, просто скрылась в «архиве». Мужчина, предоставленный наконец-таки самому себе, решил отвлечься готовкой (тем более что в офисе Культа он пробыл полдня, отчего дико проголодался).

Ужин из варёной картошки и овощного салата был готов, Валера постучался в дверь «архива».

— Да? — рявкнула оттуда Дарья.

— Я тут поесть приготовил. Хочешь присоединиться?

— Э-э-э… не. Спасибо. Я скоро пойду уже.

Валера сел за стол и начал есть.

«Каждый занимается делом, один я отказался от своей работы, — пронеслось в голове. — Правда, в городе пока что неспокойно. И, получается, не совсем безопасно. Расслабляться рано».

В гостиную вошла Дарья. В привычной тёмной одежде с примесью искусственной кожи, она выглядела как обычно, даже кольца снова вставила в уши и брови (но как будто не все). Видимо, давешняя поездка за город в платье можно списать на единичный приступ безумия.

— Приятного, — сказала девушка. — Валера, мы съездили за сущностью для Сени, а когда придёт моя очередь?

Валера, тщательно прожёвывая пищу, задумался: с Сеней пока перерыв, Алина ждёт телодвижений от Эннеи, Ксения самостоятельно занимается с профессором — значит, можно уделить внимание делу атомщиков.

— Когда тебе будет удобно, — ответил он. — Мы же давно получали воздух.

— Завтра будет неделя.

— Всего неделя! — поразился Валера.

— Ага. Ты хочешь опять в лесопарк?

— Наверное.

«Мы получали там сущность земли с Алиной — успешно».

— Ну, тогда я свяжусь с Сеней. Либо сами доедем. Опять с утра, да? Приходи к девяти часам к моему тату-салону.

Дарья бросила загадочную улыбку и удалилась. «Определённо, вчера она была не в себе, но хорошо, что это быстро прошло».

Остаток дня Валера провёл на диване за чтением новой книги, найденной в «штабной» библиотеке (Мартти Ларни «Четвёртый позвонок», заявлено как сатирическая комедия). Иногда он погружался в атмосферу произведения и даже посмеивался, а порой витал в мыслях, которые притягивали почти угасшую тревогу.

«Просто впредь буду ещё больше настороже», — заключил Валера.

Ещё взгляд периодически переключался на телефон, лежавший на краю стола. Валера то ли ждал звонка от Сени/Алины/Ксении, то ли надеялся, что ничего не будет — он так до конца и не понимал. Но когда за окном потемнело и ночь вступила в законные права, никто с ним всё-таки не связался.

Валера подумал было о том, что снова настали спокойные времена, но решил об этом не рассуждать даже в мыслях, потому что во все предыдущие разы за этим обязательно следовала новая напасть.

Поэтому, отходя ко сну, он резюмировал свой день: «День прошёл, я жив, всё хорошо». И на этом пока хватит.

[8] Начало стихотворения Иосифа Бродского «И вечный бой».