Буревестник

6.4

Алина, погрустневшая, вернулась к Валере.

— У нас через полчаса планируется ещё одно собрание, а вот ты свободен. В любом случае, ты рассказал всё, что знал. Если что — вызовут отдельно. Короче, можешь идти.

Девушке тяжело было произносить эти слова, потому что он был одним из немногих, кто её поддерживал. Это понимал и Валера, но ему было настолько некомфортно находиться среди Лидеров Эннеи, что он ухватился за возможность уйти.

— Да, пожалуй, мне пора. Я рад, что ты в добром здравии.

— Твоими молитвами, — вздохнув, ответила Алина.

— Я надеюсь, что твоего дядю найдут. В целости и сохранности.

— Я тоже…

— Мне нужно увидеться с Семёном, чтобы поговорить о регистрации.

— Я тебя провожу, только дай минутку.

Алина пошла сообщать Альбине и Главе Эннеи, чтобы её не теряли, а Валера, наконец, покинул конференц-зал. С сердца почти сразу упал камень, даже стало легче дышать. Вскоре появилась девушка, которая повела его к Семёну.

Всю дорогу по коридорам молчали. Как будто не нужно было больше слов, они стали излишни. «Или я просто понял, что мы теперь находимся на разных ступенях лестницы: она наверху, среди людей, которые считают, что занимаются серьёзными делами, а я — простой лесник, которого такая суета не интересует».

Им навстречу появился Семён.

— О, мы как раз к вам, — сказала Алина.

— И я… как раз искал Валерия. Вы его вербуете, госпожа Заславская? Хотите, чтобы единственный атомщик в округе ушёл в Культ Девятого Дня?

Девушка покраснела от возмущения.

— Мы с Валерой слишком хорошо общаемся, чтобы я делала его своим новым подчинённым!

— Как скажете. Валерий, а вы, похоже, каким-то неведомым образом получили протекцию от Главы.

Семён вручил Валере небольшой ламинированный лист бумаги.

— Это вроде «вечной регистрации», вам больше нет нужды приезжать к нам каждые три дня. Личная просьба Главы.

— Благодарю, — ответил Валера, пряча в пиджак документ. Если это позволит ему как можно меньше контактировать с Эннеей, то лучшего и пожелать нельзя.

— Рад, что вы оценили, — с каменным лицом сказал Семён. — Всего хорошего. И вам, госпожа Заславская.

Девушка бросила презрительный взгляд, но Семён не обратил на это внимание и ушёл.

— Вредный дядька, — буркнула Алина. — Но хоть какая-то польза от него есть. Пошли провожу тебя до выхода.

Перед холлом, где ещё находились люди, Алина остановилась и обняла.

— Знаешь, чем бы ни кончилось наше собрание, я рада, что ты пришёл.

— Я… — Валера с трудом подобрал слова. — Тоже доволен нашей встречей.

Девушка улыбнулась и ушла к остальным небожителям, на ходу опуская плечи и гордо задирая голову, как того требовала тамошняя атмосфера.

Валера потратил несколько секунд на то, чтобы окончательно успокоиться. Небольшая медитация — и головная боль чуть отпустила, а мрачные мысли, как вода во время отлива, ушли обратно в глубины сознания. Он пересёк холл, мимо стойки регистрации с пухлогубой девушкой и оказался на улице. Машин вокруг было так же много, но это Валеру уже не интересовало — пусть собираются, решают свои вопросы. «А я буду жить, пока есть такая возможность».

Валера сверился с картой и продумал маршрут до «штаба» окольными путями, чтобы из сознания выветрились последние остатки тяжёлых мыслей. Два часа спустя он понял, что находится у подъезда. Головной мозг как будто отключился, дав действовать спинному, который двигал ногами и крутил головой, чтобы не попасть под машины. По итогу, как видно, не попал.

В квартире Валера убрал пояс и нож в сумку, принял душ, пообедал и уселся за книгу. Но мозг посекундно воспроизводил посещение Эннеи, хотя, казалось бы, до этого они с Дарьей получали сущность земли. «Как будто неделя прошла с тех пор», — про себя заметил Валера. Как только плёнка в голове заканчивалась, невидимый режиссёр переставлял кассету — и вот к нему снова подходит переводчица и представляется.

Раз за разом одни и те же сцены. Валера погрузился в состояние медитации и поставил кассету на паузу. «Зачем всё это? Я что-то неправильно сказал? Или, наоборот, смолчал, когда нужно было отреагировать?» Бессознательное не давало ответ: «Ищи его сам, милок».

Хотя, кажется, проклёвывалось понимание: причина его тревожности — Эннея. Многоголовая гидра, призванная вершить добро и справедливость во всём мире, сама не понимает что делает, одна голова кусает другую. Бернардо кажется мудрейшим и наиболее проницательным, но есть в его образе что-то отталкивающее. Араб и немка отстаивают свои интересы, Гуннар, хоть и добрый малый, но себе на уме. Что Алина забыла среди этих людей? И что сейчас с Прогудиным?..

Зазвонил телефон, забытый в пиджаке. «Сеня».

— Ал-ло.

— Кавалера, ты в «штабе»?

— Д-да. Д-давно.

— Отлично. Не против, если мы устроим собрание уже через полчаса? Карандаша очнулась и хочет к нам, да и Глебус свободен.

— Н-не п-против.

— Отлично! Жди!

Ближайшие полчаса Валера уделил себе и мелким домашним делам, а позже молодёжь пришла одновременно и в полном составе: Сеня лучился позитивом и активностью, Глеб быстро поздоровался и убежал в «архив», а Дарья, чуть свежее, чем утром, расположилась на подоконнике.

— Итак, господа и госпожа, — заговорил Сеня и ухмыльнулся в сторону Дарьи, — новое заседание по инциденту в Лебенслихт объявляю открытым. Карандаша, есть какая-нибудь информация?

— Нет, — буркнула девушка. — Второй день только ем и сплю. Завтра займусь.

— Глебус?

— Так… — Парень встал и поправил очки. — Две с половиной недели назад в полночь в здание Лебенслихт ворвалась вооружённая группа людей — это зафиксировали наружные камеры видеонаблюдения. Через минуту все они и плюсом внутренние камеры отключились. По данным полиции ещё через семнадцать минут злоумышленники покинули здание и скрылись в неизвестном направлении на микроавтобусе белого цвета…

Валера напрягся, услышав знакомое описание: значит, на Культ и на Дарью напали те же самые люди. Как эти нападения связаны?..

— Раз на машине — уже зацепка, — задумчиво произнесла Дарья. — Глеб, кинешь мне всё, что нарыл?

— Конечно!

— Глебус, нужно прошерстить Интернет в поисках таких же инцидентов!

— Хорошо!

Сеня раздал всем указания, выглядя довольным.

— Я узнал, что сегодня в городе проходит экстренное собрание Эннеи. Повода пока не знаю, но, может, у них есть новая информация. Кавалера… к тебе пока вопросов нет, может, появятся позже.

Мужчина пожал плечами.

— Впереди целый вечер, ночь и весь следующий день. Предлагаю собраться завтра, но когда именно — решим позже.

Все кивнули и собрались уходить.

— Глеб? — Валера обратился к парню.

— Что?

— У тебя же есть информация об Эннее?

Сеня и Дарья переглянулись, а Глеб нервно сглотнул.

— Конечно, есть, но что именно тебя интересует?

— Какие там организации, кто их возглавляет. На сегодняшний день.

— Мудаки и придурки, — вмешалась Дарья. — А я сваливаю.

Пока девушка, ни на кого не глядя, ушла, Глеб стоял, почёсывая голову.

— У меня есть большой архив данных…

— А ты не делал мини-презентацию, которую я просил? — подсказал Арсений.

— Точно, делал!

— На самом деле, — начал объяснять Сеня, — я ещё перед взрывом в «Астории» сказал Глебусу, что нужно специально для вас с Алиной собрать кратенькую сводку по современной Эннее. Но, как ты помнишь, потом было не до того. Собрание объявляю оконченным — пора приступить к ликбезу!

Глеб сел к компьютеру, а Сеня и Валера расположились на кровати, как это было несколько недель назад, но теперь без Алины. На мониторе после десятка кликов появилось знакомое изображение чёрно-белого человечка, состоящего из треугольников — символ Эннеи.

— Историю Эннеи я уже рассказывал, — начал вещать Глеб. — А вот что касается современного её состояния: нынешний Глава Эннеи — Бернардо Сегура, пятьдесят восемь лет, гражданин Испании.

Бернардо предстал перед ними на экране в том же плаще, который видел Валера, и с тем же выражением лица — словно он дал себя сфотографировать сразу после дневного собрания. За его картинкой последовало нагромождение таблиц с надписями мелким шрифтом.

— Структура Эннеи в чём-то схожа с ООН: решения принимаются Советом Девяти, состоящего из Главы Эннеи, который выбирается раз в девять лет, и Лидеров организаций вместе с их советниками; Совет Технологий следит за исследованиями в области сущностей; Военный Совет создан для отслеживания, что сущности не используются во время боевых действий; Совет Внедрения контролирует программы по обучению атомистов; Заместительный Совет нужен, если организация отсутствует или проходят перевыборы. Также есть Организационный Комитет, который, собственно, и организует работу Эннеи; ещё Девять Комитетов, по одному на каждую организацию, чтобы помогать администрировать деятельность по всему миру; и, наконец, Десятый Комитет, который необходим для контроля атомистов, не входящих в Эннею…

— Таких, как я? — предположил Валера.

— Получается, да. По всему миру находятся люди, которые хотят работать с сущностями, но не зависеть от Эннеи.

— Их прекрасно можно понять, — заметил Сеня, подмигивая Валере. — Так ведь, а?

Тот хмыкнул.

— Вот и я о том же. Ладно, Глебус, давай дальше про ветрогонов.

Глеб сменил таблицы на очень упрощённое изображение смерча:

— Это символ Торнадос, организации из США, контролирующей сущность воздуха. Её Лидер — Уильям Агберте.

Картинка сменилась на чернокожего мужчину в строгом пиджаке и со слегка надменным взглядом.

— В Соединённых Штатах в последние годы за воздух постоянно борются две организации — Торнадос и Харрикейнс. Каждые пять лет у них проходит внутреннее голосование по стране, Харрикейнс в последнем проиграли.

— А чего делить воздух — его хватит на всех, — брякнул Сеня явно в ожидании смеха, но Валера и Глеб только переглянулись.

— Дальше идёт организация, отвечающая за сущность земли, Инлабати. На мониторе появилось следующее изображение:

— Инлабати — самая молодая организация, из ЮАР, присоединившаяся к Эннее всего пять лет назад. Возглавляет её Филани Номбела.

Стилизованная гора сменилась на мужчину, кожа которого была иссиня-чёрного цвета. Одет он был в бело-жёлтый наряд, видимо, принадлежавший коренным народам Африки.

— Кавалера, если когда-нибудь ты спросишь меня, какая разница между молочным и горьким шоколадом, то вспомни двух Лидеров, которых ты увидел, — сказал Сеня.

«Удивительное рядом», — подумал Валера.

— Сущностью огня занимается организация из Японии — Касайамэ.

— Я бы переименовал Эннею в «клуб любителей треугольников», — заметил Арсений.

— Не просто треугольник, — пояснил Глеб, — а с линиями внутри, которые напоминают японский иероглиф «огонь»! Лидер Касайамэ — Акио Мацуда.

Валера внимательно рассмотрел представительного японца и осознал, что в своей жизни успел увидеть достаточно много людей азиатской внешности, но этот от них чем-то всё-таки отличался.